Ее бешеные звери - Э. П. Бали

class="p">— Вас двоих видели выходящими из общежития анимусов с устройством. Титус только что заявил о краже своего ноутбука.

Леопард и орел действительно попались.

— Нас было только двое, — вздыхает Сабрина, указывая на меня и себя. — Больше никто не замешан.

Я чувствую, как Ракель и Стейси неловко переминаются у меня за спиной, но что бы ни случилось, я не допущу, чтобы моих друзей обвинили в том, что они поступили правильно.

— Где он? — Йети делает шаг вперед, заполняя комнату массивной фигурой. Он даже крупнее Клюва и выглядит как грозный зверь, пришедший вершить правосудие.

— Где что? — вызывающе спрашивает Минни.

Мы удивленно смотрим на нее, пока она смотрит на Йети сверху вниз — ну, в общем-то, снизу вверх — и не двигается со своего места у двери. Они почти соприкасаются. Но тигр такой высокий, что это не имеет значения, он просто разговаривает с Сабриной поверх головы Минни.

— Ноутбук. Видели, как ты украла ноутбук Титуса Клосона.

— Эм, нет, — говорит Сабрина. — Вранье. Он был бешеный, помнишь? Может быть, он вообще не понимает, о чем речь.

— Мы разнесем эту комнату в клочья, — рычит Клюв, и, клянусь, я вижу, как вспыхивают его орлиные глаза. — Отдай его. Я чувствую запах тигра.

— Это могла быть просто Минни, — возражает Сабрина, бросая на Минни извиняющийся взгляд.

Все знают, что это не так.

Между нашими сторонами возникает противостояние, пространство накаляется, как железное клеймо над огнем.

— Что нам делать? — Ракель обращается к нам. — Он под кроватью. Они, блядь, найдут его.

Затем Йети поднимает руку, и вся комната начинает содрогаться. Половицы дрожат, кровати начинают вибрировать, письменный стол тоже. Зеркало Сабрины в форме сердца сотрясается, а потом падает на пол и разлететься на сотню крошечных осколков.

— Хорошо! — кричу я сквозь шум. — Отдай его, Стейси.

Мебель в комнате резко замирает.

— Я бы продержалась дольше, Лия, — ворчит Сабрина. — Мне, блядь, нравилось это зеркало.

— Подруга, в этом нет смысла, и ты это знаешь, — отвечаю я.

— Семь лет тебе невезения, — насмехается Минни над Йети.

К моему удивлению, он наклоняется и спрашивает прямо ей в лицо:

— Это включает в себя ту часть года, которая уже прошла?

Она моргает, глядя на него, почти в оцепенении, прежде чем отвернуться. Я люблю ее за то, что она не пасует перед ним.

— Я никогда в жизни не видел более высокомерных анима, — говорит Клюв, качая головой, его темно-русый ирокез блестит в лучах послеполуденного солнца.

— Ну, ты же не мог встретить так много достойных внимания людей, — радостно замечает Стейси. — Кроме того, мы все равно собирались вернуть его.

Она перебрасывает ноутбук через наши головы прямо к Йети, и тот переворачивается в воздухе, прежде чем тигр ловит его, бросая мрачный взгляд на львицу.

— Упс, — щебечет она. — Мне очень жаль, босс.

Клюв щелкает пальцами в нашу сторону.

— Все, на выход.

— Что, куда? — спрашивает Минни.

Йети отступает от двери и протягивает к выходу бледную татуированную руку.

— К Двору для приговора, ваши высочества. Титус потребовал суда.

Вот дерьмо.

Наступает напряженная тишина и Сабрина прочищает горло.

— Ну, по крайней мере, он знает, какой титул использовать, — говорит она, затем важно выходит за дверь с высоко поднятой головой, взмахнув длинным конским хвостом.

Остальные следуют за ней, маршируя между двумя лидерами орденов и стараясь не выглядеть при этом глупо. Йети велит Юджину остаться, и, хотя петух недовольно кудахчет, он остается сидеть на кровати Ракель.

Я выхожу из комнаты последней и оказываюсь перед Клювом, когда орел рявкает мое имя, как армейский капитан.

— Лия.

— Что? — спрашиваю я через плечо.

Он бросает на меня укоризненный взгляд, как будто я не должна была так с ним разговаривать. Официально он является лидером моего ордена, и я должна проявлять к нему некоторое уважение.

— Извини, — говорю я на этот раз более мягко. — Я просто… нервничаю.

— Тебе, блядь, следует нервничать, Лия. Ты вот-вот предстанешь перед судом.

— Да, но это не то же самое, как с тем парнем, которого загрыз Дикарь. Мы просто украли одну вещь, — или как мой дерьмовый судебный процесс перед Советом Зверей.

Клюв хватает меня за руку и разворачивает к себе. На его загорелом лице написано: ты что, издеваешься?

— Лия, твой отец тоже следует Старым Законам. Что он сделает, если у него украдут?

Слова вылетают у меня изо рта на автопилоте.

— Он убьет их.

И тут до меня доходит. Кровь отливает от моего лица, когда я понимаю, что мы с Сабриной совершили кражу. Мы присвоили собственность территориального, бешеного самца. И не просто собственность. Важный предмет, который был для него разменной монетой.

Должно быть, на моем лице отразился ужас, потому что, убедившись, что я все поняла, Клюв отпускает мою руку и открывает дверь в общежитие анима, чтобы я могла выйти.

Я и мои анимы храним гробовое молчание, пока нас ведут вслед за толпой прямо в общежитие анимусов, осенний воздух внезапно пробегает холодком по коже.

Глава 52

Аурелия

Мы входим в комнату отдыха анимусов с высоко поднятой головой. Но почему у меня такое чувство, будто я иду на казнь? Лучи солнечного света, пробивающиеся сквозь высокие окна, словно разрезают воздух, отбрасывая точечные блики на старые деревянные половицы. Пылинки кружатся над головами собравшейся толпы, и люди смотрят на нас, подняв брови.

— Мы поступили правильно, девочки, — твердит нам в голове голос Ракель. — Помните об этом.

Титус уже ждет в центре комнаты со своим отрядом кошачьих и змей, собравшихся позади него в знак солидарности. Многие из них шипят на нас, скаля зубы, когда мы подходим и встаем группой на краю кольца студентов. Я замечаю Коннора в стороне. Наш друг выглядит измотанным, темные глаза полны отчаяния, когда он проталкивается сквозь толпу, чтобы добраться до нас.

— О боже мой, — шепчет он, подходя к нашей небольшой группе. — Боже мой.

Он тянется к Минни, и она берет его за руку, моргая влажными глазами. Лев-анима притягивает ее и надежно прижимает к себе. К его чести, он не говорит «Я же тебе говорил», но нимпин Коннора, Трубач, жмется к его шее.

Я становлюсь в авангарде нашей группы, и Сабрина подходит, чтобы встать со мной плечом к плечу, в то время как бормотание толпы становится громче по мере того, как в нее просачивается все больше студентов. Клюв кричит на людей позади нас, анимусы рычат друг на друга, и в воздухе стоит жуткий, возбужденный галдеж. Генри прижимается к моей шее, а Черри делает то же