Тяжесть слова - Екатерина Ивановна Гичко

Твари! Заперли её здесь, как низкосортную преступницу. Если кому-то решать, может ли эта девчонка жить или нет, то только ей. Это она её родила! Она дала ей жизнь! Значит, она же может её забрать! Кто эта девчонка? Выродок её крови, которому она милостиво позволила жить. И они смеют её осуждать?!

Гневные мысли вытеснил страх. Он не покидал принцессу с тех пор, как ей принесли весть, что сюда едет брат. Она не могла позволить ему узнать о существовании девчонки. Он не поймёт… Не захочет понять… А ещё этот некстати проснувшийся дар и брак со змеехвостым! Чем эту дуру будущий герцог не устроил?!

Кирата вскочила и заметалась по комнате. Мысли о брате откликались в сердце щемящей нежностью и отчаянием. Его презрение… Она не хотела испытать его на себе. Почему она должна платить такую высокую цену за ошибки?

Принцесса зажмурилась, вызывая в памяти давнее-давнее воспоминание. Она совсем молода, девочка семнадцати лет. И он, её первый мужчина, единственный, с кем её сердце томится неизбывным голодом. Единственный, чьим вниманием и расположением она дорожит. Её дорогой брат. О, как он был красив! Молодой, улыбчивый и так похожий на неё саму. Её брат-близнец. Её король.

Сердце Кираты запело при воспоминании о той единственной ночи, что у них была. Он был слегка пьян, бесконечно нежен и заботлив. В его объятиях она впервые познала силу плотского удовольствия. Совсем юная девочка, она не могла ему сопротивляться и не хотела. Она принимала его жадные поцелуи, горячие объятия и испепеляющее желание. Это была сказочная, волшебная ночь, которую Кирата провела с тем, кого любила.

А утром разбились стеклянные мечты. Опьянение сошло, и брат ужаснулся тому, что совершил. Он просил прощения на коленях. Клялся, что никогда, никогда не прикоснётся к ней. Но когда она перебила его и, задыхаясь от восторга, сказала, что ему не нужно просить прощения, что она любит его и это была прекрасная ночь, на его лице появился ещё больший ужас, и он прошептал: «Что же я наделал…»

Не в силах вынести накатившего раздражения, принцесса схватила стоящую на столе вазу и запустила её в стену. Осколки разлетелись в разные стороны.

Брат больше никогда к ней не прикасался, больше никогда не смотрел так жарко, как в ту ночь. В его взгляде словно бы навечно застыло сожаление. Он жалел о той ночи, о её самой прекрасной ночи! Кирата пыталась привлечь его внимание всевозможными выходками, но ей всё сходило с рук. Брат словно взял себе за правило не замечать проделок сестры. Лишь иногда тихо говорил, что это его вина.

В день, когда брат женился, Кирата сбежала с театром и колесила с ним по стране. В Старконе она встретилась с графом Авайским. Её сердце дрогнуло, когда она впервые увидела его. Граф напоминал брата. Внешне они были так похожи! И она с головой окунулась в этот роман. Её несказанно злило, что граф женат. Судьба словно смеялась, делая всех понравившихся ей мужчин недоступными. Но постепенно увлечённость графом сошла на нет.

Он всё же был другим. Пустым и неинтересным. Лоран был похож на брата внешне, но совершенно не похож во всём остальном. Кирата уже решила разорвать эти отношения, когда поняла, что у неё будет ребёнок. Тот ужас, что она испытала тогда, не испытывала больше никогда! Принцессе казалось, что брат немедленно об этом узнает и проникнется к ней всепоглощающим презрением – и у неё не останется ни единого шанса получить его любовь.

Срок был большим. Одурманенная чувствами, она не заметила изменений в собственном теле. Лекарь сказал, что если сейчас избавиться от плода, то в дальнейшем иметь детей она не сможет. А Кирата хотела! Она мечтала, что её чувства всё же найдут дорогу к сердцу брата. Что он будет её и именно она станет матерью его детей. У них одна кровь? Чушь! Это не имеет никакого значения!

Кирата решила рожать. Перестала показываться на людях, прожила затворницей все те месяцы, что предшествовали родам. А потом явилась её дурная ипостась. Кошка не хотела избавляться от ребёнка. Принцесса помнила те чувства, что достались от неё. Жалкий пищащий комок розовой плоти, который даже не думал обрастать шерстью! Кошка вылизывала его, урчала от удовольствия и бросалась на единственную служанку, которую принцесса держала при себе. Она помнила дикий страх зверя, которому был нужен этот жалкий ребёнок.

Взять себя в руки и загнать зверя внутрь Кирата смогла только через две недели. Но избавить мир от этой ошибки уже не смогла. Тупая половина заходилась рёвом, стоило об этом подумать. Пришлось отдать ребёнка его отцу. Зверь всё равно был недоволен. Кошка рычала и рвалась назад, но принцесса уже возвращалась в столицу.

Брат не должен узнать о ребёнке! Каждый раз, когда до него доходили слухи о её мужчинах, он хмурился, укоризненно смотрел, но ничего не говорил. Считал себя виноватым? А может, она кажется ему слишком грязной?

Что он подумает, если узнает о девчонке? Родить от другого… Кирата не может позволить единственному мужчине, которого любит, узнать об этом. Нет-нет… Только не это.

Дверь скрипнула. Страж поклонился, пряча глаза.

– К вам посетитель, ваше высочество.

Даже не спросили, хочет ли она видеть кого-то!

В комнату стремительно зашёл советник Зосий. Старый коршун окинул принцессу цепким взглядом, и та похолодела. Если он здесь, то значит, брат тоже.

– Рад видеть вас в здравии, ваше высочество, – холодно произнёс советник. – Я не займу надолго ваше время. Его величество просил передать вам, что он посетит вас завтра ближе к вечеру. Ему нужно разобраться с делами.

Последнее слово произнёс так, словно у фразы подразумевалось продолжение: «которые вы натворили».

Кирата гордо вздёрнула подбородок. Он не имеет права её осуждать! Отвечать она посчитала ниже своего достоинства.

Зосий церемонно склонил голову и вышел. А грудь принцессы сжал ледяной страх. Он узнает, узнает… Нет, он не сможет отвернуться от неё. Не сможет!

* * *

Я проснулась от звука голосов. Попытка повернуть голову отозвалась тупой болью. И всё же я слегка повернула её.

Кресла были пусты. Медленно пройдясь по спальне взглядом, я увидела Дариллу. Она в полусогнутом положении стояла у слегка приоткрытой двери. Из соседней комнаты, гостиной, доносились голоса.

– Нет! – Резкий злой голос наагасаха. – Никаких переговоров больше не будет! С меня довольно! Ваша сестра пыталась запятнать репутацию моей невесты, опоила моих людей и пыталась убить мою жену! О