Змеиное княжество - Екатерина Ивановна Гичко

– А это кто? – дрожащим голосом спросил он.

– Глаза отвёл! – рявкнул Вааш.

Парень покорно опустил глаза, даже не подумав взбрыкнуть на командный тон.

– Это дочь уважаемого купца Вахнахара́да Уйбенкона́са прекрасная Файнулафида́рия! – высокопарно произнёс Вааш.

Тейсдариласа ткнула его кулаком в поясницу: она чуть не растеряла всю серьёзность, когда услышала своё «имя».

– Уважаемый Вахнахарад попросил меня присмотреть за юной госпожой и обеспечить ей покой и безопасность во время прогулки, – всё так же пафосно продолжил Вааш.

– Я прошу прощения у юной госпожи, что вмешался в её прогулку, – непослушными губами произнёс парень.

Руки у него почему-то дрожали. Тейсдариласа ответила ему прямым и холодным взглядом. Парень пошёл красными пятнами: пока ещё ни одна женщина не одаривала его своим вниманием.

– Я не прощён? – В его голосе зазвучал ужас.

– Прощён, – снисходительно успокоил его Вааш. – Увы, госпожа от рождения лишена дара речи.

– Что? – не понял парень.

– Немая она, идиот! – процедил сквозь зубы Вааш.

– Я ещё раз приношу извинения. – Побледневший парень склонил голову.

Тейсдариласа еле сдерживала рвущееся наружу недоумение. Она не понимала, почему парень так странно реагирует. Но всё же величественно кивнула, даруя ему своё прощение.

– Нам пора, – сухо бросил Вааш.

Парень поспешил посторониться с их пути.

– Доброго пути, прекрасная, – невнятно пробормотал он.

Когда они с Ваашем уже удалились на достаточное расстояние, наг тихо, но очень счастливо рассмеялся.

– Такой мальчишка ещё! Неужели я был таким же в его возрасте?!

Тейсдариласа вопросительно посмотрела на него.

– Он только-только достиг порога зрелости. Гормоны играют, кровь кипит, вот он и трясётся как в лихорадке. А у него ещё отец очень суровый. С первой линьки начал приучать уважать женщин.

Вааш не выдержал и опять рассмеялся.

– И вот он теперь горит, дрожит и боится! Эта фразочка: «Доброго пути, прекрасная!» – недопустимая вольность в его исполнении! Он пытался заигрывать с тобой!

Тейсдариласа смущённо прикрыла лицо покрывалом.

* * *

– Вернулась? – Именно этим вопросом и недовольным взглядом встретил наагашейд кошку, когда та показалась на пороге спальни. – Ну и где ты шлялась? Охрана тебя обыскалась.

Кошка зевнула и лениво потянулась. Там, где она ходила, её уже нет. И вообще, она и сюда бы не вернулась, но Вааш её до самых дверей проводил. После встречи с двоюродным племянником поведение нага как-то изменилось: он стал более задумчив. А потом вдруг резко засобирался обратно во дворец, объясняя это тем, что ночь наступает.

Раздевшись в одном из глухих переулков, Тейсдариласа обернулась кошкой. Вааш аккуратно собрал её одежду и сложил в свой мешок. Возвращались они разными путями и встретились уже за второй стеной. После чего наг проводил её до самых покоев повелителя, чего раньше не делал: он всегда был уверен, что она сама дорогу найдёт. А тут… Подозрительно…

Кошка запрыгнула на постель и, перешагнув через наагашейда, направилась к окну.

– И куда ты? – вскинулся владыка.

Но кошка уже вылезла наружу. Дейширолеш поднялся и выглянул в окно. Кошка нерешительно мялась на крыше третьего яруса.

– Ну и зачем ты вообще возвращалась? – раздражённо спросил он.

Неожиданно кошка села и, подняв вверх передние лапы, похлопала ими. Наагашейд удивлённо посмотрел на неё.

– Чего?

Кошка опять хлопнула лапами. Брови владыки задумчиво искривились.

– Похлопать тебе? – предположил он.

Кошка раздражённо мотнула башкой и опять хлопнула в «ладоши». Наагашейд исподлобья посмотрел на неё.

– Я не понимаю!

Зверь рыкнул и повторил жест.

– Ударить себя?

Кошка замерла и неохотно отрицательно мотнула головой.

– Окно закрыть?

Зверь обрадованно закивал. Губы наагашейда медленно растянулись в ехидной улыбке.

– Беспокоишься за меня? – протянул он.

Кошка посмотрела на него круглыми глазами.

– Волнуешься? – Улыбка стала ещё ехиднее.

Зверь обозлённо рыкнул и спрыгнул вниз, исчезнув в темноте. Наагашейд, посмеиваясь, закрыл окно.

* * *

Перелезая через последнюю стену, кошка успела узреть Вааша, уезжающего на колеснице. Пока она спускалась, он успел скрыться. Но зверь легко нашёл нага по запаху и нагнал, продолжая держаться в тени деревьев.

Путь их оказался неблизким. Они выбрались на самую окраину города, где располагались огромные богатые поместья. К одному из них Вааш и держал путь. Поместье было внушительное, но, в отличие от дворца наагашейда, окружено только каменной стеной-забором высотой примерно в две с половиной сажени. Вааш не стал подъезжать к воротам, направив лошадей в сторону, туда, где возле стены рос небольшой лесок. Там, под сенью деревьев, Вааш и остановился. Привязал лошадей, прихватил полупустой мешок и крадучись двинулся вглубь леска. Кошка осторожно последовала за ним.

Вышли они к каменной стене. Вааш, прихватив мешок зубами, полез вверх, подталкивая себя снизу хвостом. Кошка немного подумала, отошла подальше и под прикрытием деревьев залезла на самый верх стены. Крона одного дерева как раз наваливалась на её край, там кошка и спряталась, прищурив светящиеся глаза.

По другую сторону забора открывалась ухоженная территория поместья. Чуть вдали от участка стены, где затаились они с Ваашем, ближе к воротам, раскинулось огромное здание. Позади него высились небольшие хозяйственные постройки, и уже дальше расстилался парк. Рядом со стеной, которую преодолевал Вааш, располагалась только двухъярусная красивая постройка. Видимо, жилая, так как окна нижнего яруса были освещены.

Наконец над краем забора, пыхтя, показался Вааш. Он опёрся на локти и жадно огляделся. Лицо его осветилось радостной улыбкой. В четырёх саженях от стены на траве сидела девочка. В сгущающейся темноте было сложно рассмотреть, какого цвета её волосы и хвост. Даже возраст определить трудно.

– Райша́нчик, – тихо позвал Вааш.

Девочка вздрогнула и испуганно посмотрела на него.

– Солнышко, это папа, – поспешил успокоить ребёнка Вааш.

Сердце кошки скакнуло и сжалось. Она не понимала языка, на котором говорил Вааш, но неожиданно вспомнила, что у него есть дочь. Неужели это она?

– Папа? – неуверенно произнёс тонкий детский голосок. – Папочка!

Девочка с неожиданной прытью скользнула вперёд и упала.

– Осторожнее, не торопись! – тихо взмолился Вааш.

Девочка поднялась и поползла к стене.

– Папочка, тебя очень долго не было! – В голосе ребёнка звенели слёзы.

Вааш побледнел: он панически боялся слёз собственного ребёнка, перед которым испытывал вечную вину.

– Прости меня, моя девочка, – тихим ласковым голосом молил Вааш. – Я не мог приползти.

– Я думала, ты умер на войне, – чуть слышно произнёс ребёнок.

– Ну ты что! – отмахнулся Вааш. – Разве я могу умереть? Да на мне ни одной царапины! – браво соврал он.

Девочка вытерла нос рукавом.

– Тогда почему тебя так долго не было? – обиженно спросила она.

– Я был далеко-далеко и только недавно вернулся. Ты уж прости своего непутёвого папочку.

Девочка слабо кивнула.

– Как у