Эпоха героев - Нира Страусс

Фионн помогал тебе, тренировал тебя. — В конце концов, он был одним из немногих в Гибернии, кто знал, что Мэддокс был илле. Он знал план Братства. Логично, что он играл немалую роль в жизни Мэддокса. — Я не знала, что у тебя такой педагогический талант.

— Нет у меня его. Он был настоящей занозой в заднице. И уверен, что ты тоже будешь. Можешь уже держать этот чёртов щит как следует, а не как веер?

Я устроилась так, чтобы щит закрывал меня от плеч до колен. Он был не таким тяжёлым, как металлический, и мне не составляло труда его удерживать. Но это не утешало. В зависимости от того, что задумал Фионн, я ещё пожалею, что он не дал мне что-то понадежнее.

— Может, ты хотя бы объяснишь, что мне делать?

— Разберёшься сама. В этом первом испытании три воина будут бросать в тебя сто копий без перерыва. — Моё дыхание сбилось. Что? Я посмотрела на Оберона и его друзей, которые спокойно вооружались. — Твоя задача — не дать им тебя ранить. Первая кровь — и ты проиграла. Если выдержишь, перейдёшь ко второму испытанию: двести копий. В третьем — пятьсот.

Святая кожа священного медведя.

На суровом лице Фионна не было ни намёка на шутку. Он говорил совершенно серьёзно. А каждая следующая яма была глубже предыдущей. В последней я окажусь почти полностью погребена и едва смогу двигаться.

Внезапно идея с огненными обручами уже не казалась такой уж плохой.

Спокойно, спокойно, подумала я. Это всего лишь деревянные копья. И у тебя есть…

— Ах да, чуть не забыл. — Фионн поднял палец. — Ты не можешь использовать свою магию. Это испытание предназначалось для людей, а не для сидхов. Если бы я позволил тебе призвать Тьму, это было бы слишком легко, не находишь?

Чёртов старый псих.

Фионн продолжил, не обращая внимания на недоверие в моём взгляде.

— Тем не менее, ты не человек, как сама сказала. У тебя будет преимущество. Но хватит ли крови твоего рода — вот в чём вопрос. Готова?

Мидоу поднял руку.

— Хочу уточнить, что участвую в этом исключительно ради общего блага. Вношу свою лепту в светлое будущее Гибернии и всё такое, и мне бы очень не хотелось, чтобы некий дракон-самец оторвал мне голову, если я случайно поцарапаю его спутницу.

Фионн раздражённо зарычал:

— Дракон пообещал держать себя в руках, так ведь?

Мэддокс не сказал ни слова. Он просто смотрел на Мидоу, а его зрачки то расширялись, то сужались. Фэй сглотнул.

Гвен хлопнула в ладоши:

— Я в тебя верю, Лан! Ты справишься!

Я натянуто улыбнулась ей. Уперлась ногами в землю, повернула корпус и посмотрела на Оберона. В его серебристых глазах плясало дикое удовольствие. Снова этот чёртов безумец.

Фионн снова стукнул посохом о землю:

— Начали!

Оберон и компания синхронно оттянули руки назад, набирая размах, и метнули в меня первые три копья. Я увидела их полёт — идеальные дуги, направленные прямо мне в голову. Подняла щит и напрягла руки, когда они ударились о дерево. Удар отдался в костяшках пальцев и плечах. Два копья упали, одно застряло в древесине.

И тут я задумалась: сколько продержится этот щит, прежде чем сломается?

А потом они начали бросать копья одно за другим, без перерыва, и мне пришлось оставить все вопросы и сосредоточиться только на защите. Оказалось, что всё гораздо сложнее: вскоре по приказу Фионна они начали бросать их вперемешку, чтобы атаки шли непрерывно, но не одновременно.

Мне приходилось сдерживать Тьму раз за разом — она порывалась прийти мне на помощь. Если я слишком сильно концентрировалась на уклонении, магия пыталась вырваться сама. Теперь мне легче было использовать её, чем сдерживать, но я не хотела сдаться или схитрить.

Кроме того, мои узлы пульсировали в такт испытанию. Мэддокс был на грани. Часть меня понимала его, другая… бесилась. И, возможно, в этом раздражении отражалась вся его недавняя холодность ко мне и та игра, в которую я с ним ввязалась. Я злилась. Если он боялся, значит, не верил, что я справлюсь. Я понимала его дракона, понимала инстинктивное желание защитить, но будь ситуация обратной, я бы ни секунды не сомневалась в нём.

Тьма зашипела, предупреждая.

С рывком я подняла щит к груди как раз в тот момент, когда копьё летело почти по прямой траектории. Оно глубоко вошло в дерево и толкнуло меня назад. Задняя часть бёдер ударилась о край ямы, и я пошатнулась. Свободной рукой упёрлась в землю, чтобы не упасть, но, подняв голову, уже увидела два новых копья, летящих прямо в мою голову.

Не было времени думать о Мэддоксе.

Я подняла щит. Остановила их, но сила удара всё же сбила меня с ног, и я рухнула на спину на глиняное дно ямы. Перехватило дыхание. Тьма снова зашипела, а ещё четыре копья уже летели в мою сторону. При этом ноги и торс оставались незащищёнными. Как, чёрт возьми, они такие быстрые?!

Я зарычала и выдернула одно из застрявших в щите копий. Им отбила следующие, поднялась, прикрываясь щитом, снова удар, снова щит, удар, удар, ещё щит над головой, удар… Пот струился в глаза, и я яростно моргала, чтобы не ослепнуть.

— Осталось три! — услышала я крик Фионна.

Эти слова подбодрили меня. Я опустила щит, чтобы увидеть, как они метают последние копья. Одно я позволила вонзиться в дерево, а два других сбила ударом. Они покатились прямо к ногам Мэддокса.

И наступила тишина.

Я опёрлась на край ямы, тяжело дыша, с растрёпанным пучком волос. Весь пол атриума вокруг был усеян отбитыми и сломанными копьями. Некоторые торчали в считанных сантиметрах от моих ног или спины. Сто копий.

Неужели люди проходили это без капли магии в крови? Без сомнения, Фианна были поистине выдающимися воинами.

Кто-то одобрительно присвистнул. Уверена, это была Гвен.

Пара рук обвила меня, вытащила из ямы, ловко обходя застрявшие пики. Мэддокс крепко прижал меня к себе. Его большой палец стёр капли пота у моих висков.

Я, задыхаясь, подняла на него взгляд. Это был первый раз с момента нашей сцены на балконе, когда он обнял меня. Я ожидала увидеть гордость, восхищение или что-то подобное.

Но он был зол.

— Я чуть трижды не схватил проклятый инфаркт.

Что?

Я широко распахнула рот и толкнула его прочь от себя.

Он пошатнулся назад, потому что я действительно вложила в этот толчок силу.

— Слисеаг…

— Кто тебя просил так за меня волноваться?

Он посмотрел на меня так, будто