Истинные (не) изменяют в марте (СИ) - Мария Самтенко

Между нами снова встают вопросы доверия. В первый раз она даже не поставила меня в известность насчет ситуации с личом. А сейчас? Формально Марианна не нарушает закон. Речь лишь о том, что это может быть опасно.

– Гейден, я вижу, что ты недоволен, – нежно говорит Мари. – Ну пожалуйста. Ты же спрашивал, что подарить мне на свадьбу? Вот, подари Кейндагеля.

Это настолько смешно, что я не могу на нее сердиться. Надо же! У всех невесты как невесты, просят наряды, деньги и драгоценности, а моей дохлого лича захотелось! И отказать ей сейчас невозможно.

Зато надавать советов – пожалуйста.

– Как пожелаешь. Но давай продумаем, как обеспечить безопасность этой авантюре. Для начала нужно обновить ему клятву. И еще – никаких исследований в Моривилле. Я не хочу иметь у себя в городе лабораторию во главе с личом, даже если они заняты чем-то полезным. Он же может на какое-то время уезжать от источника? Так пусть живет в другом городе во время своих экспериментов.

На этом мы и сходимся. Марианна ставит еще одно условие, от себя: без Джади в приюте. Пусть чем угодно занимается, но не лезет под руку и не саботирует.

Вот только мы еще не знаем, что возвращением Кейндагеля все не закончится. И едва ли не через десять минут на тропинку, ведущую от кладбища до приюта, вынесет Хранителя Февраля.

Бонус. Тень марта. Глава 2

Фридмунд Уллер, герцог Кальтхарт шагает из портала, и я успеваю заметить там пейзаж Томхета, Межмирья. В этом мрачном мире есть только ледяная пустыня и вечный сумрак: ни дня, ни ночи, ни звезд, ничего.

– Что с твоим порталом? – набрасывается на меня Февраль. – Почему ты не явился на общий сбор?

Он как всегда немногословен и ничего не объясняет. Только требует, словно воображает себя моим командиром.

Мари смотрит на пришельца с легкой настороженностью. Вспоминаю, что она почти ничего не знает о наших вахтах. Понятия не имеет, что этот высокий, широкоплечий мужчина с черными волосами и острым волевым подбородком, наряженный в средневековые тряпки с железом – его мир отстает от нашего – и есть Хранитель Февраля.

– Фридмунд Уллер, герцог Кальтхарт. Марианна Одари, моя невеста.

Да, она еще Одари, потому что в Моривилле никто не играет свадьбы раньше, чем через полгода после помолвки. Можно, конечно, подать прошение в столицу, но мы решили не торопиться и не нарушать традиции. Тем более что мне еще аукается история с Реналем, а Мари готова ждать.

Фридмунд милостиво кивает – раздражает ужасно – и торопит. Он почти по-военному лаконичен: в Межмирье беда, из башни пропал камень Интерум.

Дело здесь вот в чем. Легенды гласят, что изначально камень Интерум раскололи на двенадцать частей – для каждого из двенадцати Хранителей. Но мало кто знает, что есть еще тринадцатый осколок, оставшийся в башне в Томхете – эту информацию скрыли от широкой общественности в целях безопасности.

Осколок камня, хранившийся в башне (мне удобнее называть его «Интерум», как весь камень) предположительно захвачен или уничтожен демоном Валлафаром из сумрачного мира Эббарота.

Именно из-за этого кристаллы вонзились в сердца Хранителей и те потеряли память, но проблемы на этом не закончились: порталы открываются хаотично, в часть миров уже проникли твари из Эббарота, баланс между мирами нарушен и подступает вечная зима. И нужно что-то делать, немедленно.

Для начала – собраться всем вместе в башне Хранителей в Томхете.

Вообще-то там есть аварийное средство связи – можно вызвать всех Хранителей одновременно. Только магический сигнал приходит через кристалл, а я хоть и ношу его в последнее время с собой, но, видимо, пропустил из-за ситуации с Кейндагелем. Да и в любом случае возможности открыть портал сейчас нет.

– Почему за мной отправили тебя?

– А кого еще? Только если Хранителя Апреля, но он сейчас нужен в башне.

Звучит логично. Я принимаю вахту у Февраля и сдаю ее Апрелю, так что эти двое уж точно видят меня каждый год, поэтому хотя бы примерно помнят, как я выгляжу. Тогда как с другими Хранителями я встречался всего пару раз, а с кем-то вообще не пересекался вживую. Да и где бы? Мы видим друг друга только в Томхете, потому что путешествия из мира в мир без веских причин под запретом: Хранители должны избегать этого, чтобы не нарушать естественный ход развития мира.

Так что за мной удобнее отправлять Хранителя Февраль или Апреля. Но последний, как поясняет Уллер, задействован в башне как маг и полудемон – пытается понять, что случилось и как помочь.

Потому что пока ситуация выглядит скверно: огонь погас, Интерум похищен или уничтожен, порталы работают хаотично.

– Что с Январем? Как он это обьясняет?

Февраль хмурится – он сам привык командовать и не любит отвечать на вопросы – но все-таки рассказывает, что Арас, Хранитель Января, выглядит странно. Он потрепан, как после боя, и словно… заморожен. Еле ходит, ничего не помнит о случившемся в башне и говорит только о какой-то Тефании. Что она погибла, спасая его. Когда Уллер уходил в мой мир, кто-то из магов почувствовал эманации тринадцатого мира, Эббарота.

– Идем, – торопит Февраль. – Надо спешить.

– Одну минуту.

Я отвожу Марианну в сторону. Буквально на шаг, так что жест, можно сказать, символический.

– Гейден? Это что, тень марта?

Звучит странно, но я понимаю, что речь про тот март, когда я едва не замерз в сугробе и потом валялся с температурой в кошачьем приюте. Марианна тогда приняла мои слова про кристалл и Хранителей за горячечный бред – и мне сложно ее в этом упрекнуть.

А теперь в ее глазах плещется тревога. Девушка молчит, но тонкие пальцы впиваются мне в запястье.

– Мари, это важно. Если я не вернусь, меня признают безвестно отсутствующим через год. Еще через пять лет – умершим. Всего шесть лет, а потом ты получишь наследство и будешь свободна. Реналь и сестры будут недовольны, но Натаниэль пообещал поддержать тебя.

– Пообещал? – выхватывает Марианна. – Ты знал? Что можешь уйти туда? И специально обо всем позаботился, да?

В ее глазах полыхает чувство, но я не уверен, что это любовь. Мари смотрела на меня так только однажды – когда я предложил ей денег, чтобы она уехала из города. Кажется, секунда – и она развернется на