Попаданка в Герцогиню - Кайра Лайт

То, что началось дальше, было похоже на магию, но не ту, что творил Альберик. Это была магия кулинарии. Гастон двигался с тихой, сосредоточенной грацией. Он не суетился, не кричал, как Оркат. Он брал самые простые продукты: свежие яйца, лесные грибы, только что собранную зелень, муку тонкого помола, и его руки творили чудеса.

Через час на столе в маленькой столовой красовался завтрак, от которого у меня и правда потекли слюнки. Это была та самая «высокая кухня» — миниатюрные рулетики из тончайшего омлета с начинкой из трюфельного крема, воздушные сырные суфле, похожие на облака, и изящные десерты из ягодного мусса. Всё было сервировано с безупречной точностью. Снаружи — это была полная копия стиля Орката.

В перерывах между своей суетой я дала распоряжение Миладе подготовить дочь к завтраку с королевой.

— Малышка, ты должна показать всё своё воспитание и умение держать себя за столом, хорошо? — сказала дочери, обнимая и целуя её в щёку.

— Конечно, мам, не переживай, — ответила мне Анна, обхватил меня своими руками за шею и в ответ тоже поцеловав. — Я знаю, как нам важен приезд королевы, я постараюсь вести себя хорошо.

Ровно в десять утра в столовую вошла королева Изабелла в сопровождении Аннасиэль и няни Милады. Дочка, увидев меня, просияла и хотела было подбежать, но, вспомнив уроки этикета, сдержалась и сделала почтительный реверанс королеве, та ласково кивнула ей в ответ.

— Ваше Величество, — приветствовала я её. — Как вам ваша комната? Вам всё понравилось?

— Лучше не бывает, дорогая! Я будто лежала на самом деле под открытым небом! — она весело ответила, но её взгляд упал на стол, и я заметила, как на её лице на мгновение мелькнула тень… разочарования? Привычной усталости? — О… Я вижу, вы тоже последовали моде на «высокую кухню».

— Это сюрприз, Ваше Величество, — улыбнулась я, пододвигая ей стул. — Уверяю вас, внешность бывает обманчива. Позвольте уговорить вас попробовать этот омлет.

Королева с лёгким сомнением взглянула на изящный рулетик на своей тарелке. Она отломила крошечный кусочек вилкой и медленно поднесла ко рту. И… её глаза вдруг расширились от удивления.

— О… — это было совсем не то «ох», что я слышала от неё сегодня утром. Это был возглас чистейшего гастрономического наслаждения. — Это… Это невероятно! Воздушный, нежный, а этот крем… он тает во рту, но в нём есть настоящий, глубокий вкус!

Она, не медля, отломила ещё кусочек, а потом взяла суфле. И снова тот же восторг.

— Но как?! — она повернулась ко мне. — Это выглядит как творение Орката, но на вкус… на вкус это еда! Настоящая, вкуснейшая еда! Его блюда были… своеобразные, но тут… тут совсем другое!

Я не могла сдержать сияющей улыбки.

— Это заслуга нашего нового повара, Гастона. Он был подмастерьем у Орката, но, похоже, ученик превзошёл учителя в самом главном — в понимании вкуса.

— Превзошёл! Ещё как превзошёл! — королева с аппетитом принялась за завтрак, что было лучшим комплиментом. — Дорогая моя, вы не просто находите таланты, вы находите самородки! Позовите его, я должна лично его поблагодарить!

Когда смущённый Гастон появился в дверях, заливаясь краской от похвалы самой королевы, я смотрела на него и понимала. Случайность? Нет. Удача. Та самая, которая начала поворачиваться к нам лицом. И теперь у моего отеля был не просто повар, а настоящий кулинарный гений.

Глава 50. Королевское покровительство

Вечерний воздух в саду был прохладен и напоен ароматом ночных цветов, которые Лориэн каким-то чудом уже успел высадить вдоль дорожек. Их тонкий, сладковатый запах смешивался с терпким дымком от камина, доносившимся из открытого окна кухни. Мы с королевой Изабеллой медленно прогуливались по гравийной тропинке, оставляя за спиной освещенные окна флигеля. Отсутствие свиты и церемоний делало её удивительно доступной, почти обычной женщиной, если бы не врожденное, неистребимое достоинство в каждой линии её осанки.

— Знаешь, Елесиада, — начала она, разглядывая в сумерках очертания огромного поместья, — за один-единственный день ты сумела произвести на меня большее впечатление, чем иные члены Тайного совета за все годы их службы.

Я промолчала, чувствуя, как учащенно забилось сердце. Легкая тревога смешивалась с надеждой.

— Когда Кассиан… то есть, герцог, — она поправилась, бросив на меня быстрый взгляд, — сообщил, что ты решила обосноваться здесь, в этих… руинах, многие при дворе решили, что ты либо впала в безумие от горя, либо затеяла какую-то женскую месть. — Королева тихо рассмеялась. — Но то, что я вижу… Это не безумие. И уж точно не месть. Это нечто гораздо более интересное. Это созидание.

Она остановилась, повернувшись ко мне лицом. В её глазах, казалось, отражался свет далеких звезд.

— Ты не сломалась от горя потери. Не сбежала. Не залила себя слезами. Ты взяла то, что от тебя осталось, и начала строить не просто новую жизнь, а нечто по-настоящему уникальное. И знаешь что? — Её голос стал тише, доверительнее. — Ты мне нравишься, девочка. Искренне нравишься. И я решила взять тебя под своё крыло.

Воздух застыл в моих легких. Я слышала, как в висках застучала кровь.

— Ваше Величество… Я… я не знаю, как благодарить… — я запнулась, понимая, что любые слова будут звучать банально.

— Благодарить не нужно, — она мягко положила свою руку на мою. Её пальцы были удивительно тёплыми. — Просто прими это. Но моя помощь не ограничится покровительственными речами при дворе. Уверяю тебя.

Она снова пошла вперед, а я, немного ошеломленная, последовала за ней.

— Давай начнем с самого очевидного. Твоя Аннасиэль — абсолютное очарование. Умная, воспитанная девочка с живыми глазами. Но, моя дорогая, малышке нужно настоящее, системное образование. Не просто умение танцевать менуэт и вышивать крестиком. Ей нужны языки, история, география, основы управления, наконец! То, что положено знать наследнице двух знатных родов. Я пришлю к вам учителя. Не старого зануду, ворчащего над пергаментами, а молодого, современного человека, который сумеет зажечь в ней искру любознательности.

От этих слов у меня камень с души свалился. Мысль о том, что у Анны наконец-то будет достойный наставник, а не сменяющие друг друга равнодушные гувернантки, которых нанимал Герцог, наполнила меня такой благодарностью, что я едва сдержала слезы.

— Это… это было бы величайшей милостью, Ваше Величество! — вырвалось у меня. — Я сама пытаюсь