Тяжесть слова - Екатерина Ивановна Гичко

– Наагасах, в вас сейчас говорят эмоции. – Голос был незнакомым, слегка басовитым, очень вкрадчивым, вызывающим расположение. – Мне прискорбно, что моя сестра повела себя так по отношению к нашим гостям, но всё же личное не должно вмешиваться в сферу государственного. Моя сестра понесёт ответ за содеянное, и я сам готов по мере моих возможностей принести свои извинения. Но не будем забывать, что вы прибыли сюда с государственной миссией. Я понимаю глубину вашего возмущения, но не забывайте о вашем долге.

– Ваше величество, – обращение было буквально выплюнуто, – как вы правильно заметили, я прибыл сюда с миссией от лица своего рода. Приём, оказанный мне, говорит о степени уважения к моей семье. То, что я здесь увидел, указывает на то, что никакого уважения вы не испытываете.

– Всё же вы преувеличиваете, – настаивал незнакомец. – Это соглашение важно не только нам, но и вам. Земли…

– Эти земли нам не нужны! – презрительно процедил наагасах. – Я сказал об этом вашей сестре, когда она посмела вести переговоры как представитель вашей семьи. Если бы они были нам нужны, то мы бы уже обо всём договорились. На данный момент нам не предложили ничего, что могло бы нас заинтересовать.

– Раньше эти земли вызывали у вас интерес.

– Это было семьсот лет назад! – вызывающе произнёс наагасах. – С тех пор мы присоединили Харми́йские пустоши и часть Ёзо́рских равнин. Чёрная пустошь потеряла для нас ценность. Меня отправили сюда в силу уважения к старым договоренностям. И мы предполагали, что вы всё же найдёте, чем заинтересовать нас. Это соглашение в первую очередь нужно вашей семье.

– Наагасах, прошу, будьте благоразумны, – спокойно увещевал неизвестный. – Я думаю, мы сможем договориться. С прискорбием должен признаться, что у моей сестры не всё в порядке с головой. Зная это, я многое прощал ей, поэтому в её нынешних поступках есть и моя вина.

– Душевнобольных нужно держать подальше от государственных дел! – непримиримо заявил наагасах. – После вашего заявления я не вижу возможности осуществить давнее соглашение. Ни одну из женщин нашего рода я не могу отпустить в вашу семью, зная, каким опасностям они могут быть подвергнуты. Подобного пренебрежения к жизни женщины рода мне никто не простит. Это у вас здесь отношение к женщинам совершенно безответственное. У нас же женщина – это драгоценность, которая есть не в каждой семье! Боги были милостивы к моему роду и подарили нам сокровища в небывалом для нашей расы размере. Но это не значит, что мы будем разбрасываться ими.

– Это необязательно должна быть женщина, – выступил с предложением король.

Сомнений в том, что там король, у меня не было. У принцессы Кираты только один брат.

– На данный момент среди мужчин рода свободен только наследник наагаше́йда. Вы думаете, наагашейд отдаст вашей семье своего ребёнка? К тому же женитьба на вашей сестре – худшее из предложений. А ведь она единственная кандидатура. Других одарённых в вашей семье нет. Вы предлагаете наследнику жениться на сумасшедшей? Наагашейд этого никогда не допустит. И наагашейди́са тоже будет против.

– Не предполагал, что у вас женщины занимаются решением подобных вопросов.

– Наагашейдиса очень заинтересована. Именно с неё всё началось. Ведь это её более семисот лет назад ваш род потерял по собственной глупости, отдав наагашейду, моему деду.

Наступило напряжённое молчание.

– Тейсдарила́са Змеиная? – удивлённо спросил король. – Прошло столько времени… Она ещё жива?

– Наши жёны умирают вместе с нами, – ответил наагасах. – Моя бабка родила наагашейду семерых детей, из них трое сыновей с признаками утерянного королевского рода наагашехов. И три дочери, которым она передала свой дар. Одно это делает её священной особой. Наш род на данный момент единственный, где регулярно рождаются женщины. Кроме этого, бабушка имеет власть над племенем скальных кошек, полуразумных демонов, которые живут в нашем княжестве. Её почитают как богиню. Любое слово из её уст имеет вес закона!

– Похоже, ей приходится быть очень осторожной в своих словах. – В голосе короля звучало раздражение. Видимо, до него дошла тупиковость ситуации.

Что за соглашение? И кого это королевский род потерял семьсот лет назад?

– Всё же я надеюсь, что вы смягчитесь, – смиренно произнёс король. – Я могу принести извинения от лица королевского рода вашей невес… жене?

– Она спит, – неуверенно сказал наагасах.

Видимо, он не хотел допускать его ко мне. Но это был король, готовый унизиться до извинений. Вдолбленный с малолетства этикет требовал уступить просьбе короля, и наагасах с явным недовольством в голосе разрешил.

– Только, прошу, не очень долго, она ещё слаба.

Дарилла испуганно отскочила от двери, метнулась от одного кресла к другому, а затем подскочила ко мне и стала поправлять одеяло и волосы.

Дверь отворилась, впуская в комнату яркий свет из гостиной. Я поморщилась, и Дарилла тут же прикрыла меня своим телом. Из-под её руки я увидела, что в комнату вполз наагасах, а за ним вошёл высокий мужчина с тёмно-русыми волосами, зачёсанными назад. Чем-то он напомнил мне внешне отца. Только у отца имелась борода, а король был гладко выбрит.

Дарилла отступила в сторону, присела в реверансе и, чинно сложив руки на уровне пояса, осталась стоять рядом. Наагасах жадно осмотрел меня всю и только потом пропустил короля вперёд. Тот подошёл к моей кровати, заложил руки за спину и слегка надо мной склонился, подарив лёгкую вежливую улыбку.

– Добрый день, наагасахиа Таюна, – вкрадчиво произнёс он. – Я брат принцессы Кираты, Райдан Нордасский. Вы могли бы уделить мне немного своего времени?

– Конечно, – прохрипела я.

– Мне хотелось бы принести извинения за действия моей сестры, – медленно начал он. – Она поступила очень необдуманно, поправ все законы. И понесёт заслуженное наказание. Надеюсь, вы не будете держать на нас зла.

Лицо короля было спокойным, в меру вежливым. Но глаза казались уставшими, а в их уголках собрались лучики морщинок. Мне почему-то стало его жаль.

– Вы мне ничего не сделали, – тихо ответила я. – А принцесса… вряд ли я смогу простить…

Горло разодрало кашлем. Сестра поспешила поднести мне воды. Наагасах подался вперёд, приближая тускло светящийся шар. Я отпила воды и тяжело упала на подушки, слегка прикрыв глаза от света. Король продолжал на меня смотреть. Он словно застыл, его взгляд стал напряжённым, а губы плотно сжались.

– Леди… – обратился он к Дарилле.

– Леди Дарилла, сестра моей супруги, – представил их наагасах.

– Леди Дарилла, ваша сестра законнорождённая? – прямо спросил король.

Дарилла испугано посмотрела сначала на меня, потом на наагасаха и всё же осторожно ответила:

– Нет, ваше величество. – А затем с горячностью добавила: – Но наш батюшка официально признал