Тяжесть слова - Екатерина Ивановна Гичко

– Вообще-то от господина Дейша не так легко вырваться. – Нагиня беспечно отмахнулась хвостиком. – В другой раз я посмеялась бы над наивностью моего сыночка, но после столь интересного известия, – она многозначительно приподняла брови, – сомневаюсь, что у наагашейда есть настроение выслушивать доклады. Так что давай, хвост в руки.

Перед домом нас уже ждал красивый возок, на козлах которого сидел щуплый двуногий. Мне почти все двуногие в наагатинском княжестве казались людьми, но здесь я почему-то засомневалась. В голову впервые закралась мысль, что это мог быть и оборотень.

– Забирайся! – Наагасахиа подпихнула меня хвостиком в спину.

Внешне возок немного напоминал нордасские кареты, но вот внутри отсутствовали привычные мне сиденья и пол устилали подушки, на которых мы и устроились.

– Ох, как же Аршавеше будет доволен, когда вернётся домой, – с предвкушением протянула наагасахиа Нориш, и я испытала смутное беспокойство. – В следующий раз трижды подумает, прежде чем над волнением отца посмеиваться.

Возок тронулся, и я с всё усиливающимся беспокойством уставилась в окно на проплывающий мимо дом.

– Не переживай. – Улыбающаяся наагасахиа подалась вперёд и погладила меня по сцепленным ладоням. – Ругаться Аршавеше будет на меня. К тому же тебе срочно нужно к портному. Заодно погуляем по торговым рядам. Торговцы из За́зи должны приехать, а они продают фрукты, из семян которых можно сделать сладкую, просто бесподобную пасту!

Пока мы ехали, радостно щебечущая госпожа Нориш рассказала мне, что город делится на несколько чётко отделённых друг от друга зон. Торговая зона располагалась вне стен города, и её тоже окружала защитная стена. Так пытались обезопасить город от проникновения чужаков. Поэтому торговцы собирались только в одном месте, и дальше городских стен их пропускали исключительно по особому разрешению.

На торговой площади Шайлешда́ра царил необыкновенный порядок. Я помнила рынок в Старконе, вразнобой заставленный разноцветными палатками. Палаток и здесь хватало, но поставлены они были с таким умыслом, чтобы длиннохвостые покупатели могли свободно проползать. Торговцы даже вели себя потише, и громогласные зазывные крики не оглашали площадь. Этому, наверное, способствовала многочисленная стража. Под таким присмотром невольно ведёшь себя скромнее.

– Здесь всё очень хорошо охраняется, – поведала мне госпожа Нориш, – чтобы женщины могли спокойно ползать.

Женщин – и двуногих и хвостатых – тут и правда было много. Но мой взгляд, конечно же, привлекли нагини. Они спокойно ползали по торговым рядам, чаще в сопровождении нагов-мужчин, но иногда и в компании двуногого слуги, как мы. Рассмотрев их наряды, я с ужасом поняла: наагасахиа не пошутила, заявив, что я могу носить всё, что пожелаю. Нам навстречу попалась нагиня, одетая только в короткую юбку, закрывающую паховые пластины, узкую полосу ткани на груди и прозрачное платье на тонких лямках! У меня из подобного была только рубашка, сшитая по случаю предстоящей свадьбы с Женоедом, но она хотя бы не просвечивала. Боги, а я вчера в шатроподобном халате наагасаха по дому пройти стеснялась! Нет, попадались и вполне приличные наряды, некоторые весьма закрытые, и я даже видела женщин в штанах. Похоже, всё-таки зря я переживала, что наагасахиа может не понравиться мой мужской костюм.

Мы несколько раз останавливались, чтобы поприветствовать знакомых нагинь наагасахиа Нориш. Меня она представляла с видимой гордостью, но я не понимала, что именно она говорит, правда, её знакомые поражённо вздыхали и смотрели на меня с большим интересом. Одна нагиня даже попыталась со мной заговорить по-давридански, но я, к своему стыду, поняла только отдельные слова.

– Не расстраивайся. – Наагасахиа утешающе погладила меня по руке, и я вспыхнула. – Честно признаюсь, я тоже выучила давриданский с большим трудом. Когда рядом отец, братья или муж, всегда готовые прийти на помощь, вообще сложно чему-то научиться. О!

Наагасахиа хлопнула в ладоши, увидев мешки с крупными коричневыми зёрнами, и бросилась к прилавку радостно улыбнувшегося купца. Тот душевно поприветствовал нагиню на каком-то певучем языке, и та весьма бегло ответила. Сколько я ни прислушивалась к их разговору, но так и не услышала в их речи знакомого шипения нагов или бойкого, с цоканьем, давриданского говора. Ну да, давриданский, может быть, она и с трудом выучила…

После того как наагасахиа купила пару мешков зёрен и наш сопровождающий нашёл носильщика, чтобы тот доставил покупку в дом наагасаха Лейлаша, мы ещё немного походили по торговым рядам, посмотрели диковинки, вдоволь насмеялись и завернули на тихую чистую улочку к портному. Сопровождающий остался у двери, а мы зашли.

– Эш рипшелэ́э роо́ш. Эшэ́-эшэ́ то але́н хвойш’и́и исте́л[9], – донёсся до нашего слуха хрипловатый, не очень довольный мужской голос.

Прямо по центру большой светлой комнаты маячил уже знакомый изящный силуэт нага с фиолетовым хвостом. Услышав наши шаги и шуршание хвоста, Уста наагашейдисы ненадолго замер, а затем обернулся и радостно нам улыбнулся.

– Наагасахиа Таюна, наагасахиа Нориш, как я рад вас видеть! – тонким голоском пропел он по-нордасски, трепетно прижимая к груди ядрёно-розовую полосу ткани. – О, смотрите, – нам продемонстрировали эту самую ткань, – какой изумительный цвет, вам не кажется?

– Нет, дядя Ссадаши, – госпожа Нориш весело хихикнула в ладошки, – он совершенно отвратителен.

– Ох, вы ничего не понимаете! – Наг с наигранным возмущением обмахнулся хвостом и протянул ткань стоящему рядом портному – изящному нагу со светло-серым хвостом и длинной блондинистой косой. – Тайш, я хочу новый наряд из этого.

– Как пожелаете, – скривился портной. – Через четыре дня будет готово.

– О, благодарю, дорогой. – Наагалей нежно погладил побелевшего нага по хвосту.

– Наагалей Ссадаши! – раздалось яростное шипение, и занавеска на другом конце комнаты резко отодвинулась, открывая нашим взорам разъярённую нагиню с длинными светло-русыми волосами. Её зелёный хвост яростно стегнул воздух, и она сквозь зубы прошипела: – Се ёбэсана с ше́йри шаэха́я![10]

– Ой, Райшала́ш, прости, Тёмные попутали! – Наагалей торопливо пополз к выходу и уже у самого порога послал разгневанной женщине воздушный поцелуй.

И мгновенно вымелся наружу. В косяке угрожающе загудел брошенный нагиней нож.

– Сеплаше́й тейт![11] – сочно выругалась женщина.

– Райшалаш… – Портной укоризненно посмотрел на нагиню, но та так зыркнула в ответ… Впрочем, взгляд мужчины стал ещё укоризненнее, и женщина виновато шевельнула хвостом.

– Эт эли́сса аниши́ий[12].

– Се сеишера́ни[13], – строго произнёс наг.

– Таюна, познакомься, это Райшалаш део Онса́ш, сестра наагашейдисы, а это её муж Тайше́ш део Онсаш, – радостно представила меня госпожа Нориш, и незнакомая нагиня виновато взглянула на меня.

– Простите, – покаянно протянула она по-нордасски, – просто дядя иногда выводит меня из себя.

– Не принимай