Сладкий - Маша Ловыгина

– Али как... – поджала губы Варвара.

– Что, не нашлось в столице тебе мужика хорошего?

– А, – отмахнулась она. – Я и не искала... – Варя почувствовала, что лицо заливает краской.

Слава дипломатично помолчал, а потом сказал:

– К бабке Любе сходи. Ты надолго к нам?

– Не знаю еще. Решу на месте. Все зависит от того, как материал соберу.

Внутри стянуло от неприятных мыслей: работа ей нравилась, а вот видеться с Олегом теперь будет очень неприятно. Оно, конечно, со временем забудется истрется в труху, да только Разумов с его шуточками и ласками от нее так просто не отстанет, это она точно знала. Есть такая порода людей, которые, словно репей пристанут и тянут, тянут за кудрявый локон, пока не повыдергаешь его вместе с волосами.

– Черт меня попутал... – прошептала она, закрывая глаза.

– Говорю же, к бабке Любе сходи! Она тебе все как есть скажет!

– Угу... Обязательно...

– Не боись, кудрявая, все путем. Матерьялу мы тебе накидаем, на книжку хватит!

– Мне на книжку не надо, только на статью. Про монаха вы это хорошо придумали... И про бабку-гадалку...

– А то ж! Там этой чертовщины полна коробочка!

– Что, и черти будут? – Варвара прижалась виском к стеклу. В кабине было тепло и пахло дешевым одеколоном вперемешку с машинным маслом.

– Чертей на Огненном как грязи, – хмуро согласился Слава. – Я б их всех... – он сжал кулак, – одним бы разом! Может, если бы тварей таких не было, так и мы бы жили лучше. А оно, вишь, прямо в воздухе витает – гадость ихняя, преступная!

– Да, вы правы, Слава... И откуда только берутся такие гады...

– Так тоже матери рожают, а вот что потом происходит, одному богу известно. Ты поспи, поспи, касатка. Едем ровно. Я по этой дороге двадцать лет езжу.

Варвара коротко вздохнула и спрятала нос в меховом воротнике.

Очнулась она вдруг, в тот самый момент, когда увидела во сне маму. Сердце всколыхнулось, заколотилось.

«На обратном пути обязательно надо задержаться хоть на пару дней. На кладбище, в церковь сходить... Тетю Валю навестить, денег ей оставить...»

Тетя Валя, подруга матери, жила в квартале от их бывшего дома. Собственно, только благодаря ей, Варваре и удалось пережить все, что происходило тогда. Валя была человеком серьезным, собранным, семейным. Она хорошо знала Зою, а потому помогала и словом, и делом. И памятник заказала, и поставила в нужное время. И Варю не тормошила с приездом, мол, обустраивайся, а там уж и навестишь.

«Как же быстро время летит...»

Варвара зевнула и огляделась.

– Где это мы?

– Так подъезжаем.

– Ого... это сколько же я спала?

– Какая разница? Жизнь и сновидения – страницы одной и той же книги, во!

Варвара удивленно воззрилась на водителя.

– Шопенгауэр, – поднял тот палец.

Все вокруг было белым и спокойным. Впереди Варвара увидела запорошенные снегом домики и темные, едва различимые, поднимающиеся вверх струйки дыма.

– Сладкий? – тихо спросила она.

– Он, родимый... Мы сейчас его проедем, а дальше по мосту триста метров. Сразу уж отметишься, чтобы, значит, по уму. А там уж скажут, куда тебя определить.

– В гостиницу, наверное?

– Чё? – Слава вскинул брови и присвистнул. – Гостиницу...

Варвара вздохнула: «Надо было подготовиться...»

– На Сладком поселят, не подумай чего. Чужие здесь не ходят, так что не дрейфь.

При ближайшем рассмотрении белая сказка несколько померкла. Поселение выглядело довольно запущенно с точки зрения столичного и вообще, городского жителя. Но, с другой стороны, и репортаж получится правильным, а не прилизанным, как это часто бывает. Следовало только узнать, что и где можно снимать, а что нет.

– Народу здесь живет немного, если с твоей Москвой сравнивать, – хмыкнул Слава.

– Я понимаю.

– Сейчас скажут, куда тебя поселить, отведу.

Грузовик проехал деревню насквозь и выехал на деревянный мост.

– А это кто? – Варвара прищурилась, пытаясь разглядеть идущего по мосту человека. Он был высок, крепок и широк в плечах. И походка у него была такая – уверенная. Олег, хоть и знал себе цену, но предпочитал не ходить, а ездить на машине. Поэтому у него уже наметился живот. Он ее, конечно, не особо смущал все это время, но...

– Кажись, Егор Столетов, – ответил водитель. – И чего это он тут? Ты это, держись от него подальше.

– Почему? – заинтересованно спросила Варвара, а затем охнула: – Он что, сидел?

– У нас кто на Огненный попадает, уже не выходит, – хмыкнул водитель. – А Егор, он... Дюже суровый парень. Коли пошлет, быстро полетишь.

– Летать я привыкла. – грустно усмехнулась Варвара и, как только грузовик поравнялся с мужчиной, вытянула шею, чтобы повнимательнее его рассмотреть.

О зверях и не только...

Грузовик встал на небольшой свободный пятачок суши перед грязно-белой обшарпанной стеной ведомственного здания, внизу которого располагались зеленые ворота. По обе стороны здания начинался высокий забор с колючей проволокой, который, как она поняла, опоясывал весь небольшой остров Огненный. Поверить в то, что когда-то именно здесь находился мужской монастырь, было трудно. Да и атмосфера заметно сгущалась уже на подступах к острову, и Варвара сразу же почувствовала это.

– Ты посиди туточки, хорошо? – сказал Слава. – И бумаги давай. Я сейчас поспрошаю, чегой с тобой делать.

– Вы знаете, Слава, – испуганно прошептала Варвара, – со мной ничего не надо делать, правда! Я бы просто с людьми пообщалась на тему... ну... про что вы рассказывали. А вот это вот все, – она бросила быстрый взгляд в сторону проволоки, – мне не хочется.

– Ну так ить, дело твое, – пожал плечами мужчина. – Но отметиться надо. Я ж говорю – все здесь наперечет.

– Вот и ладно... Учтите меня поскорее, и поедем отсюда.

Варвара проследила за тем, как Слава вошел в дверь рядом с воротами, и раскрыла сумку. Отодвинув автомобильное зеркало, стала зачем-то красить губы. Нервное состояние, начавшееся еще накануне, сейчас только нарастало. Столбик помады обломился и упал на колени, прилипнув к меху.

– Вот ведь зараза... – пробормотала она и открыла дверь.

Спрыгнув с подножки, отряхнулась, собрала немного снега из ближайшего сугроба и стала оттирать розовое пятно. За спиной послышались скрипучие шаги. Варвара прикусила губу и