Венец безбрачия - Полина Ром

Так что всю историю его поездки я узнала только на следующее утро, когда затребовала завтрак в наши апартаменты: мне не хотелось делить мужа ни с его братом, ни со служащими, а я точно знала, что как только он появится в трапезной тут же найдётся сто и одно дело, требующие его внимания. А я соскучилась сильно и не хотела делить мужа ни с кем.

- Ну, рассказывай… - после того, как завтрак был съеден я потребовала травяной взвар и, удобно устроившись, приготовилась слушать. Надо сказать, что первая же фраза буквально поразила меня.

- Ты знаешь, милая, Леопольд Джарвис оказался очень приличным человеком…

- Муж Альды?! Этот старик, что женился на молоденькой?!

- Да. Если бы не он, твоей матери пришлось бы значительно хуже…

***

Леопольд Джарвис вовсе не собирался жениться. Этот человек оказался вполне себе обеспеченным пожилым и спокойным вдовцом, у которого уже было двое взрослых детей - замужняя дочь и живущий с ним сын, и четверо здоровых внуков.

Бал, на котором он из старого холостяка вдруг превратился в жениха, проходил в герцогском замке и ехать туда господин Джарвис вообще не собирался. Его старший сын, Рон, которому барон потихоньку передавал дела и земли, получил приглашение на себя и свою жену. Невестка барона, Ребекка, так радовалась предстоящему балу, что у её мужа не хватило моральных сил запретить жене поездку.

Сам же он незадолго до бала ухитрился достаточно сильно потянуть ногу и, глядя на рыдающую жену, которая выговаривала: «Ронни! Три прошлых бала я пропустила из-за беременности! Я честно родила тебе двух наследников! Неужели мне нужно еще год сидеть без красивого туалета?!», просто не смог отказать ей в поездке. Рону пришлось уговаривать и почти умолять отца, чтобы он свозил Ребекку развлечься на бал.

Барон ворчал и отнекивался, он никогда не был любителем таких увеселений, но глядя на умоляющие и зарёванные глаза невестки, которую всегда считал благоразумной девушкой и удачной партией сыну, нехотя согласился:

- Бог с тобой, вертушка ты этакая! До бала ещё больше недели, и ты успеешь сшить себе новый туалет. Беги, - он вручил невестке ключ от кладовой. – Там, ближе к дверям, лежит богатый кусок мерсийской парчи. Можешь забрать его и изрезать на свои тряпки, - чуть ворчливо добавил он, глядя на хлопающие в ладоши и радостно улыбающуюся молодую женщину.

Рон, сидящий в кресле и аккуратно выложивший туго забинтованную ногу на специальную табуреточку, с улыбкой заметил:

- Я знал, отец, что ты не устоишь против слёз Ребекки. Спасибо тебе.

- Ничего глупее придумать не могли, - продолжая ворчать ответил барон. – Где это видано, чтобы молодой муж отсиживался дома, а старый пенёк выгуливал его жену. Ты её, сын, сам выбрал, вот сам бы и плясал с ней! – барон был несколько раздражён собственным согласием, но понимал, что деваться ему некуда: мир в доме дороже всего. Да и невестку старик искренне любил и ценил за расторопность, хозяйственность и покладистый характер.

В доме начался переполох, связанный с шитьём нового туалета для невестки и раскроем нового камзола для самого барона – Ребекка потребовала обновку для бала и для него тоже. Когда его третий раз стаскали на примерку, барон окончательно разозлился и сбежал на неделю в гости к соседям - там хотя бы можно спокойно провести несколько дней.

Но время двигалось неумолимо и в один прекрасный день Леопольд Джарвис уселся в карету напротив взбудораженной невестки, которая до последней минуты бегала проверять, всё ли уложили обоз, и они тронулись в путь.

***

Герцогские балы проводились раз в году, после сбора урожая и сдачи налогов – в самом конце осени, по первым морозам. Событие это было весьма масштабное и семья герцога тратила немалые средства на то, чтобы удобно устроить своих гостей и поразить их каким-нибудь необыкновенным блюдом.

На эти балы в обязательном порядке являлись все окрестные графы, бароны и баронеты с семьями, а также приглашения любыми путями пытались добыть для себя нетитулованные дворяне. Так что сборище ожидалось большое и пышно, и Ребекка была в предвкушении того, как она будет блистать там в новом туалете.

Как ни тяжело было барону слушать бесконечно стрекотание невестки, он терпеливо и с улыбкой посматривал на неё, размышляя про себя: «Вот казалось бы – умница и красавица, и хозяйка-то она всем на зависть, не хуже моей покойной Эмилии… Но видать, у женщин натура этак устроена, что никак они без суматох не могут. Эмилия вон тоже старалась ни один бал не пропускать…»

Баронство Леопольда Джарвиса было не из самых крупных, но безусловно – одно из самых богатых. Джарвисы всегда славились своей хозяйственностью и умением зарабатывали там, где другим бы и в голову не пришло. Именно поэтому и крестьяне у них всегда жили лучше, чем в других землях, и налоги платились вовремя.

Для такого гостя по приказу герцога были приготовлены отдельные покои, но барону пришлось упрашивать герцогского эконома, чтобы выделили комнату для невестки. Конечно, он мог оставить её в замке, а сам отправиться ночевать к кому-то из знакомых – его бы с удовольствием приняли многие, но барон чувствовал ответственность за молодую женщину и не рисковал оставить её без присмотра - мало ли что и как! Небольшой подарок эконому сделала своё дело, и Ребекка получила скромную комнатку, куда и заселилась вместе со своей горничной.

***

- А дальше? Леон, дальше-то что было? – я почти представляла себе это маленькое уютное баронство и добродушного господина Джарвиса, которого силком вытянули из тёплого дома.

- Что ж, дальше была охота для гостей, в которой барон разумеется, не принимал участие из за возраста. Как и немногие пожилые гости, он остался вместе с дамами в замке и именно в этот день познакомился с почтенной вдовой Лиззи фон Вельфорд и её тихой и скромной дочерью Альдой.

- Скромной?! - я невольно усмехнулась, вспомнив, как Альда трясла бюстом перед бароном Клингеном.

- Скромной! - торжественно, но с лукавой улыбкой подтвердил Леон. Думаю, он тоже прекрасно помнил декольте моей сестрицы.

- Рассказывай дальше!

- Дамы развлекались сладостями, пением менестрелей, госпожа герцогиня устроила небольшой поэтический конкурс, где подарками служили атласные ленты и прочие безделушки, а наш с