Мистер Сентябрь (ЛП) - Гудин Николь С.

Она издает смешок и кладет трубку.

— Он будет в шоке, когда получит счет, потому что этот парнишка ест как лошадь.

Я усмехаюсь. Надеюсь, так оно и будет. Оплатить смехотворно дорогой счет — это меньшее, что может сделать Чад после стольких лет отсутствия в жизни своего сына.

— Пойдем со мной на улицу. — Я встаю на ноги и протягиваю ей руку, чтобы она взяла ее.

— Я должна помочь Лив с уборкой, — возражает она, переводя взгляд туда, где Лив и Адам моют на кухне посуду и спорят.

— Нет, Адам проиграл пари, уборка — это теперь его дело.

Морган улыбается при мысли об этом, может, она и не очень хорошо его знает, но знает достаточно, чтобы понять, что он из тех, кто любит соревноваться и не любит проигрывать.

— Как он проиграл?

— Лив поспорила с ним, что он не сможет нанести два удара подряд с боковой линии. Он думал, что сможет. Но ошибался. — Я смеюсь.

Она берет меня за руку и позволяет отвести ее к двери в задней части гостиной.

— Так почему же она там помогает, если он проиграл?

— Потому что, — я похлопываю ее по кончику носа, — моя сестра любит все контролировать.

— Я все слышу, — кричит Лив из кухни.

— И, очевидно, у нее сверхъестественный слух, — ворчу я, когда Морган хихикает.

Я открываю дверь и выпроваживаю ее, прихватывая плед со стула у двери, когда мы выходим.

— Дети, будьте там в безопасности, — кричит Адам нам вслед, обнимая Лив за плечи и умиленно глядя на неё. — Они так быстро растут!

Лив закатывает глаза и сбрасывает его руку. Я усмехаюсь. Адам не устает выводить из себя мою сестру.

— Пошли. — Я тяну Морган за руку, и она следует за мной на веранду, вниз по лестнице, пока мы не оказываемся на лужайке. Я откидываю одеяло и жестом приглашаю ее сесть.

Она мило улыбается мне, ее прекрасные зеленые глаза сверкают в лунном свете.

— Здесь так красиво, — выдыхает она, когда я ложусь на одеяло рядом с ней.

Затем тяну ее за руку, и она тоже ложится, прижимаясь ко мне.

Я показываю на небо, на звезды, и она шепчет:

— Вау.

— Отсюда их видно лучше, чем у меня дома.

— Должно быть, все эти большие модные дома стоят у тебя на пути, — поддразнивает она.

Она указывает на небо и обводит пальцами какие-то фигуры.

— Это похоже на то, как если бы ты рисовал одну из тех картинок с точками, которые любил делать в детстве.

Я смеюсь и целую ее в лоб. Она продолжает водить пальцем по воздуху, а я наблюдаю за ней, пытаясь угадать, что она рисует, еще какое-то время, прежде чем ее рука снова опускается мне на грудь.

— Спасибо тебе за сегодняшний день, — тихо произносит она.

У меня на мгновение перехватывает дыхание, прежде чем снова выровняться.

— Я ничего не делал.

— Сделал. Ты отвез меня в участок, чтобы уладить дело с судебным запретом, убедился, что Итан в безопасном месте… ты первым вызвал копов.

— Все в рамках того, что положено приличному парню.

— Ты держал меня за руку... давал мне понять, что все в порядке, — шепчет она.

— Со мной ты всегда в безопасности, тебе не нужно благодарить меня за это.

— Может, ты просто перестанешь спорить и скажешь «всегда пожалуйста»?

Я усмехаюсь.

— Хорошо. Всегда пожалуйста.

Она улыбается, по-видимому, довольная.

— Наконец-то ты позволишь мне поблагодарить тебя должным образом или как?

Я не знаю, предлагает ли она что-нибудь такое, что могло бы заставить мои грязные мысли работать в полную силу, но это все равно не останавливает меня от этого.

— Что ты имеешь в виду? — задыхаюсь я, представляя ее в неприличных позах.

Она наклоняется и шепчет мне на ухо, и, черт возьми, если я думал, что у меня грязные мысли, то ее мысли просто вульгарные. У меня отвисает челюсть, и она хихикает.

— А ты как думаешь? — она невинно хлопает своими длинными ресницами.

— Я думаю, что не понимаю, какого хрена мы все еще делаем в доме моей сестры.

Она прикусывает нижнюю губу и очень медленно проводит рукой вниз по моей груди. Затем опускает пальцы по моему животу и ниже, к ширинке джинсов.

— Кто сказал, что мы должны уехать, чтобы повеселиться?

Я глубоко сглатываю. Мои бедра приподнимаются сами по себе, когда она расстегивает пуговицу и опускает молнию. Я на заднем дворе у своей сестры — мне определенно не следует сейчас думать обо всех возможных способах, которыми я мог бы трахнуть свою девушку, но я думаю. Думаю, что даже взрослые мужчины внутри остаются возбужденными подростками.

— Моргс, — стону я, когда ее маленькая теплая ладошка скользит сначала в мои джинсы, а затем в боксеры.

Я бросаю взгляд на террасу, с которой мы только что спустились, но там нет ни Адама, ни Лив. Если бы я знал, что здесь будет так жарко, то взял бы второе одеяло.

Она сжимает меня крепче, и из глубины моего горла вырывается низкий стон, моя голова откидывается на одеяло, когда она гладит мою растущую эрекцию от основания до кончика.

— Я думаю, нам стоит вернуться к тебе, — стону я, чувствуя, как увеличивается эрекция.

Она хихикает, снова и снова прижимаясь губами к моей шее. Мои бедра снова двигаются в такт с ее каждым медленным, томным движением. Моя рука находит ее бедро и опускается к низу платья, мои пальцы скользят вверх по ее бедру, пока я не добираюсь до ткани ее нижнего белья. Она удивленно ахает, но раздвигает ноги чуть шире, чтобы я мог отодвинуть ее нижнее белье в сторону и провести большим пальцем по ее самым чувствительным местам.

— Это я должна благодарить тебя, — бормочет она.

— Поверь мне, детка, это ты благодаришь меня, — рычу я, проникая в нее двумя пальцами.

Ее спина выгибается над одеялом, а глаза закрываются, когда я медленно ласкаю ее, обводя большим пальцем ее клитор. Она стонет, и мне уже пофиг, где я нахожусь. Скатываюсь с нее, и она убирает руку с моего члена, пока я стягиваю джинсы, чтобы вытащить его из трусов. Затем нависаю над ней, продолжая терзать ее пальцами, а она смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Я медленно достаю пальцы из нее.

— Перевернись, — говорю я.

Она делает, как я говорю, встает на колени и поворачивается ко мне задницей. Я хватаю ее за лодыжки и оттаскиваю назад, так что ее ступни оказываются по обе стороны от моих колен, а задница высоко в воздухе.

— Ты думала, я не трахну тебя на лужайке у моей сестры? — рычу я.

Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня через плечо, и на ее лице появляется хитрая улыбка.

— Вообще-то, я на это очень надеялась.

Я усмехаюсь.

— Что произойдет, если кто-нибудь выйдет?

Я запускаю палец в ее трусики и сдвигаю их в сторону. Затем выпрямляюсь и с силой врываюсь в нее. Она стонет. Громко. Действительно чертовски громко. Я почти выхожу из нее, оставляя только головку, прежде чем снова войти.

— А, Моргс? — говорю я сквозь стиснутые зубы. — Тебе нравится мысль о том, что тебя поймают?

— Наоборот, — говорит она, прерывисто дыша.

Черт, мне это тоже не противно, я готов взорваться. Но продолжаю свой неумолимый темп, пока она не произносит мое имя как мольбу, и тогда я понимаю, что она близко. Я врезаюсь в нее еще раз, и мы оба падаем с обрыва вместе.

Глава 19

Морган

— Как все прошло с твоим отцом вчера вечером? — спрашиваю я, потягивая свой утренний кофе.

Я не смогла увидеть Итана, когда мы вернулись домой прошлой ночью. Мы провели полночи у Оливии, а затем прогулялись при лунном свете по пляжу, прежде чем отправиться домой. Чувствую, как краснею, когда думаю о том, как позволила Броуди трахнуть меня на заднем дворе его сестры. Краснею еще сильнее, когда вспоминаю, как позже на пляже стояла на коленях и искренне благодарила его.

Я откашливаюсь и отворачиваюсь, чтобы заняться раковиной, чтобы Итан не заметил, как покраснели мои щеки.

— Все было в порядке, — отвечает он, набивая рот хлопьями.