Ида Кайзер - Возможная Жизнь

У меня было минут пятнадцать в запасе, и поэтому я неторопливо подошел к зеркалу, висевшему напротив черной мраморной раковины с позолоченным краном и в тон ей столешницы, на которой располагались мои туалетные принадлежности. Проведя рукой по прохладной поверхности, я подумал о человеке, которому принадлежало все здесь. Абсолютно все. Даже наши жизни двигались в направлении, отталкиваясь от решений, принимаемых этим самым мужчиной. Но самым ужасным было то, что я никак не мог изменить этого. Сколько бы сил и времени ни затрачивалось, я был не в состоянии избавить нас от его влияния.

Почувствовав недостаток кислорода, я схватился за узел на галстуке и потянул тот вниз. Освободившись от злополучной удавки, а заодно и пиджака, я расстегнул все пуговицы на рубашке и включил кран с холодной водой. Но, даже ополоснув лицо и шею, я по-прежнему ощущал удушливость. Эти стены были как клетка, а их давление убивало меня, когда я находился здесь без нее.

Запустив пальцы в волосы, я растрепал их, и чтобы не метаться, как загнанный в угол зверь, распахнул стеклянные двери просторной душевой кабины, и включил воду, не заботясь ни о температуре падающих на меня капель, ни об остатках одежды.

Опершись руками о стену, я склонил голову, и начал глубоко вдыхать и выдыхать, в надежде получить успокоение. И даже не сразу заметил, когда вода перестала течь на меня.

-Давай я помогу тебе – посмотрев через плечо, я увидел ее. Самое совершенное создание из всех.

Габриэлла была в одном черном кружевном белье, а ее длинные светлые волосы были скреплены китайской заколкой, в виде резной палочки из красного дерева с золотым концом. Некоторые пряди специально выбивались из прически, и мягко обрамляли ее лицо с высокими скулами, розовыми пухлыми губками и выразительными черными глазами. Глазами, которые однажды изменили всю мою жизнь.

-Я даже не знаю, что сказать.

-Ничего не говори – стянув с меня рубашку, она скинула ее на пол, и я услышал довольно смачный шлепок.

-С брюками разберись сам, а я пока наполню ванную – когда она стала отворачиваться от меня, я моментально отвел взгляд, чтобы не видеть зверства, причиненного ей.

Быстро справившись с ремнем, я затратил больше минуты на то, чтобы спустить с себя полностью мокрые брюки и боксеры.

-Черт! – проворчал я, когда, было, чуть не грохнулся на пол, запутавшись в ворохе одежды под ногами.

-Все в порядке?

-Да. Просто напомни мне, когда я в следующий раз решу принять душ в одежде, этого не делать.

-Залазь уже – улыбнулась она.

Я подошел к большой круглой ванной с гидромассажем, в которой с легкостью могли поместиться четверо, и когда шагнул в нее одной ногой, получил легкий удар по своей заднице. Тут же развернувшись, я постарался изобразить оскорбленное самолюбие:

-Только что, это было домогательство? – мое настроение вновь улучшилось. А когда я полностью погрузился в горячую воду с душистой пеной, ощутил как все ноющие мышцы моего тела медленно расслабляются.

-Подашь на меня в суд? – усевшись на борт ванны, Габи обвила мой торс ногами и придвинула ближе маленький плетеный столик со всеми необходимыми мыльными принадлежностями на нем.

-А ведь у меня есть знакомые там.

-Неужели? И что, влиятельные знакомые? – намочив губку в воде, она налила на нее небольшое количество геля для душа и взбила до образования пены.

-Ты и не представляешь, насколько – откинувшись на нее и полностью открывшись, я стал наслаждаться ее прикосновениями к моей груди, ключице, животе и рукам.

-Тогда я должна найти способ договориться с вами – неожиданно ее рука скользнула ниже, уходя под воду, но я успел перехватить ее.

-Что ты делаешь? – мой голос вмиг охрип, а тело напряглось.

-Спасибо за цветы, дорогой – чмокнув меня в щеку, она вновь принялась тереть меня губкой.

Вспомнив, что сегодня утром, как только приехал на работу, сделал заказ с доставкой на дом более двухсот штук розовых альстромерий и попросил нашу домоправительницу расставить их по всей комнате Габриэллы, я расплылся в улыбке.

-Понравились?

-Мои любимые.

-Хотел поднять тебе настроение. В последнее время ты была какой-то задумчивой – откинувшись вперед, предоставил в полное распоряжение свою спину.

-Есть одна вещь, которая меня беспокоит. Хотя я не уверена.

-Расскажи.

-Это насчет Эвелин – сполоснув губку и отжав ее от воды, она взяла пластиковый ковш и, велев мне развернуться, начала поливать с его помощью мне на голову.

-Надеюсь, это не из-за того, что я упомянул ее в разговоре с Кристин? – я все еще чувствовал вину за свою несдержанность. Даже если мне и не нравилось, то, что она продолжала хранить тайну того вечера, я не имел права требовать от нее ответов. Тем более с помощью таких низких рычагов давления, как упоминания женщины, что принесла в ее жизнь одну лишь боль и страдания.

-Нет. Но я заметила, что последние три месяца о ней нет никаких новостей. Нигде. Телевидение, журналы, интернет – ничего.

-Думаешь, затишье перед бурей?

-Не знаю, но это настораживает меня – взяв флакон шампуня, она выдавила необходимое количество себе на руку, и стала массажными движениями втирать мне его в волосы. Закрыв глаза, я отдался ощущениям, и когда Габи стала массировать виски, чуть простонал.

-Как хорошо! – но наслаждение не затуманило мой разум.

Ее слова относительно Эвелин имели место для размышления. Ведь эта женщина отдала душу самому дьяволу, чтобы пользоваться привилегиями его денег, связей и власти. И одно из любимейших ее занятий было блистание в СМИ, причин для которых хватало с лихвой: благотворительность, введение легального бизнеса мужа, собственная линия ювелирных украшений, многочисленные мероприятия, приемы, выставки. Ведь единственное, что у нее было – это ее общественный образ, за который она хваталась, как за спасательный круг. Потому что нельзя быть настолько хладнокровной и бесчувственной, чтобы не пропускать через себя то, на что она обрекла себя, выйдя замуж за монстра. И именно из-за этого я не могу до сих пор решить для себя, презираю я ее, или же все-таки жалею.

-Я попробую что-нибудь выяснить, но сама знаешь, что здесь нельзя говорить наверняка. Но если задуматься, это действительно странно. На пороге того, как наше время подходит к концу, в ее жизни происходят изменения, которые меняют привычный для нее образ жизни. А если это какой-то план?

-Я тоже об этом думала. Они не настолько глупы, чтобы верить, что я не попытаюсь сбежать. Но не могу понять, с чем это может быть связанно – развернувшись к ней лицом, я взял ее руки в свои, и с твердой уверенностью произнес: