Земля воров - Карина Халле

он пытается сделать то же самое, шагая по снегу в мою сторону. Я несколько раз попадаю ему прямо в лицо, и к тому времени, как он добирается до камня, вся его голова покрыта сверкающей белой пудрой.

— Сдавайся! — кричу я.

— Ни за что!

Прежде чем я успеваю увернуться, он, как заяц, прыгает через камень и сбивает меня с ног, снег летит во все стороны. Я визжу, смеюсь, когда он ложится на меня, прижимая к холодному снегу.

— Я никогда не сдамся, — говорит он, проводя холодными пальцами по моему лицу. — Если только ты не будешь молить меня о пощаде.

Я собираюсь отругать его, но вместо этого он целует меня. Я должна замерзнуть, должна пытаться игриво отбиваться от него, мы должны убедиться, что Оникс не убегает дальше, но я не могу не чувствовать, как по мне разливается жар. Как так получилось, что именно он заставляет меня уступать?

— Это тоже несправедливо, — говорю я, когда он отстраняется, его золотые глаза все еще не отрываются от моих. — Половину времени ты каким-то странным образом очаровываешь меня.

— Я ничего не могу поделать с тем, что я такой обаятельный, — говорит он, убирая волосы с моего лица. Затем его брови нахмуриваются, выражение становится серьезным.

— Хотя я задаюсь вопросом, как далеко простирается мое очарование. Достаточно ли его, чтобы убедить тебя сделать кое-что?

Я хмурюсь.

— Что ты имеешь в виду?

Он прочищает горло.

— Как ты относишься к небольшой мести?

Глава 29

Бринла

Ограбление.

Луна уже успела пройти полнеба с тех пор, как мы лежали на заснеженном поле у озера Эфст, и Андор спросил, не хочу ли я совершить ограбление, чтобы отомстить Дочерям безмолвия. Мы только что шутили о его обаянии, поэтому я не смогла сразу понять, серьезно он говорит или нет, но в тот момент, когда эти слова сорвались с его губ, в тот момент, когда он сказал «месть», поняла, что уже согласна.

Конечно, я ужасно злилась на него, уже второй раз за день, за то, что он скрыл от меня еще один секрет. Очевидно, он уже некоторое время думал об этом, — о краже яйца бессмертия, — достаточно, чтобы поговорить с моей тетей утром в день ее смерти. Но после этого все пошло наперекосяк, и он сказал, что ждал подходящего момента, чтобы рассказать мне.

Тот момент в снегу показался ему подходящим. Думаю, я сумела выплеснуть большую часть своего гнева за его предательство, забросав его снежками, хотя все еще была немного раздражена.

После этого мы нашли Оникса, проехали через тоннель и спустились с горы в Штормглен, где начали уже серьезно обсуждать ограбление. Я хотела сохранить свою злость на Андора, но чем больше он говорил о предполагаемом яйце бессмертия — что само по себе сводило с ума — тем больше проникалась идеей отомстить монастырю и Эсланду в целом. Даже если все это окажется бессмысленной тратой времени, по крайней мере, я впервые в жизни чувствую, что могу отомстить. Даже если яйца там нет или оно не обладает никакими особыми свойствами, мне будет достаточно просто ограбить монастырь.

Поздним вечером — мы с Андором пропустили ужин, чтобы избежать встречи с его отцом и дядей — все собрались в лаборатории Штайнера и начали обсуждать различные идеи.

После этого мы впятером собирались в лаборатории Штайнера каждый вечер, чтобы выработать стратегию. Через неделю мы начали спускаться в Менхейм, где к нам присоединились остальные члены команды, те же самые люди, которые сопровождали нас в рейде на Землю изгнанников.

Должна сказать, что последние несколько недель помогли мне сохранить рассудок. Они дали мне возможность сосредоточиться, заняться чем-то. Андор беспокоился, что я не захочу возвращаться в Эсланд, он опасался, что я подумаю, что он использует меня, чтобы заполучить драгоценное яйцо. Но это оказалось не так. Я с головой ушла в планирование этого ограбления, потому что без меня его невозможно было осуществить. Я единственная жила в Эсланде, жила в Лерике и знаю, как избегать Черной гвардии. Я единственная, кто знает монастырь как свои пять пальцев, в том числе и то, где может храниться яйцо.

Без меня ничего бы не получилось, и это сделало меня незаменимой на каждом нашем собрании и, в свою очередь, дало мне чувство контроля.

За несколько недель планирования мое горе отошло на второй план. Оно было похоронено, скрыто, как что-то ужасное и мрачное, что таится под поверхностью, словно трещина в земле. Оно затаилось, чтобы позже поглотить меня заживо.

И прошлой ночью, когда я лежала в объятиях Андора в своей постели, земля разверзлась.

Я плакала, кричала и билась, пока боль и скорбь разрывали меня на части. Каждый момент горя, который я пережила, обрушился на меня разом. Мне следовало этого ожидать. Я знала, что не смогу избежать срыва, знала, что должна примириться со своим горем и научиться жить с ним каждый день, иначе оно попытается уничтожить меня.

Андор, благослови его душу, был рядом. Он просто держал меня, когда казалось, что мое тело может разбиться на куски, и я никогда не смогу собрать все осколки. Он помог мне остаться целой и невредимой, пока горе пыталось поглотить меня заживо и выплюнуть.

Вот почему он спросил меня сегодня утром, не соглашусь ли я на встречу с Сэем Белаком, Мастером Истины Колбеков. За то время, что нахожусь здесь, я видела этого духовника всего несколько раз, и он всегда смотрел на меня своими невидящими, но всезнающими глазами. Я знаю, что Торстен и Видар посещают его несколько раз в неделю, находя утешение или, возможно, пророчества в его часовне, но я хотела держаться подальше от всех, кто имел какое-либо отношение к Дочерям безмолвия и правительству Эсланда, даже если его духовное руководство было благотворным.

Но Видар пообещал, что Мастер Истины хорош в том, чтобы помогать людям пережить горе, а не хоронить его, и, хотя Андор не был на сто процентов уверен в этой идее, он все же думал, что человек с золотыми глазами может оказаться полезным, когда дело дойдет до ограбления. Он мог бы дать нам более подробную информацию о яйце, о деталях работы Черной гвардии и правительства, о которых я не знала, и, более того, мне могло быть даровано видение, которое помогло бы нам в достижении нашей цели.

— Ты готова? — спрашивает Видар, когда мы с Андором стоим в коридоре,