В клетке у зверя (СИ) - Юта Анна

Валерия прерывисто всхлипывает, пытаясь успокоиться. Дрожащей рукой сыплет две ложки сахара в чай. Собирается с мыслями.

— Он заб-брал все ук-крашения, — говорит ещё с заиканиями, но разобрать можно. — Сказал, ч-что на экспертизу отправ-вит и свяж-жется. Велел на т-телефон нас-сосать.

Она снова закрывает лицо ладонями. У девочки сдали нервы. Эмоции прут наружу неостановимым потоком.

— Ты справилась, умничка, — произношу как можно мягче. — Проводить тебя в спальню?

Валерия порывисто дергает головой из стороны в сторону.

— Мож-жно идти? — в голосе звучит надежда.

Киваю, она тут же вихрем вылетает из-за стола и выбегает в коридор. Её шаги удаляются по паркету и стихают за дверью её спальни.

Откидываюсь на спинку стула и пью чай. Светлана прекрасно купажирует чаи. Чуйка у неё на запахи, что ли? Итак. Трифонов вскоре поймет, что все безделушки липовые. Мне нужно продумать новый ход.

37. ♂

Вадим

Допив чай, спускаюсь в гостиную и встречаю Виктора. Вчера он ездил в холдинг, договорился с Мишей о том, чтобы тот предоставил ему комнату для просмотра видео. Виктор ещё вчера чего-то накопал, но он из тех, кто не разбрасывается словами, поэтому не предоставляет непроверенных данных.

— Покурим? — спрашивает у меня, указывая на дверь.

Киваю. Дома не люблю дым. Да и не то чтобы курю. Время от времени, когда хочется. А сейчас хочется. Ловлю себя на раздражении. Реакция Леры меня огорчила. У меня девственниц ни разу не было, и я, дурак, не сделал на это скидку. И ожидаемо пережестил. Думал, первый раз будет неприятным, но потом Лера втянется. Нет. Это нервирует.

Мы с Виктором выходим на улицу и прогуливаемся к бассейну. Садимся на садовые стулья, и он угощает меня сигаретой. Закуриваем.

— Трифонов дочку потерял, — выговаривает Виктор, смачно затягиваясь. — Не подвела тебя чуйка. Ты переправил в Сербию Дарину Олеговну Титову, помнишь? Она же Дарья Олеговна Трифонова. Она, похоже, с восемнадцати пыталась скрыться от папаши, но он же мент. Находил. Тогда она вышла на тебя.

У меня в голове все складывается. Это она матери переводы шлет через Юнипэй. Только из Черногории. Умудрилась и от меня спрятаться. Что ж, дальнейшее становится кристально понятно.

— Нужно встретиться с Трифоновым. Уверен, он считает, что я её убил, — усмехаюсь. — Это, естественно, домыслы, никаких доказательств у него нет, поэтому этот хорёк подослал ко мне Валерию. Кто-то из наших спасенных пустил слушок, и вот я уже Синяя Борода.

— Я, признаться, полагал, что ты им станешь, — прищуривается Виктор, — или Тоха тебе поможет отправить ветеринаршу на тот свет. На всякий случай нашел грамотных уборщиков. Я даже удивлен, что она до сих пор тут. Что планируешь с ней делать?

Он выпускает струйку дыма и смотрит на меня так, будто вообще не узнает.

Я и сам себя не узнаю. Я ведь никогда не селил любовниц в этом доме. Здесь должно быть чисто. И правда, что делать с Лерой?

Мне понравилось держать её при себе. Даже если убрать бонусы в виде голодного дыхания Трифонова в затылок и постоянного адреналина, чем-то Валерия меня зацепила. Наивностью и чистотой, которой лишены женщины, которые меня окружают или хотят.

— Она мне нравится, — отвечаю и затягиваюсь изрядно истлевшим огарком сигареты. — Хочу, чтобы она оставалась тут.

— Да ты никак жениться надумал? — усмехается Виктор. — Насколько я знаю, здесь жила только одна из твоих женщин, Ханна, твоя жена. Пока ты не купил ей дом в Петергофе.

Действительно. Виктор правду говорит. Но к Ханне я как тогда не прикасался, так и сейчас нисколько её не хочу.

— Пока я не готов ответить на этот вопрос, — отшучиваюсь.

А сам уже думаю, даст ли Ханна мне развод. Думаю, да, по первому же требованию. Гражданство она давно получила, так что нет больше тянуть этот брак. А содержать её я не перестану. Эти расходы я даже не замечаю.

— Как встречу устраивать будем? — Виктор возвращается к важному и снова закуривает.

— Через Валерию, — отвечаю невозмутимо, а внутри что-то ёкает от мысли, что снова придется её отпустить на свидание с этим упырём. — Он просечет, что бижутерия новая. Разозлится. Позвонит. Она ему скажет, мол, ошиблась, нашла настоящую коллекцию и фотку заколки пришлет. Трифонов на всех порах примчится забирать заколку на экспертизу в поисках отпечатков дочери. Валерия встретится с ним, а там твои ребята доходчиво объяснят ему, что надо поехать с ними. План какой-то такой.

Виктор кивает. Молчим.

— А ты выяснил что-нибудь по поводу уголовного дела? — спрашиваю воодушевленно, вдруг вспомнив об этом.

— О! Точно! Чуть не забыл тебе сказать. Нет никакого дела, — отвечает Виктор и тушит под ногами сигарету. Швыряет в садовую урну рядом. — Руководство клиники пока не идет на уступки и видео не присылает, но факт — оно у них есть. Сдается мне, все это дело сфабриковано с самого начала.

Мне тоже теперь так сдается. И внутри разливается незнакомое гадливое ощущение стыда. Валерия, выходит, жертва со всех сторон. И я, как последний мудак, воспользовался её бедственным положением.

— Добейся этих видео. Срочно, Вить, — добавляю голосу серьезное звучание. — У нас не так много времени, и надо иметь на руках чем прижать Трифонова.

— Сколько предложить, если на деньги согласятся? — нравится мне понятливость и исполнительность Виктора.

— Эти крысы уже поняли, что держат в руках доказательства неправомерных действий полиции, и боятся нос высунуть! — выговариваю весомо. — Десять лямов, если отдадут видео завтра. Пять, если в воскресенье. И лям, если в понедельник. А если откажутся, пригрози, что сожжешь их забегаловку.

Виктор умеет доходчиво разговаривать с людьми. Да и воплотить подобную угрозу за ним не заржавеет. Сделает все чисто, что полиция получит висяк и никого не найдет. На душе немного светлеет. От мысли о том, что я нашел, как очистить имя Валерии, тепло. Появляется неуместное желание пойти к ней и сказать об этом, но я останавливаю себя. Не стоит сейчас её трогать, особенно после того, как она рванула с лоджии. Оставлю эту новость на развязку нашей истории.

Засыпаю этой ночью, как младенец. Давно так сладостно не получалось. Просыпаюсь уже после завтрака. Отлично отдохнул. Собираюсь спуститься и выпить кофе, как раздается стук в дверь и взволнованный голос Николая.

38. ♀

Врываюсь в свою комнату и прижимаю спиной дверь. Тяжело дышу. Оглядываю спальню, в которой так и горит одинокая прикроватная лампа. Я была готова, что Волжский снова сделает это, а он передумал, но все равно говорил очень сурово. Мое время истекает. Как только он ликвидирует Олега, я отправлюсь на удобрения. Как знать, сколько трупов закопано на шикарной территории особняка?

Ложусь спать с тяжелым чувством надвигающегося конца. Подавленное состояние. Слезы уже не текут, только грудная клетка порывисто схватывается судорогой.

Сон долго не идет. Как разжалобить Волжского? Что сделать, чтобы он меня отпустил, а не убил? И как быть с Тохой? Если не Вадим, то его брат наверняка доберется до меня. Стоит лишиться покровительства первого, второй сомкнет челюсти у меня на шее.

В голову приходит эта ужасная мысль, что пока Вадим со мной развлекается, не станет убивать. Значит, надо его развлекать, а я не могу. Хоть он и красивый, сильный, статный, и веет от него концентрированной властью и тестостероном, секс с ним причиняет только страдания. А без секса какая я любовница? Только на помойку.

Проведя сколько-то времени в бесплодных раздумьях, таки забываюсь сном, чтобы проснуться от стука в дверь. Света зовет завтракать. Волжского на удивление нет. Виктора тоже. Я снова наедине со змеей-дочкой.

— Ухайдакала вчера моего папку? — язвительно цедит Амелия.

Молча опускаю взгляд в тарелку и сосредоточенно режу румяный омлет с сыром.

Амелия тоже некоторое время лязгает ножом по фаянсу.