Дело смерти (ЛП) - Халле Карина

— Как долго мы сможем так идти? — спрашиваю я у Кинкейда.

— Столько, сколько потребуется, — отвечает он, сжимая оружие. — Не волнуйся, патронов у меня достаточно.

В обычной ситуации я бы стала протестовать, ненавидя саму мысль о стрельбе, даже в целях самообороны. Кажется, я бы предпочла немного пострадать, но не убивать. Но я знаю — это не обычные медведи. Я чувствую это душой, кровью, всеми фибрами. В прямом смысле чувствую, будто мои вены вибрируют.

Затем туман сгущается еще сильнее, почти скрывая деревья, но мы все еще видим медведей, а это значит, что они приближаются.

Намного ближе.

— Я хочу бежать, — говорит Рав, его дыхание сбивается. — Когда уже можно бежать?

— Никогда, — резко отвечает Кинкейд. — От медведя никогда не бегут. Продолжаем делать то, что делаем, и в конце концов…

Он замолкает, услышав рев мотора.

— О, слава богу! — взвизгивает Лорен. — Они здесь!

Сквозь туман пробиваются фары, и квадроцикл едва не сбивает нас с ног, заметив в последний момент.

— Чуть не столкнулись, — говорит Эрнандес, резко затормозив. Он смотрит на наши лица, потом на ружье. — В чем дело?

— Медведи! — кричит Кинкейд, торопливо усаживая нас всех. Поскольку свободного места нет, он запрыгивает в прицеп сзади и бьет кулаком по металлу. — Вперед, вперед, вперед!

Мы едва успеваем пристегнуться, как Эрнандес резко выворачивает руль, и я опасно свисаю с края, кусты ежевики и салала задевают мои бедра.

И именно в этот момент я вглядываюсь прямо в туман, прямо в чащу и вижу очертания существа, несущегося на меня. Всего лишь мельком: пустая глазница, белый череп, свалявшаяся шерсть, пасть, распахнутая в рыке.

Квадроцикл срывается с места как раз вовремя, из-под колес летят камни и грязь, а Кинкейд подскакивает в прицепе позади нас, с ружьем наготове, пока мы мчимся вниз по дороге.

— Вы это видели? — шепчу я, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Я это видела, — твердо заявляет Лорен.

Мое облегчение ощутимо.

Она видела это полумертвое создание.

Я, черт возьми, не сошла с ума.

— Смотрите! — кричит Рав.

Мы наблюдаем, как вдалеке существа выходят на середину дороги, все еще наполовину скрытые туманом, так что видны лишь их силуэты. Они не бросаются за нами в погоню, но к медведям присоединяются другие. Кажется, их собралась целая дюжина, и они смотрят нам вслед, пока туман не поглощает их полностью.

Лорен протягивает руку и сжимает мою, и я сжимаю ее в ответ.

— Может, бешеные медведи? — предполагает она.

— Может быть, — соглашаюсь я. Но я-то знаю, что это не так.

Даже близко.

К тому времени, как мы возвращаемся в поселение, туман немного рассеивается, и мы сразу же направляемся в столовую на ужин. Атмосфера все еще напряженная, особенно для тех, кто видел медведей, и мы в основном едим молча. Даже другие группы кажутся взволнованными, пока мы уплетаем куриные пироги. Несмотря на то, что в камине вовсю полыхает огонь, меня не отпускает озноб.

После ужина некоторые из нас остаются в общей гостиной, перекусывая печеньем с кружками горячего шоколада. Я отдыхаю с нашей обычной компанией, хотя теперь к нам присоединился Патрик. Мы сидим в креслах в углу, обсуждая увиденное, пытаясь найти этому хоть какое-то объяснение. Кажется, только я и Лорен разглядели у медведей разорванные морды, но остальные не ставят под сомнение наши слова. Напротив, они верят нам. Произошедшее словно бросает вызов законам природы.

— Странное ощущение, — говорит Лорен, откусывая печенье и смахивая крошки с бедер. — Не только от сегодняшней вылазки, но и вообще. — Она жестом указывает вокруг. — Это место. Поселение.

Я вынуждена согласиться. Чувствую, что, вернувшись раньше времени, мы чему-то помешали. Знаю, что поселение — это просто скопление зданий, но иногда, особенно ночью, мне кажется, что у него есть собственный характер — и характер не из приятных. Возможно, угрюмый. А сегодня мне кажется, что он хочет, чтобы мы убрались отсюда, что нам здесь не место.

— Ладно, я, пожалуй, сегодня пораньше пойду, — заявляет Лорен, поднимаясь на ноги.

— Да, я тоже, — говорит Рав, сдерживая зевок. Они с Лорен переглядываются, и между ними проскакивает понимающий взгляд, прежде чем они машут нам на прощание и вместе поднимаются по лестнице.

— О, они точно трахаются, — заявляет Мунавар.

Я толкаю его локтем, едва не проливая горячий шоколад на его футболку с надписью «Все грибы съедобны — но некоторые только один раз».

— Не, ну а что же еще, — поддерживает Патрик. — Хорошо, что я не их сосед.

После этого и мы решаем, что пора закругляться.

Я прощаюсь с ребятами, отпираю свою дверь и захожу в комнату. Направляюсь прямиком к раковине, смывая с лица и рук все следы похода, пока не чувствую себя чистой и свежей, даже если мои мысли все еще в тумане.

Внезапно раздается невероятно громкий, оглушительный тревожный сигнал, в комнате начинает мигать красным, словно я в подводной лодке, на которую летит ракета. Я взвизгиваю и затыкаю уши ладонями, но не могу заглушить этот шум, пока звук сотрясает все здание.

— Внимание, — голос объявляет через динамики, о которых я даже не подозревала. — В районе замечено опасное животное. Немедленно укройтесь в убежище. Внимание. В районе замечено опасное животное. Немедленно укройтесь в убежище.

— Боже мой, — всхлипываю я, подбегая к двери и распахивая ее, чтобы увидеть, как все выходят из своих комнат — кто взволнованный, кто в панике.

— Думаешь, это те медведи? — говорит Мунавар, хватая меня за руку, и я не могу понять, волнуется он или нет.

— Какие медведи? — спрашивает Наташа, держа Джастина за руку.

В дальнем конце коридора я замечаю Лорен и Рава, которые вываливаются из ее комнаты, их одежда помята, а волосы в беспорядке. Если бы я сама не начинала паниковать, мне бы показалось это комичным — поселение буквально прерывает их любовные утехи.

— Мы заперты! — кто-то кричит снизу.

Мы все несемся по ступенькам в общую гостиную, где Тошио тщетно пытается открыть дверь. Она поддается всего на дюйм, прежде чем упирается в металлическую преграду.

— Да быть не может, у них автоматические ставни! — восклицает Джастин. — Мы словно оказались в эпицентре ограбления банка!

Дверь в ресепшен открывается, и на пороге появляется Мишель, красная, взволнованная, с поднятыми ладонями.

— Всем сохранять спокойствие! — кричит она. — Не паникуйте. Такое иногда случается, вероятно, это просто пума.

— Да, но пумы избегают людей, если есть возможность, — указывает Нур. — Они же не велоцирапторы, которые пытаются прорваться внутрь.

— Я не хочу это представлять! — визжит Мунавар.

Хаос. Настоящий хаос.

— И почему окна не защищены? — говорит Лорен, вглядываясь в одно из них.

Это наводит меня на мысль. Я решаю подняться обратно по лестнице в свою комнату.

Спешу к окну, чтобы посмотреть, что происходит. Вижу людей, бегущих среди деревьев, и хотя я не могу разобрать, кто это, некоторые из них держат в руках ружья.

Боже. Это и вправду что-то серьезное.

Я продолжаю наблюдать, выискивая кого-то еще, что-то еще, но кажется, они все вне моего поля зрения. Уже собираюсь вернуться вниз к остальным, когда движение привлекает мой взгляд.

Оно движется на корточках, совсем как животное, бледное, но затем выпрямляется под кедром напротив меня, приобретая явно человеческие очертания, и начинает карабкаться вверх. Ветви кедра начинают трястись, и время от времени мелькают руки, ноги, лицо, пока наконец оно не залезает на ветку на уровне моих глаз.

Крик застревает у меня в горле.

Это Клэйтон.

Сначала трудно разобрать, потому что его лицо скрыто тенью, но понятно, что оно мокрое, и когда я понимаю, что оно залито кровью, меня тошнит.

Он смотрит прямо на меня, голый. Его грудь рассечена, края раны стянуты скобами. Его пальцы впиваются в ветку, и он пытается говорить, сказать мне что-то.