Долина смерти (ЛП) - Халле Карина

— Все в порядке, — говорю я нейтральным тоном. — Я не против. Смогу немного поспать перед сменой.

Рэд демонстративно зевает.

— Ну, раз уж мне придется морозить задницу на посту, то пусть это будет как можно скорее. Пойдем, Хэнк. Обойдем периметр, проверим лошадей.

Они тепло одеваются и выходят на улицу с винтовками на боку, дверь за ними с глухим стуком закрывается. Дженсен сразу же подходит к окну, заглядывая сквозь шторы, чтобы посмотреть, как они уходят.

— Ты все еще не доверяешь ему, — тихо замечаю я, подходя к нему.

— Доверие — это роскошь в этих горах, — отвечает он, не отрывая взгляда от темноты снаружи. — Особенно после того, что произошло прошлой ночью.

«Особенно после твоей лжи», — думаю я, но молчу.

Время то замедляется, то ускоряется, и вскоре горячий шоколад, выпитый за ужином, начинает давать о себе знать.

Я вздыхаю и встаю с дивана, натягивая пуховик и вязаную шапку. К этому времени Элай и Коул уже ушли наверх, оставив нас вдвоем, хотя мне тоже следовало бы поспать.

— Ты куда? — спрашивает Дженсен, вставая, и морщина между его бровями углубляется.

— Мне нужно в туалет, — говорю ему. — Я же не могу вечно терпеть.

— Ты не пойдешь туда одна, — говорит он грубо.

Я не могу сдержаться.

— Если ты думаешь, что будешь меня сопровождать в туалет, то ты глубоко ошибаешься. Сама справлюсь.

Хотя, я в это не очень верю.

— К тому же там Хэнк и Рэд, — добавляю я.

Он, кажется, немного смягчается.

— Я все равно пойду.

— Нет, — говорю я. И тут мне приходит в голову идея. Я протягиваю руку. — Дай мне свой пистолет.

— Что? Я не дам тебе свой пистолет.

— Почему нет?

— Ты не умеешь им пользоваться.

Я удивленно смотрю на него. Кажется, я не вызвала у него подозрений насчет моей настоящей профессии.

— Откуда ты знаешь? Я чертовски хорошо стреляю, — говорю ему. — Папа меня научил.

— Поверю, когда увижу, — говорит он.

Но я все равно шевелю пальцами, требуя пистолет.

— Ты должен дать мне свой пистолет или винтовку, я умею стрелять и из того, и из другого.

Он изучает мое лицо и в конце концов уступает, увидев, насколько я серьезна.

— Ладно, — достает свой пистолет и протягивает мне. Он такой тяжелый по сравнению с моим, и рукоятка кажется странной, с выемками, соответствующими форме руки Дженсена, но впервые с начала этого путешествия я не чувствую себя совершенно беззащитной. Я чувствую себя сильной. Это то, чего я никогда не ожидала почувствовать, учитывая мою осторожность с огнестрельным оружием. Мне редко приходилось использовать его в бою, и я никогда никого не убивала. Но теперь я чувствую себя почти на равных с этими мужчинами.

И со всеми чудовищами, которые могут скрываться снаружи.

— Ты уверена, что справишься? — спрашивает он, переводя взгляд с моего лица на пистолет.

Я ухмыляюсь ему, поправляя хватку.

— Да. Сейчас вернусь.

Я открываю дверь и выхожу на улицу. Бури нет, но дует легкий ветерок и начинает идти снег. Слышу вдалеке смех Хэнка и Рэда и фырканье лошади. Пока все хорошо.

Достаю фонарик из кармана пальто и осматриваю снег.

Вдруг вижу блеск глаз.

Я ахаю, собираясь поднять пистолет, когда понимаю, что это мул Ангус.

«Соберись, Уэллс», — говорю я себе и иду по расчищенной тропинке за домом в сторону туалета. Ветер сдул часть снега, обнажив мерзлую землю, и я несколько раз чуть не подскальзываюсь, пока туда добираюсь.

У туалета неплохой вид на заднюю часть хижины и долину внизу, но из-за этого его продувает ветер, который сейчас свищет и шевелит деревья.

Осторожно открываю дверь, с опаской светя фонариком, боясь и запаха, и увидеть что-нибудь ужасное. Я всегда относилась к уличным и переносным туалетам как к страшилке — если не замечать, он не причинит тебе вреда.

Но он на удивление чистый, всего несколько старых сосновых иголок на полу и снег в углах, пара рулонов туалетной бумаги, сложенных на просторной деревянной скамье. И да, дозатор с антисептиком для рук прикручен к стене.

Единственная проблема — в стенах есть несколько щелей, где доски рассохлись. Хорошо, что ветер не дует в эту сторону.

Ставлю фонарик вертикально рядом и сажусь. Уже почти закончила, когда внезапно слышу, как что-то скребет по крыше.

Да чтоб тебя.

Дыхание перехватывает, и я смотрю на щели между деревянными досками, выжидая.

Появляется холодный голубой глаз и смотрит прямо на меня.

Я кричу.

Не думая, я целюсь и стреляю, выстрел оглушает меня в маленьком пространстве, дерево разлетается в щепки от попадания пули, сила удара чуть не сбивает меня с ног, я не привыкла к такому оружию.

Затем я вырываюсь наружу, поднимая пистолет, готова стрелять.

Но там никого нет.

Я бегу в сторону и вижу только обломки дерева в снегу.

Ни крови.

Ни следов.

Вообще ничего.

Черт возьми, я схожу с ума?

— Обри! — раздается голос Дженсена, и секундой позже он появляется с другой стороны дома. Он замечает меня и бежит. — Что случилось?

— Показалось, я что-то видела, — говорю ему. — Но ничего нет.

Он смотрит на пистолет, потом на повреждения туалета, и я вижу, как у него крутятся шестеренки в голове, наверное, думает, будто я неаккуратно обращалась с пистолетом, и он выстрелил случайно.

— Я серьезно, — настаиваю, теперь уже увереннее. — Я видела глаз, который смотрел на меня через щель. И поэтому выстрелила.

— Глаз? Боже, Обри, это мог быть кто угодно. Ты могла кого-нибудь убить.

— Ни у кого из нас нет бледно-голубых глаз! Я знала, во что стреляю.

Он потирает подбородок, глядя на пробоину.

— Нам нужно зайти в дом, — протягивает мне руку. — Я забираю свой пистолет.

Мне хочется запротестовать и оставить его у себя, убедить его, что я знаю, что делаю, но все-таки это его оружие.

Отдаю ему.

— Тебя не беспокоит то, что я видела?

— Беспокоит, — осторожно говорит он, держа пистолет в одной руке, а другой хватает меня за локоть и тащит обратно к хижине. — Но лучше я буду беспокоиться, находясь внутри.

Мы проходим мимо лошадей, которые ведут себя как обычно, высокая и крупная фигура Рэда и худой коротышка Хэнк стоят немного в стороне, освещенные светом фонаря, который они держат в руках.

Дженсен ведет меня к ним.

— Вы, ребята, видели что-нибудь странное?

Рэд бросает на него взгляд через плечо.

— Слышал выстрел. Это был ты?

Я собираюсь рассказать ему, что произошло, но Дженсен говорит:

— Да, мне показалось, я что-то видел.

— Что-то ты сегодня какой-то нервный, — замечает Рэд.

— Можно и так сказать, — отвечает Дженсен. Он хмурится, глядя на Хэнка, который замер и уставился в темноту. — С тобой все в порядке, Хэнк?

Хэнк лишь слегка кивает и что-то невнятно мычит.

— У нас все в порядке, — уверяет Рэд. — Не надо с нами нянчиться, МакГроу.

Дженсен принимает это к сведению, приподнимая шляпу, с которой падают снежинки, и мы возвращаемся в хижину.

— Так, — говорит Дженсен, когда мы заходим внутрь и запирает дверь. — Расскажи мне, что ты видела.

Я отряхиваю снег с ботинок.

— Я же сказала. Глаз смотрел на меня.

— Угу, — говорит он, вешая куртку. — И ты сказала, что он был бледно-голубым.

— Да. Сначала я услышала, как что-то скребется по крыше, потом по стенам, как будто когти царапают дерево. Потом увидела, как эта штука смотрит. Запаниковала. Выстрелила. Выбежала, но там ничего не было. Ни крови, ни следов, хотя я уверена, что попала.

Он смотрит на меня так, будто я просто пальнула наугад. Ладно, пусть думает, что хочет.

— Я пойду еще раз посмотрю, — вздыхает он. — Не хочу…

Но прежде чем он успевает договорить, ночь разрывает пронзительный крик.

21

—

ОБРИ

Крик — мужской, полный ужаса и боли. Дженсен срывается с места быстрее, чем я успеваю среагировать, отпирает и распахивает дверь, бросаясь наружу. Я торопливо натягиваю ботинки, пока Коул и Элай, растрепанные, сонные, натягивая куртки, спускаются с чердака.