По извиистым волнам - Вал И. Лейн

— Там еще есть свободная комната.

Мы поднялись наверх, в маленькую комнатку с одной кроватью, ведром для умывания и маленьким столом, и всего этого едва хватало для одного человека, не говоря уже о четырех.

— Ладно, я возвращаюсь вниз за едой, — объявил Ной. — Кто-нибудь пойдет?

Судя по тому, как МакКензи поспешила согласиться, я, должно быть, была не единственной, кто чувствовал, что умирает с голоду. Я вздохнула с облегчением при мысли о том, что смогу наполнить свой пустой желудок.

— Я спущусь через минуту, хочу привести в порядок лицо, — сказала я, дотрагиваясь до пореза, который тянулся от нижней части челюсти к уху.

— Я останусь с тобой, — произнес Майло, а затем заколебался, глядя на дверь. — То есть… если ты этого хочешь.

— Я бы этого хотела, — кивнула я.

— Тогда я пойду принесу что-нибудь, чтобы промыть рану.

Когда деревянная дверь за МакКензи, Ноем и Майло закрылась, я села на пол и окунула тряпку в ведро с водой. Вскоре Майло вернулся со стаканом ликера.

— Вот, — сказал он, забирая тряпку из моих рук, и пламя свечи заиграло на его загорелой коже. — Ты позволишь мне?

Я кивнула, убирая волосы за ухо, чтобы ему было легче добраться до раны. Он осторожно прижал тряпку к ранке, смывая засохшую кровь. Я поморщилась от боли.

— Прости, Катрина, — пробормотал он, мягкими движениями протирая порез.

— Все в порядке, — я прикусила губу. — По крайней мере, я могу прикрыть большую часть раны волосами.

— Нет. — Он убрал тряпку и посмотрел мне в глаза. — Я прошу прощения за все.

— Кто были эти люди?

Майло приоткрыл рот и тяжело вздохнул.

— За те несколько дней, что я здесь, столько всего произошло. Я устроил диверсию на корабле этого человека, чтобы получить информацию об отце. Оказывается, он совсем не тот человек, за которого я его принимал. Не будет преувеличением сказать, что мне стыдно быть его сыном.

— Не может быть, чтобы все было так плохо, а? — Я с беспокойством наблюдала за ним.

Майло достал из кармана компас. Он говорил, пристально глядя на инструмент, который держал в руке, и водил большим и указательным пальцами по ободку. Он рассказал мне о своем отце, о торговле рабами и русалками и обо всем остальном, через что ему пришлось пройти с тех пор, как он очнулся на берегах Нассау.

— Из-за него погибли мои мать и брат. Он с головой ушел в детали сделки, которые я так до конца и не выяснил. И они за это заплатили. — Он убрал компас и расправил плечи. — И теперь я заставляю тебя расплачиваться за мои ошибки.

Мы сидели молча, когда он протянул руку, чтобы коснуться моего лица. Он нежно провел кончиками пальцев по поцарапанной коже на моей щеке.

— Я никогда не смогу сказать, что сожалею, достаточное количество раз, — прошептал он.

— Это мне следует извиниться, — сказала я, опустив глаза. Я хотела сказать ему, что чувствовала, будто теряю себя. Я хотела, чтобы он понял, почему я должна сожалеть. Но не знала, как выразить это словами. Но все равно попыталась. — Прости, что оттолкнула тебя. Еще до того, как все это случилось. До того, как мы оказались здесь… — Я посмотрела на него. — Но с тех пор, как мы здесь, стало еще хуже.

— Что ты имеешь в виду? — Майло склонил голову набок и приподнял бровь.

— Я имею в виду, что это почти как… будто какая-то часть меня хочет быть холодной и жестокой. Часть меня хочет делать то, чего я бы никогда не сделала. И иногда она побеждает.

— Какие вещи?

— Например, сказать тебе, что ты мне не нужен. И срываться на МакКензи, когда она просто пытается помочь. И это все равно, что пытаться взять под контроль целый пиратский корабль прямо на глазах у его капитана. И как… как…

Я затихла. Я не могла рассказать ему о Беллами. Внутренний голос говорил мне этого не делать.

«Секреты никому не повредят. Но если я расскажу ему, то это случится».

— И это все? — Майло наклонился вперед.

Понимая, что это неправильно, я кивнула. Майло выглядел почти раздавленным. Он выпрямился и отвел взгляд.

— Так значит… значит ли это, что вы с Беллами… это была ты? Настоящая ты?

Что-то сжало мое сердце, словно тисками.

— Откуда ты знаешь об этом? — прошипела я. Сирена вернулась.

— Я видел вас. В доках. Вы двое выглядели… близкими. И ты смотрела прямо на меня, будто ненавидела меня.

— Я… я даже не помню, как я это делала. Мне показалось, что я кого-то видела, но не была уверена. Я не видела твоего лица. Должно быть, тогда это меня контролировало.

— Ну, после этого я ушел. Это меня раздавило. Но потом Ной сказал мне, что ты странно себя ведешь, и я подумал, может быть…

— Беллами спас меня. А чего ты ожидал?

О, нет.

Майло встал, его взгляд стал жестче.

— Я не знаю. Не знаю, чего ожидал. Может быть, ты скажешь ему, что не хочешь и не нуждаешься в его помощи, как ты сказала мне.

Я слышала его слова, но эта темная, ужасная сторона меня наслаждалась болью, которую я чувствовала в нем. Я вскочила на ноги и шагнула к нему, в тусклый свет свечи, горевшей в комнате.

«Не говори этого. Нет. Да. Скажи это».

— Может быть, он и правда был мне нужен. Может быть, я хотела его.

Майло шагнул ко мне, стиснув зубы, и обеими руками схватил меня за плечи.

— Почему? Почему ты так говоришь, Катрина? — Даже сквозь его стиснутые зубы и стальной взгляд я могла сказать, как сильно он старался скрыть боль, которую почувствовал от моих слов.

Он опустил взгляд, чтобы встретиться с моим, словно изучая мои глаза. Когда он замолчал, я поняла, что он заметил это. Но я была рада. Я была рада, что он мог видеть, что другая сторона меня была здесь и контролировала ситуацию. Я хотела, чтобы он знал, что это не я сказала ему это.

— Твои глаза, — прорычал он.

— Значит, ты видишь это. — Я улыбнулась, зная, что он заметил мои холодные голубые глаза. — Теперь ты понимаешь, почему я в тебе не нуждаюсь? У меня есть вся сила и защита, которые мне нужны, прямо здесь.

«Заткнись.»

Я закрыла глаза. Я не могла позволить ей победить. Я никогда еще так сильно не боролась с сиреной внутри себя. Но я подумала о Майло, и на мгновение… всего на