Дженнифер Арминтраут - Жаркий поцелуй

Я дрожала в руках Рота, сжав в пальцах перед его рубашки. Боюсь, не смогу, но попробую.

— Где ты был?

— Где была ты? — Его ладони соскользнули на мои бедра и сжали их, заставив меня почти застонать от удовольствия. — Тебя не было в школе во вторник.

— Откуда ты знаешь?

— Я много чего знаю.

Я вздохнула.

— Я осталась дома. Решила, что из-за синяков и… болезни лучше еще день отдохнуть.

— И правильно сделала. — Он поднял руку и, слегка нахмурившись, провел пальцем по моему виску. — Этот синяк почти сошел. — Его взгляд опустился на мой рот, и я невольно приоткрыла губы. — А твоя губа…

— Что?

Уголки его губ изогнулись в обольстительной улыбке.

— Она выглядит достаточно аппетитно, чтобы ее легонько прикусить.

У меня вырвался вздох, и я попыталась успокоить разошедшееся сердце.

— Перестань, Рот.

— Что? — Он изобразил невинное лицо. — Я просто говорю, что могу делать всякие разные…

— Я тебя поняла. Вернемся к моему вопросу?

— Хм-м… — Рот снова обхватил меня руками за талию. От прикосновения его пальцев по коже под толстовкой распространялось тепло. — Скажи мне, как все прошло, когда ты вернулась домой?

Он опять меня отвлек, и я послушно ответила:

— Неплохо. Но, уйдя от тебя, я забыла переодеться. — Он вопросительно поднял брови, и я напомнила ему, что ушла в его футболке и штанах, и объяснила, что Эббот об этом меня спросил. — Вряд ли он поверил моим словам, но давить на меня не стал.

Рота это, видимо, совсем не обеспокоило.

— Я уверен, что он знает правду… обо всем. Вот только он не может этого сказать, потому что в таком случае ему придется признаться во всей лжи, которой он кормил тебя все эти годы. — Он слегка сжал ладонями мою талию. — К тому же он не хочет тебя убивать.

— Надеюсь, что нет, — сморщила я нос.

Рот тихо рассмеялся.

— Не думаю, что твой бесстрашный лидер сделает хоть что-то, что огорчит Каменного. И, кстати, Каменный испытал огромное облегчение, увидев тебя в понедельник.

— Он был… — Я покачала головой. — Я говорила тебе: я знаю Зейна много лет. Мы с ним близки.

— Он на самом деле испытал огромное облегчение, увидев тебя. — Рот большими пальцами не спеша выписывал на моей талии круги, отчего было очень трудно сосредоточиться. — Он помчался к тебе с такой скоростью, с какой Стражи только за демонами гоняются.

Я почувствовала, что щеки заливает краской, и обхватила запястья Рота.

— Я не хочу говорить о Зейне, Рот.

— Почему ты не хочешь говорить о Каменном?

Во мне вспыхнуло раздражение.

— Потому что есть более важные вещи, о которых нам следует поговорить.

Рот снова опустил голову, и когда заговорил, его теплое дыхание касалось моих ушей:

— Но я хочу говорить о Каменном. Помнишь, я сказал тебе, что ты нравишься ему, Лейла?

Я непроизвольно сжала пальцы на запястьях Рота.

— Да. И я тебе ответила…

— Что знаешь его всю свою жизнь. Я это понял. — Губы Рота скользнули по коже у меня под ухом, и у меня перехватило дыхание. — Но у тебя с ним когда-нибудь было… так?

До того, как я успела спросить: «как?», губы Рота скользнули по моей щеке, и по моей крови искорками понеслось возбуждение. Затем Рот провел губами по уголку моих губ, и мое сердце неистово затрепетало. В его руках я полностью теряла власть над собой, и это пугало.

— Вот так, Лейла?

Вот так? А… он о прикосновениях… о почти поцелуе.

— Нет. — Я не узнала свой собственный голос. — Я не могу…

— Не можешь чего? — Он прошелся краешком зубов по моей нижней губе. Чуть прикусил ее и провел по ней языком. Все мое тело выгнулось в его руках. — Не можешь чего, Лейла?

— Не могу быть с ним так близка, — признала я, еле дыша.

Губы Рота изогнулись в улыбке рядом с моими.

— Какая жалость.

Судя по голосу, он ни капли об этом не жалел.

— Ты сама искренность, Рот.

Он рассмеялся. Отстранившись, он опустил голову и прижался губами к бьющейся жилке у меня на шее. Это черт знает что такое. Нам нужно поговорить. О важных вещах. Я прогуляла урок не для того, чтобы… ну, чтобы заниматься этим… Но для меня все это так свежо и ново!

И мне было так невероятно хорошо… от этого растущего внутри дикого предвкушения, обещания того, что за этим последует дальше. Жгучее желание опаляло меня изнутри, поднимая в такую высь, что упади я сейчас — разбилась бы вдребезги. Потому что сейчас все было иначе, чем всегда — это не были безнадежные фантазии. Осознание этого и возбуждало, и пугало.

Найдя в себе последние крупицы сил, я отстранилась. Рот изогнул бровь и опустил руки. Его золотистые глаза потемнели и обжигали сквозившим в них желанием. Казалось, я способна утонуть в них, забыв обо всем на свете, в том числе — о всякой чертовски важной фигне.

Я отвела взгляд и прочистила горло.

— Ладно. Вернемся к моему вопросу.

— Что ты хочешь знать? — В его голосе слышалась легкая насмешка. — Прости, я забыл.

— Ну конечно. — Я вздохнула. Интересно, мне когда-нибудь удастся вытянуть из Рота то, что мне нужно? — Где ты был?

Он прислонился к стене и скрестил руки на груди.

— Пришлось побывать дома.

— Дома?.. — Я понизила голос, хотя нас и так никто не мог услышать: — То есть в Аду?

Рот кинул.

— Нужно было отчитаться. К тому же я решил, что неплохо бы поспрашивать, не знает ли кто, что за демон «дергает за ниточки».

Я перевесила рюкзак на другое плечо.

— Что-нибудь узнал?

— Все помалкивают. Никто не хочет называть его имя, что наводит на мысль — это демон влиятельный, с хорошими связями.

— И, конечно же, Верховный, как ты?

— Но не такой потрясный, как я. — Он подмигнул мне, и — боже! — как же сексуально он это сделал! — Но я вернулся не с пустыми руками. Я был прав насчет «Малого ключа». Заклинание для возрождения Лилин находится в этом гримуаре, и множество демонов ищут его и в Аду, и на земле.

Недостающие кусочки пазла в голове встали на место.

— Так вот почему тут появилось так много Верховных?

— Неужели?

Я кивнула.

— Так я слышала.

— И где же ты это слышала? — Когда я ничего не ответила, Рот отклеился от стены и двинулся ко мне. Его хищные, неторопливые шаги заставили меня попятиться. Я впечаталась спиной в стену, и в воздух поднялись крохотные частички краски. — Ну же, поделись, не таись, Лейла.

Было нелегко решиться рассказать Роту о том, что знают Стражи. Чувство вины давило на душу цементными плитами. Но я верила ему. Он уже столько спасал меня, но никогда не просил ему доверять. Ни разу. Может быть, именно поэтому я и доверяла ему.