Сладкий - Маша Ловыгина
– Обработать надо, – пробормотал Егор. – Заживет. Даже шить не придется.
Он привычно вымыл руки, взял аптечку и уселся на пол, прислонившись спиной к лавке. Промокая раны ватным диском, Столетов вздрагивал вместе с собакой. Но повод у него был совершенно иной, нежели у Джека. Нет-нет да чудился ему голос Варвары, и тогда Егор, следя за ее призраком, прыгающим на одной ноге посреди комнаты, замирал и улыбался.
«Дурная, беспокойная... – думал он. – Упрямая. Такая не отступит...»
Про монастырь и легенду Егор знал. О ней ему еще отец рассказывал, когда привез сюда в первый раз. Сколько ему было? Кажется, лет семь. Да, точно. В то лето, как раз перед школой, они решили провести неделю в Прохоровке. Мать была недовольна, потому что планировала отгулять отпускной месяц на море во имя укрепления здоровья всей семьи. Но отец выпросил у нее эти несколько дней, потому что: «...Егор уже мужик, ему свобода и мужское воспитание необходимы!»
В деревне тогда еще несколько жилых домов оставалось. Хорошо они тогда с отцом время провели – рыбалка, купание, ремонт кровли... Ну и до тех разрушенных монастырских стен разок, разумеется, сходили. Свои детские ощущения, как ни странно, Столетов помнил: казалось ему тогда, что смотрит на него кто-то. Но как бы он не пытался разглядеть среди лесной чащи этого невидимого наблюдателя, так никого и не встретил. А после того раза Егор там и не появлялся.
Разговоры разговорами, слухи слухами, но и смотреть там особо не на что.
«Ты это Варваре скажи. Может, поверит?»
– И как я ей скажу теперь? – прошептал Столетов.
Пес заерзал, а затем положил морду ему на колени.
– Неспокойно мне, друг. Неспокойно...
Варя. Я о тебе думаю...
Снег вырывался из-под полозьев и кружился в бешеной пляске, забиваясь в любую маломальскую щелочку, попадавшуюся ему на пути. Варваре пришлось уткнуться в спину Ермоленко, у которого под шапкой красовалась еще и серая балаклава, которая спасала его лицо от обветривания.
– Уж не обессудь, Варвара Александровна, – заявил он около дома Столетова, указывая ей на снегоход. – Выскочил как есть, даже шлем забыл! Непорядок полный, конечно! Нарушаю правила движения и корю себя самыми распоследними словами! Но это от нервов! А кто меня до такого состояния довел? Вот то-то же... Ничего, мы аккуратненько и не быстро, дороги тут все ничего, доедем! Уж коли нашел, теперича не потеряю! А-то не сносить мне головы от начальства!
Сейчас, когда уши закладывало от звука мотора и от свистящего ветра, Варе мерещилось, что и не едут они вовсе, а парят в воздухе в сказочных санях Деда Мороза. Обернешься, и вот он – стоит за спиной, грозит ледяным посохом! Глаза горят голубым огнем, шапка надвинута на лоб, а в бороде вроде как теплится улыбка, едва заметная в искрящемся снежном тумане. И будто видит Варя в нем знакомые черты, а будто и нет... Сказочный ведь персонаж, а тот, другой, – человеческий. И как ни крути, наверное, проще с Дедом Морозом договориться, чем растопить сердце Столетова.
– Зачем мне его сердце? – прошептала Варя и зажмурилась покрепче, чтобы предательские слезы не вырвались наружу.
Можно было бы оправдать их бьющим по глазам ветром или попавшим снегом, но ведь известно – стоит лишь дать им волю, как потом трудно будет остановиться. Сто причин найдется для продолжения этого слезного «банкета». Тут тебе целое меню: и одиночество, и детские обиды, и взрослые проблемы. И Столетов этот, черт бы его побрал! Ну почему, почему он встретился на ее пути? Это же чистое наказание, а не мужчина! И молчун, и характер скверный, и...
Варя задержала дыхание от охватившего ее жара: его глаза, руки, хрипловатый голос – все будоражило и изводило ее. Да и характер только поначалу казался грубым. За немногословностью наверняка скрывается тонкая душа и...
«Вот, ты опять его защищаешь! Дура ты, Варвара, абсолютная и бесповоротная! Ты его еще пожалей! Не знаешь за что? А ты придумай! Ты же у нас великая выдумщица – умеешь приписать любому то, чего нет и в помине...»
Движение замедлилось, и вскоре снегоход остановился. Варя наконец разлепила глаза. Щурясь, она отодвинулась от спины Ермоленко и едва не повалилась навзничь, так оцепенело от холода и напряжения тело.
– Вон Любкин дом, видишь? – махнул рукой службист, указывая на темнеющую крышу. – Беги давай, пока не околела! По пухляку ехать то еще удовольствие! Хорошо, расширители на лыжи еще неделю назад поставил, а то бы взрыли носом Новозеро, яки бурлаки! – Прорези вокруг глаз и рта на балаклаве Ермоленко подернулись изморозью.
– Д-да... Х-хорошо... – простучала зубами Варя. – А в-вы?
– Сейчас тарантас свой втащу наверх и тоже зайду. Вторую задницу... ой, извиняйте, Варвара Александровна! Тяжеловато, когда двое в седле, сами понимаете!
– Д-да... Б-боливар не в-вывезет д-двоих...
– Ага! Слаб Боливар, это точно! Давайте пёхом! Пара минут, и в тепле.
Переваливаясь, словно утка, Варя побрела вперед и снова услышала за спиной окрик Ермоленко:
– Ух, и попадет вам сейчас от Любы-то! Ух, и попадет!
«Пять лет мне, что ли? – набычилась она. – Что хочу, то и делаю!»
Ага, как бы не так... Ни в пять лет, ни в десять, ни, тем более, в пятнадцать, пока была жива мать, делать то, что хочется, не получалось. Да и не особо хотелось. Мать было жалко. Понятно, что за единственного ребенка цепляешься, боишься на шаг от себя отпустить. Не у всех так, конечно, но у многих. И кто их осудит за это? Любовь – странная штука. Психологи утверждают, что не детей надо учить самостоятельности, а самим ей учиться. Вовремя отпускать свое чадо и продолжать строить свою жизнь. Похоже, лежа в больнице, мать как-то по-другому стала смотреть на эти вещи. Возможно, познакомилась с другими пациентами и что-то переняла от них. А может, сама уже все поняла...
Вот нет ее, а все равно где-то рядом. Будто легким перышком касается лба по ночам. И хочется позвать: мама!.. Потом лежишь, качаешься в ускользающей полудреме и боишься отпустить эту тоненькую ниточку.
А поделиться этим не с кем. Вернее, незачем. Школьные и институтские подружки, в основном, по соцсетям
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Сладкий - Маша Ловыгина, относящееся к жанру Остросюжетные любовные романы. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
