Сводные, (не) любимые - Эльвира Осетина

честно, я думала, что по меркам местных я некрасивая. Слишком худая, слишком большие глаза, слишком вытянутое лицо.

— А он, — я кивнула на лежащий полутруп на земле, пытаясь абстрагироваться от комплимента, — он дроу. Это темные эльфы, наши враги. Они охотятся за нами. Мной и мамой.

— И много вас таких на Земле? — спросил Никита.

В его взгляде я не видела восхищения, скорее настороженность и опаску.

— Нет, — покачала я головой и тут же пожалела об этом, потому что она закружилась и я начала заваливаться на бок.

— Эй, ты как? — тут же встрепенулся Тимофей.

Он метнулся ко мне и поймал, не дав упасть, еще и затащил к себе на колени, сев на землю. Он совершенно не стеснялся своего голого тела.

А вот я очень даже стеснялась.

Я бы отодвинулась, да сил совсем не было.

— Дай гляну, что у тебя там с головой, что-то рана плохо затягивается. У тебя как с регенерацией вообще? Плохо, что ли? Я думал, эльфы — волшебники и могут лечить и себя, и других. Или это всё сказки?

— Не сказки, — ответила я, пытаясь абстрагироваться от голого, пышущего жаром мужчины, бережно держащего меня на своих коленях. — Только у меня такого дара нет. А рана скоро затянется. Где-то пару дней надо на восстановление.

— Это что же получается, твоя мать тоже эльфийка? — Никита продолжал меня допрашивать. — И наш отец, наверное, даже не в курсах?

— Я не знаю, — посмотрела я на него хмуро. — Мама мне о вас тоже ничего не рассказывала. Что вы вообще существуете… И еще нам надо добить этого и уходить. Скоро наверняка нагрянут его собратья, и справиться с ними будет намного сложнее. Они очень опасные.

— Ну, мы тоже не лыком шиты, — хмыкнул Тимофей.

— Хотите сказать, что пули или стрелы вас тоже не берут? — приподняла я бровь и посмотрела на Никиту, в этой компании он показался мне более здравомыслящим.

— Мне интересно, зачем они вас с матерью убить пытаются? — вопросом на вопрос ответил он, продолжая сверлить меня подозрительным взглядом.

— Я не знаю, — печально вздохнула я. — Мама говорила, что они отступники и наши извечные враги. Затем и охотятся.

— Как интересно, — криво усмехнулся Никита. — И ты этому веришь? Может, стоит этого допросить и он нам расскажет?

Я посмотрела на дроу, сверкающего злобными красными глазами из-под белых бровей, и поежилась от страха.

— Мама говорила, что они умеют накладывать смертельные проклятия. В этом их магия. Не думаю, что есть смысл его допрашивать, как и оставлять его в живых… Но если всё же решитесь это сделать, то я хотела бы быть подальше от него…

— Проклятия, говоришь? — задумчиво посмотрел мужчина на дроу, а затем, кивнув сам себе, ответил: — Значит, нам нужен шаман или колдун, чтобы запечатал его магию, и тогда мы его допросим.

— Тут и такие есть? — опешила я.

— Конечно, есть. У нас много кто есть, только вот про эльфов я впервые слышу, — ответил Тимофей и начал подниматься на ноги со мною на руках, пришлось ухватить его за шею.

— Эй, я могу сама идти, — смущенно пробормотала я.

— Мне не сложно, — улыбнулся мужчина.

— А разве твоя спина уже в порядке? — удивилась я.

— Почти, — передернул плечами Тимофей и поморщился. — Но еще пару часов — и всё будет норм. Не переживай, ушастая.

— Что? Какая я тебе ушастая! — разозлилась я и начала вырываться.

Так меня еще точно никто не обзывал!

— Да мои уши — это моя гордость! — выкрикнула я и с силой ткнула его кулаком в шею, в болезненное место, всё же добившись того, что Тимофею пришлось поставить меня на ноги.

— Да хватит, понял я, понял, — чему-то развеселился этот несносный качок, при этом потирая рукой свою шею. — Ух, ну и острые же у тебя кулаки.

— А нечего меня обзывать! — фыркнула я, стараясь скрыть свою тревогу.

Все же мужчина и так был ранен, а я ему еще добавила.

— Так, ладно, — прервал наши разговоры Никита, который успел уже отойти к их машине, с корнем выдрал крышку от багажника (ну и силища!), открыв его, и достал из него два уцелевших рюкзака. — Сейчас одеваемся, берем этого, — он кивнул на полутруп дроу, — с собой и идем пешком в поселок. И там будем решать, что с вами двумя уже делать.

Он хмуро сверкнул на меня своими волчьими глазищами.

— А что с нами делать? — решила уточнить я, что-то не понравился мне взгляд мужчины.

— Возможно, гнать подальше от стаи, а то неизвестно, почему эти пытаются вас убить, вдруг вы опасные преступницы? — Он приподнял свою бровь и посмотрел на меня с прищуром, как настоящий следователь.

Был у меня опыт общения с местными властями. Ничего хорошего я от этого не получила. Благо я была лишь свидетельницей, а не нарушительницей. Однако допрос, который я прошла, мне совершенно не понравился и запомнился на всю жизнь. Тогда я узнала, что к интернатовским детям априори относятся как к преступникам. Если не настоящим, то уж на сто процентов будущим.

И будь я тогда настоящим ребенком, могла бы растеряться и даже подписать все бумаги, которые мне настойчиво подсовывали, но я всё же уперлась и настояла на адвокате, а потом еще и пригрозила, что освещу всю эту историю в своём блоге. И что у меня якобы есть подписчики!

Хорошо, что поверили на слово и отпустили.

Но я-то поняла: явно херню какую-то затеяли, поэтому сменила личину, и они меня просто не смогли найти. А будь я обычным человеком, даже не представляю, что бы со мной было.

Вот и сейчас я смотрела на мужчину и видела его взгляд.

Судя по всему, он уже признал меня по всем пунктам виновной, как и мою маму.

И что теперь делать, я не представляла. Может, сбежать и маму предупредить? Так, а где мой телефон? Блин! Они же мне его так и не отдали!

И в этот момент случилось сразу два события. Первое — Тимофей какого-то черта опять меня опрокинул на землю и прикрыл своим телом, Никита смачно выругался и рванул за