Юрий Барков - Запретный дневник

Неприличности в словах и описаниях всегда возбуждали мою жену, вне зависимости от их происхождения. А кто читал «Записки» знает, что неупотребляемость лексикона и непристойность изображения здесь совершенно не останавливали автора. В этот вечер, когда она закончила читать, мы еблись по-особому.

Вначале, пока она еще и еще раз перечитывала отдельные места из книги, я в общей комнате занимался бумажным монтажом одного киносценария и ждал, естественно, пока уснет дочка. Когда я вошел в нашу спальню, жена все еще лежала с книжкой. Я разделся при полном свете и обратил внимание на женин быстрый, искоса взгляд в сторону моего приподнявшегося пениса. Я лег под одеяло, прижался к ней, просунул руку под задницу и большим пальцем приступил к ласкам женкиной промежности. Через некоторое время она передвинула зад поудобнее и стала помогать мне, начав сама тереться уже набухшими губками о мой выставленный палец. При этом она продолжала листать книгу, будто наши манипуляции между ее ног в этот момент к ней не относились. Потом, все так же продолжая читать, она согнула ногу в колене, подтянула стопу к низу моего живота и оттопыренными пальцами стала заигрывать с моими тестикулами. К моменту, когда она захлопнула и отбросила книжку и повернула голову ко мне, хуй был тверд, как дуло пистолета. Двумя пальчиками она сдвинула на нем кожу и взялась за мою залупу. Я подвинулся к ней, слегка развернул кисть руки между ее расставленными ногами, и через мгновение большой палец уже был у нее во влагалище. Тогда жена рукой начала самозабвенно тискать мои яички.

И тут одна идея мелькнула у меня в голове. Как и вообще все мысли, она прошла в виде смутного ощущения, соединившего жену и Марию, и только позже я осознал это. Тогда я подумал следующее: а может быть, мужская сперма не единственная субстанция, способная пронзать трансцендентное пространство, и женский гормональный секрет тоже обладает таким свойством? То есть другими словами: могу ли я через жену соединиться с Марией? Идея стоила эксперимента.

Тогда многое бы стало более естественным. Я высвободился из рук жены и поднялся с постели. Супруга так изумилась этому поступку, что даже не спросила, куда я собрался. Но потом поняла все по-своему и быстро сняла маечку, в которой до этого собиралась и ебаться, и спать. Я вернулся, пряча иконку за спиной. Жена лежала голая и была так возбуждена, что не обращала внимания на мои действия. При ебле она обычно прикрывает глаза, иногда отворачивает голову в сторону, но всегда вправо. Поэтому я положил Марию на подушку слева от нее и взгромоздился на свою вожделеющую половину. Она от перевозбуждения неожиданным перерывом хотела ебаться больше, чем жить; и потому вся подалась навстречу, тут же заправила в себя мою елду и сразу же стала получать удовольствие. Я держался над ней не двигаясь, давая ей возможность работать самой, и она с восторгом вовсю скользила по члену, то почти выпуская его из себя, то насаживаясь по самую мошонку.

Я смотрел на лежащую на подушке Марию. Она выглядела как обычно — смиренной до индифферентности. Интересно, чувствует ли она что-нибудь сейчас, думал я. И как относится она к такому варианту соития? Пробиваюсь ли я к ней через женину пизду или это все бесполезное занятие? И кроме постыдности действий, между мной и Марией что-нибудь происходит? Это было бы кощунственно и ужасно. В тот момент я это очень чувствовал. Жена тяжело дышала, всхлипывая от собственных усилий, я неподвижно нависал над ней, Мария бесстрастно возлежала на подушке. И вдруг глаза моей возлюбленной блеснули из-под опущенных век двумя огоньками. Ее проняло! Наконец!

Жена уже билась в корчах сладостной неги; после брошенного на меня взгляда Марии я перестал сдерживаться и задвигался в отдающейся мне женщине с частотой, наверное, автомобильного поршня. Она буквально заорала от взорвавшего ее оргазма. И тут я ощутил Марию! Она не просто лежала рядом с женой, в какое-то мгновение она совместилась с нею! Она ею стала, и я соединился с моей желанной. Я оказался прав: женщина может точно так же пробиться в трансценденцию, как и мужчина. Я кончил с ощущением, что делаю это с ними обеими.

Потом, когда жена лежала подо мной совершенно обессиленная, я тихо убрал Марию под подушку. Наконец дражайшая законная половинка сделала попытку высвободиться из-под меня, я лег рядом, и тогда она сказала:

— Сегодня было как никогда: сильно, но странно — у меня ощущение, что мы спали втроем.

Я был потрясен.

— С кем?

— Не могу тебе сказать. Неизвестно. Я же говорю: странное ощущение…

Что тут скажешь? Женская интуиция.

После того случая с женой и Марией я стал время от времени практиковать этот новый способ соития. Трансцендентная и физическая любовь соединились, и мы стали втроем переживать то, что можно было бы назвать любовным ренессансом и в прямом и исторически переносном, чувственном смысле слова. Жена летала как на крыльях: все у нее получалось и на работе и дома; я был на седьмом небе и ощущал себя Архимедом, готовым опрокинуть мир, а Мария, кажется, хоть это и невозможно, еще больше похорошела. Раздвоенность ушла из моей души и покинула, как мне кажется, душу Марии, а в женушкиной она и была-то всего один раз — в тот памятный первый вечер нашей тройственной ебли — и больше к ней не возвращалась; слава Богу! Но все же, несмотря на полное физическое ощущение счастья, иной раз во время нашего совместного совокупления во мне появлялась неприятная посторонняя и совершенно неподвластная моему сознанию мысль: а действительно ли хорошо то, что мы делаем? Не разврат ли это просто-напросто, прикрываемый фиговым листочком рассуждений о трансценденции? Эта мысль при половом сношении теперь играла роль фразы «Москва — столица СССР», значение которой я упоминал, помогавшей мне продлевать половой акт и доставлявшей возможность дополнительного наслаждения (те, кто помнит «наше социалистическое вчера», меня особенно поймут). Но даже такое прикладное, если можно так выразиться, использование идеи саму идею не убивало. И после спазмов семяизвержения она продолжала свербить душу.

Когда мы бывали втроем, я обязательно должен был испуститься в жену. Иначе, как я полагал, слияние с Марией, конечно же, не может состояться. Поэтому, когда у супруги наступал благоприятный для зачатия период, я практически переставал с нею ебаться, потому что от главного контакта посредством излития семени мы воздерживались, а использование презерватива уже точно никакого непосредственного полового взаимоотношения между нами троими не допускало. Оставался еще так называемый «прерванный акт», но от него чаще уже воздерживался я, предпочитая в этом случае непосредственно Марию. Таким образом, в эти периоды я имел сексуальные контакты с моей Марией «старым способом», через свою сперму напрямую, втайне от жены. Хотя время от времени приходилось ебать и милую женку: она же, бедолажка, соскучивалась по ощущению хуя в своем влагалище, и надо было ее удовлетворять. Да и Мария к тому же была не против. Как обычно, я выдергивал «болт» из жениного «пазика» перед самым взрывом приближающейся башни и извергался между нашими телами, пока ее корчило наслаждение оргазмом и она с сумасшествием терлась промежностью о мое бедро, обхватив его ногами.