Дело смерти (ЛП) - Халле Карина

Я уже собираюсь открыть окно, как вдруг он резко оборачивается, чтобы посмотреть позади себя, и группа людей встает под дерево. Раздается выстрел, от которого дрожит стекло, пуля попадает в Клэйтона, и он падает с дерева на землю, словно тряпичная кукла.

Я кричу.

Кричу и кричу, а затем кто-то внизу поднимает взгляд на меня, его лицо в тени.

Майкл.

Затем он исчезает, а Клэйтона утаскивают с глаз долой, как раз в тот момент, когда в мою комнату врываются Лорен и Рав, за ними следуют остальные.

— Что такое, что случилось? — восклицает она. — Я слышала выстрел!

Я указываю на дерево, яростно тряся рукой.

— Клэйтон! Это не пума, это Клэйтон! Он был на дереве, и они в него стреляли. Боже мой, они, черт возьми, подстрелили его, они убили его!

— Клэйтон? — переспрашивает Лорен.

— Клэйтон улетел домой, — говорит Патрик.

— Я знаю, но он не улетел! Кинкейд солгал, он солгал. — Боже мой, он солгал мне. — Он солгал нам всем. Они все нам лгут! Это был Клэйтон. Я знаю, что это был он. Выйдите и проверьте, там будет кровь! Они застрелили его!

— Ладно, успокойся, — говорит Мишель в дверях, пробираясь в мою комнату через толпу, грубо хватая меня за плечи. — Это ты лжешь, Сидни. Клэйтон уехал домой. Ты видела пуму.

— Нет, не видела! — рычу я, пытаясь вырваться от нее. — Отпусти меня! Убери свои гребаные руки!

Мишель впивается ногтями еще сильнее, ее ужасные розовые губы искривлены гримасой, и тогда Лорен оказывается рядом, дергая ее за рукав.

— Она сказала не трогать ее, отвали нахрен! — кричит Лорен, и затем Наташа делает шаг вперед, хватая Мишель за другую руку. Если бы я не была в дикой панике, я была бы тронута их поддержкой до слез.

Отступаю назад, пока не упираюсь в стену.

— Это правда! Я видела Клэйтона. Они солгали о нем, они держали его здесь, он выглядел так, будто его оперировали, и…

— Ладно, ладно, что тут происходит, — говорит Майкл.

Я замираю, увидев, как он входит в дверь в сопровождении Эверли и Дэвида.

— Все расходитесь, ты тоже, Мишель.

— Нет! — кричу я, пытаясь удержать Лорен. — Нет, я не останусь наедине с вами. Вы убийцы!

— Ты слишком остро реагируешь, Сидни, — говорит Эверли своим спокойным голосом. — Все в порядке, все здесь знают, что ты склонна к таким вещам.

Я в замешательстве качаю головой.

— Что значит «все здесь знают»? — смотрю на Лорен. — Что они вам сказали?

Она просто смотрит на меня, моргая.

— Они знают, что тебе пришлось через многое пройти, — говорит Эверли, приближаясь. Она смотрит на Лорен и жестом головы указывает ей уйти. Лорен выглядит растерянной. — Все в порядке, Лорен. Ты хорошая подруга. Но очевидно же, что она не видела Клэйтона на дереве. В этом нет никакого смысла. Если ты не веришь нам, у нас есть записи о рейсе гидросамолета. У нас есть данные о его вылете из Ванкувера в Монтану. Мы с радостью покажем тебе, но сначала нужно позаботиться о бедной Сидни, — она делает жалкую гримасу в мою сторону.

— Пошла нахрен! — взвизгиваю я и пытаюсь броситься на нее, но Майкл подскакивает ко мне и ловким движением заламывает мне руки за спину.

— Все вон! — гремит Майкл. — Дэвид, проводи всех по комнатам.

Дэвид пытается, но это все равно что собирать кошек в стадо — никто из студентов не хочет уходить.

— Не оставляйте меня одну с ними, — умоляю я.

— Хватит, Сидни, — резко обрывает меня Эверли. Она смотрит на всех. — Как вы можете видеть, ей необходимо лечение и забота. Пожалуйста, вернитесь в свои комнаты. Мы просто осмотрим ее в медпункте. Мы выпустим ее, когда закончим.

— Немедленно! — рявкает Майкл, и этого достаточно, чтобы все вздрогнули и начали медленно выходить из комнаты.

— Тебе нужно успокоиться, — говорит Эверли, поворачиваясь ко мне спиной, пока остальные уходят. Она достает из халата шприц и вонзает его мне в руку. — Вот. Теперь мы можем отвести тебя на прививку от бешенства. Тебе пора сделать последнюю.

Я почти мгновенно чувствую действие укола. Комната начинает плыть, а колени подкашиваются. Только сейчас я замечаю, что темная рубашка Майкла забрызгана кровью.

— С тобой все будет хорошо, — говорит Эверли, в то время как мир начинает расплываться. — У тебя просто приступ. Но не волнуйся, медсестра Эверли все исправит.

ГЛАВА 25

Мое сознание то проваливается в небытие, то возвращается в реальность. То я парю в темноте, в вечной пустоте, то меня тащат вниз по лестнице, Эверли с одной стороны, Майкл — с другой. Я слышу, как студенты спрашивают, все ли со мной будет в порядке. Слышу, как они шепчутся друг с другом, не сошла ли я и правда с ума. Кто-то упоминает, что я пыталась напасть на Эверли, и меня, вероятно, накажут, может, даже отправят домой.

Но меня ведут не в медпункт. Внезапно дверь распахивается, ставни уже убрали, и меня вытаскивают на улицу, в прохладный ночной воздух. Туман влажно оседает на коже, и я пытаюсь дышать, пытаюсь сообразить, что мне нужно делать.

Мне нужно освободиться от них. Да. Мне нужно бежать.

Они начинают тащить меня в сторону лаборатории.

Я упираюсь изо всех сил, но это жалкая попытка.

— Какого черта вы творите? — слышу гневный рев Кинкейда.

Мое сердце пропускает удар.

Он здесь, он здесь.

Я пытаюсь поднять голову, чтобы взглянуть на него, но могу лишь смотреть на грязную землю, где в поле моего зрения появляются его черные армейские ботинки.

Это… что, брызги крови на них?

Страх впивается в меня, словно нож.

Я вспоминаю, что Кинкейд солгал мне о Клэйтоне.

О боже, что он сделал?

— Ты немного опоздал, доктор, — холодно говорит Майкл. — У нее срыв.

— С ней все в порядке, — говорит Кинкейд и делает шаг вперед, чтобы схватить меня, но Майкл преграждает ему путь.

— Назад, Уэс, — предупреждает Майкл.

— Назад? — Кинкейд усмехается. — Ты это серьезно? Она, черт возьми, моя пациентка.

— И пациентка, которую ты трахаешь, — сквозь зубы, с такой горечью, что у меня будто что-то впивается в затылок, бросает Эверли.

Она ревнует.

— Отвали, Эверли, — говорит Кинкейд. — Это тебя не касается.

— У нее срыв, — снова говорит Майкл. — И твои сеансы ни капли не помогли, это я уже понял. «Профилактика», черт побери, ага. Нам нужно действовать. Изучить ее мозг, выяснить, в чем проблема. Посмотреть, сможем ли мы ее исправить.

«Простите, что?» — мысленно восклицаю я. Стону, пытаюсь вырваться, закричать, но не могу.

— Держись, Сид, — говорит мне Кинкейд, пытаясь звучать спокойно. — Вы доверили ее моей заботе. Оба, — обращается он к ним, и в его голосе сквозит ярость. — Так что вы не посмеете тронуть ее даже пальцем, или, клянусь богом, я спалю это проклятое место вместе с вами. Особенно с вами.

— Пустые угрозы, — говорит Майкл. — Ты уже говорил это раньше, и все еще здесь.

— Я не бросаю слов на ветер, — рычит Кинкейд. — Она моя.

Эверли вздыхает.

— Ты как пещерный человек. Ладно, блядь, какая мне разница, что ты делаешь. Мне все равно.

Майкл презрительно фыркает.

— Что? — огрызается Эверли. — Мне плевать.

— Конечно, дорогая, — саркастически говорит Майкл. — Порой я не могу понять, кто станет твоей погибелью здесь, Сидни или Уэс? Возможно, они оба, хм?

Эверли внезапно отпускает меня, и я оседаю, удерживаемая лишь жестокой хваткой Майкла.

— Отправляйтесь все к черту, — говорит Эверли, и я слышу, как она уходит.

— Ты первая, — бормочет себе под нос Майкл, но все еще держит меня слегка на расстоянии, словно я заразная.

— Майкл, ты травмируешь ее, — тихим голосом говорит Кинкейд. — Ты думаешь, она сейчас не слышит этого, не чувствует?

Майкл хрюкает и начинает отпускать меня. Внезапно Кинкейд бросается вперед, удерживает меня за талию и поднимает.

— Будь осторожнее, — говорит Майкл, пока Кинкейд прижимает мою голову к своей груди. Все мое тело обмякает, безвольно повисая на нем. — Тебе нужно быть намного осторожнее.