Волчья невеста - Марина Эльденберт

Ущелье изгибалось лентой, а тонкий ручеек на самом его дне окрасился в красный. Именно ручей нес с собой тошнотворный металлический запах. Теодрик не просто побежал со всех лап, он вообще забыл, зачем он здесь. Ему важно было увидеть все своими глазами. И он увидел.

За очередным валуном ему и Дагольфу открылась не самая приятная картина: людские тела с разодранными глотками, сметенные звериной яростью и разбросанные по всей тропинке. Почерк разъяренного вервольфа.

Теодрик принюхался и бросился к клинку, от которого шел самый сладких и манящий запах — аромат крови Евы. Перекинулся, чтобы все изучить. Да, на ноже действительно остался след ее крови, но вот самой девушки среди тел не было. Где же она? Рядом поломанной куклой с незрячим взглядом навек застыла Рина: ей перегрызли горло. Но след Евы терялся.

— Смотри! — указал пальцем тоже сменивший ипостась Дагольф, и Теодрик увидел своего злейшего врага. Поверженного злейшего врага.

Генерал Дорсан видимо пытался отползти подальше от этой бойни, но у него ничего не получилось. Потому что сил в его тщедушном теле попросту не осталось. Сил и возможностей: генерал даже подняться на ноги не мог и сейчас выглядел скорее гусеницей, на которую наступили ботинком, чем последним спасителем человечества.

Если раньше Дорсан вызывал в Теодрике лютую ненависть и желание отмщения, то такой генерал был достоин разве что его брезгливости. Его даже добивать не хотелось, сам сдохнет: а быстрый осмотр только убедил альфу в своих предположениях — рана в груди Дорсана вряд ли была совместима с жизнью. К тому же, он хрипел и кашлял кровью. Час, не больше, и эта тварь окончательно сдохнет.

— Нас опередил альянс? — озвучил Дагольф мысли самого Теодрика. Но быстрый осмотр привел к другому.

— Сомневаюсь. Больше похоже, что здесь поработал один вервольф. — Альфа склонился над хрипящим генералом. — Эй, мешок дерьма, кто это был? И куда он ее увел?

Ева тут явно была, и ее ранили.

— Кто ты такой, пес, чтобы я перед тобой отчитывался? — буквально выплюнул Дорсан.

— Тот, кто слишком долго хотел с тобой поквитаться, — прорычал Теодрик. — Но сейчас даже не жалею, что это сделал кто-то другой. Достойная смерть для «достойного» генерала.

— А я тебя не помню вовсе, — Дорсан прищурился, словно плохо видел. — Столько вас тварей изничтожил. Добьешь меня?

Именно этого генерал и добивался. Именно это Теодрик и сделал бы с огромнейшим удовольствием. Раньше.

— Зачем? За меня это сделает зверье в ущелье. Стоит нам уйти, как они подтянутся. Если повезет, умрешь быстрее. Не повезет — от боли, когда они станут рвать твою плоть на куски.

Генерал не отличался загаром, но, кажется, побледнел еще сильнее.

— Что ты хочешь? — просипел он. — Я могу дать тебе, что угодно…

— Ничего ты мне дать не сможешь, кроме ответов. Все равно сдохнешь. Но можешь выбрать: медленная смерть или быстрая.

Дорсан сглотнул, закашлялся, а затем снова выплюнул:

— Девку увел предатель. Лиам. Он зверь, но служил мне… Чтоб его!

— Очевидно, плохо служил.

— Она его околдовала. Да и вас тоже, раз вы ее ищете.

— Хочешь сказать, ты не знал о таланте Евы?

— Да если бы я знал, я бы все переиграл по-другому! — побагровел генерал.

— Интересно, — пробормотал Теодрик. — Но уже бесполезно.

Он поднялся, собираясь уйти, и Дорсан запаниковал:

— Они ушли вперед! Он утащил ее. На запад к реке, там спрятаны лодки. Если побежите быстро, сможете перехватить мерзавца и свою шлюху.

Теодрик не остановился, он оставил вопящего генерала за своей спиной. Теперь точно оставил.

— Эй! Ты обещал убить меня! — взвизгнул Дорсан.

— Я передумал, — последнее, что ответил альфа перед тем, как вновь перекинуться в волка.

Глава 21

Ева

Казалось, я буду плавать в темноте и невесомости вечность. Вряд ли Владыка забрал бы меня в свои чертоги за все содеянное. Таким, как я, прямая дорога в Преисподнюю. А значит, тьма и забвение — мои побратимы навек. Но темнота рассеивается. Очень медленно перед моими глазами начинает светлеть. Сильнее и сильнее, будто восходит солнце. Впрочем, как только я с трудом разлепляю веки, понимаю, что надо мной не солнце, а звездное небо. Все еще кружащийся небосвод. Солнце же у меня в груди: жжется и обещает спать дотла.

Я хотела спросить: «Я умерла?» Но получилось только хриплое:

— Я…

Чувство было такое, что мне в горло напихали осколков. Больно. Безумно больно. Но боль и стала мне ответом на мой же вопрос. Для тех, кто уходит в мир иной, боли нет и чувств тоже. А я все еще чувствовала.

Боль, удивление, страх. Последний особенно, когда звезды закрыла физиономия Лиама. Я замычала и попыталась отползти, но он положил ладонь мне на плечо, пригвоздив к земле, на которой я лежала.

— Жива живехонька, — оскалился он или улыбнулся. — Но горло побереги, чтобы все правильно срослось.

Срослось? Я потянулась к собственной шее и нащупала кусок ткани, плотно обвязанный вокруг горла. Эта ткань… Она остановила кровотечение? Когда Рина меня ударила. Или не ударила. Но она явно пыталась выдрать из моих рук кинжал. Неудачно. Или удачно? Не понимаю ничего.

Тем временем Лиам подал мне мех с водой и помог приподняться на локти. Он был последний, кому я бы позволила к себе прикасаться, но сейчас выбирать не приходилось: горло пекло и саднило, и только вода помогла смягчить эту боль.

— К-к? — выдохнула я, глядя на сидящего рядом Лиама. У меня еле язык ворочался, но он меня понял.

— Как ты выжила после того, как генеральская племянница попыталась перерезать тебе горло?

Я кивнула, продолжая ощупывать повязку. После нескольких глотков воды стало будто полегче.

— Меня это тоже интересует, знаешь ли, — удивил меня зверь. — Будь ты человеком, то давно бы истекла кровью, как курица, которой отсекли голову острым ножом.

Ничего себе сравнение! Я вложила в свой взгляд все, что о нем думаю.

— Я че…

— Не человек, — перебил Лиам мои попытки ответить. — Раны у людей, конечно, тоже способны заживать, но не за несколько часов. А вот вервольф после такого выжить может. Особенно альфа.

Я прищурилась, понимая, что ненавистный зверь решил