Карамелька для последнего из драконов - Ардана Шатз

в общей гостиной, прячась ото всех в самом укромном уголке, а когда Тай-Тай влетала в спальню за секунду до отбоя, щеки ее пылали, а глаза горели так, что в комнате становилось светло.

В последний учебный день в стенах академии царило всеобщее возбуждение. Даже собрание в гостиной пятого курса, на котором нам объявили, что раз турнир отменен по причине полнейшего провала на последнем испытании, то и главный приз никому не достанется, не смогло перебить волнения по поводу предстоящего бала. Финалисты равнодушно пожали плечами и разошлись по комнатам. А уже в спальне Тайра объяснила мне свою реакцию:

— Понимаешь, когда выяснилось, что все магистры и даже сам ректор об этом знали, это стало каким-то несерьезным. Как будто дети играют в рыцарей и драконов под бдительным присмотром старших. Да и без того было ясно, что победителя нет. Мы все там едва не погибли. Жалко только, что кристалл-накопитель потерялся из-за той твари. Точно оставила бы его себе в качестве награды. — она пожала плечами и выудила из недр своего комода весь запас вечерних платьев. — Давай, у тебя осталось всего полдня, чтобы окончательно определиться с платьем.

— Тайра, ты моя спасительница!

Я стала перебирать платья, но уже знала, что выберу самое простое — черное прямое платье с серебряной оторочкой по шву.

— Можно вот это?

— Конечно! — Тайра немилосердно запихала остальные обратно в комод. — Я бы, конечно, на твоем месте выбрала что-нибудь пошикарнее. Как мое, например.

Она приложила к телу изумрудно-бирюзовое платье, которое подчеркивало ее стройную фигурку и спадало от талии мягкими волнами.

— Завтра сердце Эрика разлетится на мелкие кусочки. — я не могла налюбоваться на свою подругу.

— Очень надеюсь, что нет. Мне его сердце еще нужно. — она улыбнулась и повесила платье на спинку стула.

Утром меня снова разбудил стук в дверь. Не такой оглушающий, как раньше, способный поднять на ноги весь этаж, но достаточно громкий, чтобы вырвать меня из крепкого сна.

— Ну что там еще? — я недовольно поднялась на ноги. Тайра приподнялась на локте и терла глаза.

— Но отработка же закончена. — жалобно простонала она. — Сколько можно издеваться?

Я открыла дверь, но громогласного голоса смотрителя на этот раз не было. Вместо этого у двери нашлась большая белоснежная коробка, перевязанная бечевкой, под которой белел маленький прямоугольник бумаги.

— Ди, ну что там? — судя по ленивому голосу Тайра напрочь отказывалась покидать теплую постель.

Я наклонилась и подняла карточку. Всего одно слово: “Диане”. Ничего не понимаю, что это и от кого?

Я подняла коробку — она оказалась совсем не тяжелая несмотря на размеры. И закрыла дверь. Поставила посылку на свою кровать, но открывать не спешила.

— Что это? Подарок? Ди, у тебя день рождения сегодня? — любопытство пересилило и рыжая села на кровати.

— А какое сегодня число? — глупо спросила я и тут же отмахнулась. — Неважно. У меня день рождения летом.

— Открывай давай!

— Да подожди ты! — мне пришлось отгонять Тайру, которая уже перелезла на мою кровать и теперь чуть ли не обнюхивала коробку, как любопытная кошка.

Маленьким огоньком я прожгла бечевку и сняла крышку. Сердце едва не остановилось, когда я вытащила на свет нечто серебристое.

— Диана! — восхищенно ахнула Тайра. А у меня ком встал в горле. Это было оно. То самое платье, которое я примеряла в магазине. Серебристо-серое, с пышной юбкой и разрезом до бедра.

— От кого? Что там на карточке? — Тайра не выдержала и выхватила у меня из рук бумажный прямоугольник. Повертела в руках и разочарованно выдохнула. — Ничего. Как думаешь, кто его прислал?

Я пожала плечами. Адриан? Но вряд ли он стал бы делать такие дорогие подарки. А если бы и сделал, то обязательно подписал бы, что это он. Сердце замерло при мысли, что неизвестным дарителем мог оказаться Лекс, но я отмахнулась от нее, чтобы не поддаваться ложной надежде. Да и с чего бы ему дарить мне платье, когда он четко дал понять, что между нами ничего быть не может.

— Тайра, признавайся, это ты? — я грозно посмотрела на соседку. Больше было просто некому. — Втихую купила его, а теперь прикидываешься!

Но она так смешно округлила глаза и так правдоподобно хватала ртом воздух от неожиданности, что я поняла, что промахнулась.

— Честно говорю тебе, это не я! — она приложила руки к груди, как делали здесь, когда пытались убедить кого-то в своей искренности.

— Да верю, верю. — успокоила я ее. — Просто не знаю уже, на кого думать.

— Да какая разница! Ты сегодня просто ошеломишь всех в этом!

Я расплылась в улыбке. Да, подарок от неизвестного был очень кстати. Я и сама теперь не могла дождаться вечера. Даже мысли об убогом оформлении зала теперь меня не смущали. В конце концов, сами виноваты, что заставили нас работать без магии.

Чем темнее становилось за окном, тем сильнее становилась нервозность. Почти всем курсом мы набились в гостиную, не в силах выдерживать это ожидание. Пытались непринужденно общаться, как бывало по выходным дням, но в разговорах чувствовалось напряжение. Первый бал. Первое торжественное мероприятие в академии. Даже в беззаботном смехе парней проскальзывали нотки волнения. Кто-то пытался делать задания по учебе, но не выдержал.

— Все, я не могу! Я пошла!

Одна из подруг Ханны поднялась с дивана и решительно двинулась прочь из гостиной. Остальные проводили ее сочувствующими взглядами. А потом сама Ханна вспомнила о времени. И оказалось, что его осталось не так много. А нам предстояло еще привести себя в порядок, сделать укладку, переодеться и успеть еще тысячу мелочей, обязательных для подготовки к такому важному мероприятию. Тайра первой потащила меня в комнату.

— Давай, иначе я с волосами столько провожусь, что ничего не успею.

— У вас разве нет какой-нибудь магической пенки для укладки? — я со смехом бежала за ней. Руки немного дрожали от волнения и радостного предвкушения.

— Это тебе не шуточки! Тебе, между прочим, тоже стоит сделать что-то со своим розовым чудом.

Спустя час мы обе были готовы. У Тайры оказался целый склад какой-то местной косметики, состоящей из пузырьков и баночек с блестящими рассыпчатыми тенями, помадами всех мыслимых и немыслимых оттенков. Она настояла на том, чтобы я заколола волосы повыше и сама нанесла мне на