Заклятые напарники. Алхимия любви и ненависти - Алекс Найт

— Ну, мы готовы, — Эрик поддержал меня под локоть, помогая встать, и вдруг притянул меня к груди. Его губы жадно впились в мои. Сердце затрепыхалось в груди и разочарованно замерло, когда он оторвался от меня. — На всякий случай, — пояснил, шально улыбнувшись.

— Всё будет хорошо, — судорожно выдохнула я, стараясь убедить и его, и себя.

Мы вышли в гостиную моих покоев. Королева ожидала нас на софе, общаясь под пологом с Александреску. Если она была облачена в идеально сидящее на её фигуре платье и даже поправила макияжем момент с усталостью на лице, то маршал предстал по форме и без грима, потому демонстрировал синяки под глазами и лёгкую небрежность на голове. Наверняка и они не спали, пока слушали показания и разгребали последствия действий короля.

— Присаживайтесь. Завтрак лёгкий, поедите плотно потом, — она указала на два подготовленных для нас кресла, между которыми на журнальном столике ожидал поднос с небольшими пирожками, бутербродами, конфетами и кофейником.

— Спасибо за заботу, королева, — так как была в брюках, поклонилась.

Эрик последовал моему примеру. Флорентина в слабом нетерпении помахала рукой, чтобы мы скорее садились.

— Вы не в Кириусе, майор Вега, — маршал чуть улыбнулся, что немного развеяло общее напряжение.

— Сам удивлён, — хмыкнул Эрик.

— Марко общался с нами, поделился вашими историями, но мы бы хотели услышать о деталях произошедшего из первых уст, — пояснила королева. — Начнём с Кэссиди. Как произошло похищение?

Так начался настоящий и весьма профессиональный допрос. Но моим близким больше не угрожали, я могла без утайки рассказать обо всём. Да и Эрика обрадовали приближающимся возвращением Алесты, потому и он старался припомнить каждую деталь. Общение в общей сложности заняло почти два часа. И после настал момент слушать выводы королевы.

— Мне сложно и одновременно легко поверить в поступок Эдгара, — призналась она вдруг. — Он любил Вивиан. Ещё и поэтому я старалась быть ей подругой, чтобы конфликты с ней не вылились в конфликты с мужем. По молодости это даже расстраивало, потом же перешло в восхищение. Сердцу сложно приказать не любить, я знала об этом не понаслышке, а он любил чисто, радовался счастью Вивиан, довольствовался её улыбками другим. Поэтому мне тяжело от мысли, что он пошёл на похищение и даже насилие. Я не могу представить подобное.

— Я тоже, — выдохнула, ощущая, как болезненно сжимается сердце в груди.

Мама ведь была такой доброй и нежной. Может, мы и похожи внешне, но она бы никогда не причинила никому вреда. Наверное, как и я в тот день, она и вовсе не защищалась.

— Но его отчаяние можно понять, — продолжила Флорентина, в лёгкой задумчивости глядя на чашку с кофе в своих руках. — Он видел Вивиан в тебе, Кэссиди, и, наверное, не смог себя сдержать. Возможность вернуть близких будоражила умы многих алхимиков. Некоторые переходили черту, но чаще всего погибали во время сложного ритуала. А Эдгар смог добиться успеха. Это и пугает, и восхищает.

— Он рассказал о нашем родстве с Марко.

— За гранью, — поморщилась Флорентина. — Майор мог не так понять.

— Мы можем провести проверку, — предложила я твёрдым тоном.

— Я не желаю её, — отрезала королева, и мне с трудом удалось удержать спокойствие на лице. — Быть может, и так, быть может, Марко — сын Вивиан, но куда тогда делся мой ребёнок? — её голос задрожал, она часто заморгала, пытаясь справиться с эмоциями.

А я вдруг осознала то, что упускала. Королева ведь была беременна, ждала малыша. Как же тогда прошла подмена?

— Это дело прошлого, — Александреску потянулся к ней и похлопал её по плечу.

— Да, всё в прошлом. Марко мой сын, даже если в наших жилах течёт разная кровь. Я люблю его, люблю я и тебя, Кэссиди. И всегда мечтала о вашем союзе.

— Но… если он мой брат… кровосмешение… — начала возражать я, только пришлось замолкнуть, когда королева подняла руку.

Её пальцы задрожали, выдавая внутреннюю сумятицу и сдерживаемую ярость. Стало не по себе, казалось, она в любой момент может сорваться.

— Я не требую от тебя проводить ночи с Марко и рожать от него. Конечно, два сильных алхимика могли бы избежать проблем кровосмешения, но подобного не произойдёт. Как и проверки. Брат вы и сестра или Эдгар просто хотел в это верить — не так уж и важно. Вы вступите в брак. Договорённости между родами Снегур и Сэнфордэску будут достигнуты в полной мере, как и получены все выгоды от вашего союза. Не говоря о спокойствии подданных. Вас желаю видеть вместе не только я.

Само собой, в настойчивости королевы по поводу нашего брака всегда было много политики, но по мне новые обстоятельства должны перечеркнуть прошлые соглашения.

— А дети и… — Королева снова прервала мои возражения, подняв руку.

— Это политика, Кэссиди. Из-за вмешательства в наши дела других стран в Стоудоре и так волнения. Траур и отмена свадьбы вызовут недовольство и отодвинут планы по строительству на неопределённый срок. А я бы хотела поскорее попросить гостей покинуть хотя бы дворец.

В этом я её прекрасно понимала. Но как она собирается ускорить события?

— Будет сообщено о проблемах со здоровьем короля. Свадьба состоится через два дня. На это время ты отстранишься от общения с послами, как и от обсуждения строительства столба. Роль защитника будущего строительства возьмёт на себя Марко. Мы с послами придём к соглашению, свадьба пройдёт, и у гостей не останется причин оставаться в Стоудоре. Позже объявим о смерти короля от болезни. Начнётся траур, но он пройдёт спокойно. Параллельно будет проходить подготовка к строительству столба.

— Но мы с Марко брат и сестра, — напомнила я.

— Да, но в первую очередь вы аристократы и защитники Стоудора. Как сказала, я не требую рожать от него. Можешь родить от Веги, если пожелаешь, либо от другого подходящего мужчины, но дети войдут в род Снегур. Мальчик и девочка, Кэссиди. Как только все условия брака будут достигнуты, вам с Марко будет разрешено развестись. Он сможет жениться на своей Санде, если она его, конечно, дождётся. Ты сможешь вступить в брачные отношения со своим Вегой.

— Но… мне придётся многие годы играть роль жены Марко и врать своим детям об их отце…

— Я тоже не особо довольна, Кэссиди, —