Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара - Анна Ледова

– Ой, тесса Аурелечка! Так здоровски, что вы приехали! Тут вот прям ваще! А катаракта сказал, что не приедете! А вы взяли, и да! Мальчишки тут дурацкие, конечно, но умеют рата-роа ловить! И мне показали! И рыжих среди них нет! Ещё ягоды будете? Мне баба-матеи сказала, что катаракта ароху потерял, поэтому злой приехал! Я завтра тоже пойду рата-роа ловить, поищу ему заодно его ароху, раз обронил! А Ти – дура! Говорит, что босиком нельзя ходить! А босиком-то в самую масть, да ведь, дяденька? А ты кто, кстати? Я тебя не знаю ещё! Ух, какие у тебя волосы беленькие! А-аа, ты, наверное, дови Ингрид дяденька! Она тоже беленькая как ты, и сына очень-очень ждёт! Ой, а вот и катаракта!.. Не, вот же здорово, что ты не рыжий, а беленький! Катаракта, катаракта, иди сюда!.. Тут тесса!.. О-ооо!.. Госпожа Ризе! Госпожа Ризе, это же я, Тави!..

Не успела я обернуться, как наткнулась на горящие синие глаза кайарахи. Я отвела взгляд, но успела подметить, что в них плескалось явное недоумение пополам с удивлением.

– Господин Риедарс, – я присела в неглубоком книксене. Выражая почтение правителю чужих островов, на землю которых я ступила. Подчёркивая разницу в положении. Будто и не сверкали эти глаза два дня назад, требуя от меня невозможного. – Безмерно благодарна за ваше приглашение и возможность посетить удивительную страну Дэврети.

– Гость у дэвра – радость в его фаре, – торжественно прорычал он, с хрустом стукнув себя в грудь. Видимо, тоже церемониальная фраза. И добавил совсем просто и негромко. – Приехала, значит, тесса.

– Надеюсь, мы не доставим вам хлопот, – ещё успела пискнуть я.

А кайарахи уже подхватил мою поклажу, сгреб другой рукой пищащую от восторга Тави, пересадил себе на шею, словно котёнка, и рыкнул на Юна:

– Беги, малой, матушка-то заждалась уже.

У Тийге только пятки засверкали. Да хоть бы один дэвр мне намекнул, как по дому скучает, разве стала бы я раздумывать! Но раз кайарахи приказал им оставаться в Ноош-Тейне, то никто не осмелился возразить. Меня снова обуял стыд.

Мелли, сообразив, у кого искала защиты, отпрянула от Вангапу и напустила на себя суровый вид. И потопала за нами, увязая каблучками в песке. Эхра, не сумев выдавить из себя ни слова, неуверенно протянул руку Магрете. И та так же робко вложила свою. Это было так трогательно, что дэвры, закатив глаза, заурчали, изображая то ли голубей, то ли котят. Как они о побеге-то сговорились, если друг на друга даже глаза поднять не смеют? Тоже письменно? Да я бы дедовы дневники отдала, чтобы только одним глазком взглянуть на их переписку!

На Мота Нуи было множество деревень, а назывались они коротким словомпа. А самая крупная па, Тава́ики, вполне могла называться городом – она была не меньше Ноош-Тейна. С её стороны мы и подплыли, так что далеко от берега идти не пришлось.

Нет, это определённо был город. Просто я привыкла к каменному Астеви-Рашу, к брусчатке под ногами, к шпилям храмов. Здесь же мощёные дороги заменяла утоптанная земля, посыпанная мелкой белой галькой, и на редких улицах столицы так тщательно мели тротуары, как здесь ухаживали за тропинками! Ровные, словно по линеечке, равномерно широкие. Ой, а здесь уже не галька, а аккуратно скошенная трава. А тут словно бы корой или щепками крашеными посыпано. Вот бы голыми ступнями пройтись… Вообще-то босиком тут все и ходили.

Когда показались первые жилища, я поняла, почему дэвры так хотели похвастать своими фаре. Не дома, а произведения искусства! Были это одно-, двух- и трёхэтажные строения, полностью деревянные, лёгкие и светлые на вид, с террасами на верхних этажах. Крыли их пальмовыми листьями на два ската, и затенённые веранды выглядели особенно привлекательно на этой жаре. Но главным было не это. Каждое бревно дома украшала затейливая резьба, повторяющая элементы татуировок дикарей. Вход в фаре обрамляли две длинные перекладины, что вместе с плоскостью земли составляли ровный треугольник. Привычного приподнятого крыльца не было, а роль его выполняли небольшие открытые сени под перекладинами. И вот это «лицо» фаре было украшено с особым тщанием. На толстых балках были вырезаны свирепые физиономии; как мне потом объяснили, это были их предки, и каждого дэвр-хозяин фаре помнил поимённо до двадцатого колена! Духи предков охраняли жилище, и эти страшные оскаленные морды были предметом гордости, о каждом потомок мог рассказать доблестную историю. Боюсь, даже королевская династия не могла похвалиться такой родословной.

Домов было очень много, но я заметила, что строились тут не вразнобой, а осмысленно. Дома расходились по спирали от центрального фаре-кура, «дома знаний». И таких спиралей-«районов» в Таваики было несколько. Палисадников тут, конечно, тоже не разбивали. А зачем, когда и так всё утопает в цветах и зелени?

Где-то в очередной спирали (но скорее под это дело создали новую) и лорд Ригель-Войц уже должен был обустроить посольство Вельтарингии. Но я не осмелилась спросить Чёрного Вепря, куда именно он нас ведёт.

Встречать прославленных воинов-хойя высыпала вся деревня. Конечно, и нам досталось внимание. Женщин здесь действительно было мало, но вели они себя раскрепощённо, были веселы, смешливы и приветливы. Две местные дови, посмеиваясь, поднесли мне, Имельде и Магрете корзину с цветами. Я таких ещё не видела: о пяти широких и продолговатых лепестках, белоснежные, с тонким запахом; назывались онитиа́ре.

– Это за ухо воткнуть нужно! – безудержно хихикая, пояснили они. Остальные дэвры с большим интересом уставились на нас. Кажется, какая-то очередная традиция.

Мои спутницы приняли по цветку с благодарностью и незамедлительно вдели в волосы над ухом. Местные мужчины издали лёгкий разочарованный вздох, зато Вангапу и Мохнатый гордо подбоченились, поглядывая на всех с превосходством. Осталась я. Понимая, что сейчас, кажется, снова попаду в неловкую ситуацию, я тем не менее повторила их действия в точности.

– О-ОООО!.. – взвыли тут же местные дэвры с восторгом, а я почувствовала, как меня прожигают заинтересованные горячие взгляды со всех сторон.

Кайарахи помрачнел, наморщил нос как раздражённый зверь, и предупредительно зарычал на обрадовавшихся мужчин. Боги, сейчас-то что не так сделала?.. А, кажется, сообразила. Мелли и Магрета закрепили цветок слева, а я заправила его за правое ухо. Я быстро переместила украшение, вызвав этим вздох разочарования у дэвров. Зато почему-то разозлила Чёрного Вепря ещё сильнее: теперь он, не стесняясь, зарычал во всю глотку, будто раненый медведь, одним движением сорвал с