Брачные ошибки - Полина Ром

Именно там Арт показал себя во всей красе настолько, что уже к концу охоты у Эрика появилось несколько весьма заманчивых предложений от окрестной знати по поводу подруг для такого талантливого пса. С этого момента наше вживление в местную жизнь пошло более гладко.

Поняв, что новоприбывший барон платит золотом, и платит достаточно аккуратно и щедро, оживились богатые купцы. Эрику пришлось рядом с пакгаузами закладывать небольшой дом, который достаточно быстро стали называть словом «контора».

Всё потому, что я категорически возражала, чтобы вся эта толпа народу с их предложениями товаров, сотрудничества и просьб топталась в нашем доме. Даже их светлость счёл весьма выгодным контракт с конторой Эрика, а в качестве «отката» пожелал свести одну из своих псиц с Артом. Так что следующую весну после нашего переезда сексуальная жизнь Арта была бурной, как в молодости.

Эрик посмеивался над псом и, любовно поглаживая его, частенько говорил:

- Даже я не был таким ловеласом в юности, как некоторые лопоухие собаки, – пёсель при этом жмурил глаза, как будто понимал, о чем вещает хозяин.

Я же на эту похвальбу Эрика всегда отвечала одинаково:

- Ну, так ты и не был в семнадцать лет так красив, как наш Артушка!

***

Сама я, когда поняла, что денег нам хватает на жизнь даже с избытком, так больше никакой бизнес заводить и не стала - не испытывала интереса к такому. Зато с увлечением занялась домом и собственным садом, собирая семена и отростки со всего мира: Карлсбург был крупным портовым городом и торговля здесь цвела.

Для моего спокойствия Эрик разместил несколько крупных сумм золотом у местных менял на моё имя.

Эти самые менялы были неким прообразом банков. Во многих крупных городах существовали конторы, где можно было обналичить полученную в другом городе расписку. Из минусов было то, что никаких процентов не платили и вложив, допустим, сто золотых ты ровно столько и получал обратно. Из плюсов то, что золото не было подвержено инфляции, а напротив - чуть дорожало каждые несколько лет.

Ещё одну крупную сумму мы с ним просто закопали - на всякий случай. Пусть будут. Странным образом этот самый процесс добавил мне душевного спокойствия. Я вдруг поняла, что мне вовсе не обязательно быть в этой жизни «Паровозиком», как называла меня когда-то моя мама. Что у меня есть человек, рядом с которым можно расслабится и не бороться больше в одиночку против всего мира.

Эрик часто советовался со мной по рабочим моментам, обсуждал товары и сделки, но я больше не была одна и это оказалось прекрасно. Кроме дома и сада я занялась небольшим благотворительным проектом - частный дом для сирот с улицы. Для местной знати это выглядело несколько вызывающе, в обществе много сплетничали, но...

Но доходы семьи позволяли нам с Эриком пренебрегать чужим мнением! А сам он, вспоминая собственные юношеские годы, только поощрял меня нанимать учителей. Да, не все дети хотели учится. Некоторые терпели ради еды и крова. Что ж, таких не заставляли изучать историю и географию, а отдавали в обучение к мастерам. Для девочек были портниха, горничная, белошвейка, и повариха, для мальчиков - сапожник, садовник, конюх и плотник. Дом стоял недалеко от пакгаузов и часть детей сможет потом работать там.

Дни бежали с удивительной скоростью и каждый был насыщен делами и заботами...

***

К моему удивлению Лотта, которая всегда мечтала выгодно выйти замуж и метила выбрать жениха из богатых купцов, по весне вдруг начала прихорашиваться без меры, чуть не каждый день появляясь то с новой брошкой, то с новым колечком. А к концу весны смущённо сообщила, что мне требуется подыскать другую горничную, так как она выбывает из строя из-за замужества и беременности. В отличие от меня Эрика эта новость нисколько не удивила:

- Ну и слава богу! Твоя кокетка Йенсу столько нервов вымотала, что я думал – парень поседеет раньше времени.

Лотта действительно оставила свою службу и после венчания поселилась в небольшом домике, который Йенс построил для неё недалеко от конторы Эрика. Сам он бросать службу у моего мужа даже не собирался, и первое время ухитрялся успевать везде: и следить за домашним хозяйством, и приглядывать за рабочими на стройках.

Однако со временем он все больше и больше уходил от домашних забот к торговым делам и однажды просто привёл в дом спокойного мужчину лет сорока, которого представил своим двоюродным братом.

- Не успеваю я, госпожа баронесса, внимательно за всем следить. А если вы Бертрана на службу возьмёте, думаю – не прогадаете. Он последние девять лет у барона Беккера служил. Только старый барон помер, а наследников не оставил. Родня на земли и богатства как саранча накинулась, а Бертрана на это разорение смотреть не захотел.

В какой-то момент мне даже стало немного грустно: уход Лотты и Йенса ставил некую точку в моей прежней жизни...

***

Пусть и не сразу все у нас сложилось гладко, но чем ближе и чаще мы общались, тем больше я была согласна с собственным мужем: наш брачный контракт – вовсе не ошибка, а большая удача.

Первая моя беременность случилась через полтора года после переезда и всю эту беременность муж трясся надо мной так, что мы даже пару раз ссорились. Чувствовала я себя совсем неплохо, но он готов был запереть меня дома, лишь бы я лишний раз не напрягалась. Я очень благодарна Йенсу, который к тому времени уже стал счастливым отцом близнецов, и который сдерживал «диктаторские» наклонности моего мужа.

- Вы господин барон, сильно на жену не давите. Лотта у меня и вовсе селёдку солёную мёдом поливала и ела. Раз уж чувствует ваша жена потребность побелку со стен грызть, то вы и не вмешивайтесь. В Джалире медики считали, что Господь не только бережёт беременных, но ещё и посылает им желание есть то, что им полезно.

- Побелка со стен полезна?! Ты, Йенс, что-то заговариваешься…

- Никак нет, господин, ничего такого… А только во время беременности даже раджан со своими жёнами никогда не спорил. Он тоже считал, что мать и дитя хранит сам Господь и потому есть женщина будет только то, что желательно