Следующая цель – твое сердце - Нетта Хайд

в тугой хвост с косой. Беру прочный рюкзак и подхожу к зеркалу. Отодвигаю его в сторону, открывая потрясающий тайник, в который мне уже давненько хотелось залезть. Достаю пистолет девятимиллиметрового калибра и нож, фонарик, устройство для отключения техники, набор скрепок, – все это упаковываю, накрепко застегивая молнию рюкзака. На ноги надеваю удобные кроссовки, пряча внутрь шнурки, и выглядываю за дверь. Не заметив там никого , осторожно выбираюсь из комнаты.

Пока тишина окутывает дом, я проверяю обстановку. Тео и Мэддокс уехали смотреть матч, как уверяла меня Дженни, и за это трудно не испытать благодарность.

Хантер, вероятнее всего, придумает новую стратегию, чтобы затуманить мою голову, а, может, он вовсе готовится к свадьбе, примеряя костюм на свое потрясающее тело.

Комната его отца озарена едва заметным светом – он, вероятно, или скоро погрузится в сон или, как он утверждал, занимается неотложными делами. Так что сейчас ему уж точно не до меня.

Избегая камер наблюдения, расставленных повсюду, я скольжу в тени, словно ночной призрак, и быстро оказываюсь у красного автомобиля Хантера, который по какой-то причине он оставил стоять в удобном для моего побега месте.

Сердце бьется, как барабан, когда я достаю из сумки ключи – копию, которую когда-то умудрилась сделать. Мгновение спустя я уже сижу в салоне, который пропах его ароматом. Не включая свет, я отключаю датчик слежения и, завожу двигатель и уезжаю.

Преодолев территорию особняка, я по памяти доезжаю до того старого дома. Оставляю машину возле грунтовой дороги, которая уходит вверх к дому на окраине, и продолжаю свое движение пешком.

Вытащив фонарик и зажав его зубами, я позволяю лезвию охотничьего ножа отпереть замок. Дверь поддается, и я переступаю порог, где знакомый скрип пола откликается на мои шаги.

Под светом фонарика я начинаю осматривать все вокруг, что уже видела пару часов назад, но что-то заставляет мое сердце мгновенно застыть, когда я прохожу в соседнюю комнату, отдаленно напоминающую рабочий кабинет. Подойдя к столу, среди кучи бумаг и прочего хлама, я замечаю несколько старых фотографий, и среди них лежит одна, которая заставляет меня прикрыть рот из-за рвотных позывов и шока одновременно.

Я не решаюсь поднять ее в руки, я просто смотрю на этот кадр и не верю своим глазам. Это… это что-то нереальное, ненастоящее, неправдивое. Я готова выдать тысячу синонимов, лишь бы окончательно отказаться от этой реальности, в которой нахожусь сейчас.

На потемневшей от времени бумаге запечатлены семь человек, которые выглядят счастливо и беззаботно. Среди них я вижу знакомое лицо – отца Хантера. Мне бы было все равно, если на этом все и закончилось. Но второе лицо, которое привлекает мое внимание – человек, которого я любила всем сердцем, верила и уважала.

Человек, который уверенно держит руку на плече Джеймса Каттанео. Человек, который посылает фотографу светлую улыбку, которую дарил мне все мое детство. Этот человек – мой отец. Я не хочу в это верить. Нет. Нет. Нет.

Но какое же я испытываю отвращение к самой себе, когда мой взгляд падает на третье лицо… Он. Человек. Нет, я не могу назвать его человеком. Чудовище, которое лишило меня родного человека. Чудовище, которое насиловало меня на протяжении месяца. Чудовище, которое превратило мою спину в уродство. Чудовище, которое стоит и обнимает моего отца. Моего папу.

Осознание того, что мой отец был связан с миром, который привел к моей боли, бьет как молния.

Все, что я знала о прошлом, все, во что я верила, теперь разрушилось, словно карточная башня. Почему они были вместе? Что объединяло их миры, где пересекалась моя жизнь и эти лица из ночных кошмаров, которые были моим прошлым?

Ноги будто теряют почву под собой, а внутри воцаряется тревожащая пустота, усугубляющая чувство незащищенности.

Я стою, продолжая рассматривать фото и пытаясь сжать разрозненные кусочки реальности в цельный пазл, но он распадается снова и снова. Теперь все вокруг – не то, чем казалось на первый, второй и даже сотый взгляд. И только одно стало ясно, как никогда: проклятая пелена прошлого была слишком темной, чтобы ее можно было игнорировать дальше.

Если мой отец связан с Каттанео и… чудовищем, то почему Джеймс убил его и маму? Если все, что я знала до этого было ложью, то чего я пытаюсь добиться, появившись здесь? Что, если это правда? Разве отец не понимал, какую опасность он навлек на нашу семью? Если он участвовал во всем этом, он знал, что с нами будет, если его не станет. Он знал и все равно допустил ошибку, вернувшись в тот день домой и лишив нас детства и семьи.

Я не хочу в это верить. Я отказываюсь. Это не правда.

– Это фотошоп, – шепчу сама себе. – Сгенерированное фото. Это ложь. Все, что угодно, но не правда. Мой папа не такой. Он… он…

Я делаю быстрые шаги назад, торопливо выходя из кабинета, но цепляюсь за стоящий за мной стул и падаю прямо на ту самую дверь, которую мне хотел показать Каттанео. И все бы ничего, но из-за этого дурацкого столкновения, дом заполняет оглушающий звук сигнализации, разрывающий тишину на части.

– Черт, я должна была подумать об этом, идиотка, – снова шепчу, поднимаясь и осознавая, что ситуация вышла из-под контроля.

Рывком направляюсь к выходу и кладу руку на дверную ручку, но не успеваю ничего сделать, почувствовав, как кто-то затягивает меня обратно, закрывая ладонью мой рот.

Рефлексы срабатывают мгновенно. Я прикусываю руку и, выкрутившись, вонзаю локоть в живот нападавшего. Выкручиваю его руку и, достав пистолет, приставляю к затылку незнакомца.

– Ты? – удивленно смотрю на профиль согнувшегося мужчины. – Ты что здесь делаешь?

– Я могу задать тебе этот же вопрос, Тея. Может отпустишь меня?

– А может ты молча сделаешь вид, что меня здесь не было? – Отпускаю его, но не убираю пистолет.

– Пошли отсюда, – хрипит он, пытаясь взять меня за руку.

– Я не пойду никуда с тобой.

– Эй, хочешь, чтобы тебя завтра же похоронили здесь? – его серьезный тон вибрирует в воздухе. – Если ты выйдешь за дверь, через минуту здесь будет куча людей. И поверь, не тех, которые хотят поприветствовать тебя и сказать какая ты молодец.

– За минуту меня здесь уже не будет. – Прячу пистолет обратно и, проигнорировав его предупреждение, подхожу к двери.

– Стой, малышка-глупышка Тея.

Я застываю, не веря своим ушам. Сердце замирает. Кровь перестает циркулировать по организму. Его обращение накрывает меня теплой волной воспоминаний, словно я снова оказываюсь там, рядом с ним, не зная,