Священные игры - К. Н. Кроуфорд

или бушующего моря. О представлялась мне ослепительно-синей с небольшим оттенком фиолетового, как небо, как Архонт, Е походила на серебристо-белую луну. Когда я писал, весь мир оживал. Я видел ярко-синие глаза моей Пэрл и представлял, что лежу с ней на траве под летним небом. Но когда я стал вампиром, все прекратилось. Просто пустота и тишина, будто мне сердце из груди вырвали. Я, конечно, чувствую все так же остро, как раньше. Возможно, теперь уже даже острее. Но я больше не могу творить. По крайней мере, я не чувствую, что могу. Все тлен. Поэтому я все сжигаю.

Я с трудом сглотнула.

– Мне жаль.

Он нахмурился.

– Я никому раньше не говорил об этом.

– Почему тогда рассказал мне?

Он пожал плечами и покачал головой. Меж бровей снова залегла морщинка.

– С тобой я чувствую себя менее одиноким. И то, как ты стараешься заботиться о ком-то, кто для тебя очень важен… ладно, – он пригладил волосы. – Я вернусь к тебе завтра ночью, Элоуэн.

– Я думала, тебе нельзя бывать здесь.

Он снова покачал головой.

– Я Повелитель воронов. Никто не следит за мной. Я немного помогу тебе подготовиться к следующему испытанию. Так ты сумеешь его выдержать.

– Как именно ты будешь меня готовить?

В воздухе вокруг него закачались тени.

– Тебе нужно научиться концентрироваться, абстрагируясь от сильных искушений. А уж в этом я профи, милая.

Глава 25

Луминарии разбудили нас с утра пораньше, грубо гаркнув, что следовало бы нам раньше думать, что мы сеем, потому что теперь мы будем пожинать плоды своих деяний. Я понятия не имела, что они имели в виду, но догадалась, что перед завтраком будет какое-то публичное наказание.

Прямо сейчас выжившие в первом испытании Кающиеся шагали через внутренний двор. По бокам от меня шли Хьюго и Годрик. Коралловый рассвет растекался по длинной траве и золотым стенам, окружающим нас. Впереди всех выступал Сион. Нет, он здесь точно не для самодисциплины. Он не такой, как Мэйлор. Он просто безжалостный и коварный. Возможно, в Орден его привело желание руководить и доминировать. Лучшего места для осуществления своих амбиций было просто не найти.

Сейчас он вел нас в большой куполообразный храм напротив центрального замка. Я еще толком не проснулась и то и дело вспоминала дух той бедной женщины, которая пыталась попасть домой к своему сыну. Мэйлор очень хочет, чтобы я вернулась к Лео. Но как же она и все остальные?

– Элоуэн? – Хьюго подтолкнул меня локтем. – Ты меня слушаешь?

Я часто заморгала.

– Ты что-то хотел?

– Ты так и не рассказала, как сумела выжить в окружении волков. Патер вроде предупреждал, что после наступления темноты выжить никому не удастся.

Я слабо улыбнулась.

– Пусть это останется маленькой тайной.

– Это точно. Не задавал бы ты так много вопросов, – заметил Годрик. – Учитывая, какие у них тут правила.

Я только мгновение спустя осознала, что он имел в виду. Годрик, видимо, предполагал, что я убила волков своим смертоносным прикосновением. Однако в одном он был совершенно прав – вопросы лучше не задавать.

Хьюго оглянулся на выживших пленников.

– Погибло уже больше половины из нас, – его белокурые волосы падали ему на глаза, и он выглядел измученным. – Да найдут усопшие дорогу в загробный мир и обретут там вечный покой, – бессвязно пробормотал он.

Годрик сердито посмотрел на него.

– А знаешь, кстати, кто еще жив? Гийом, будь он не ладен.

– Как думаете, что они имели в виду, говоря, что мы пожнем плоды того, что посеяли? – спросил Хьюго.

Я прикусила губу. В положительном ключе эта фраза никогда не использовалась, не так ли? Не было, например, такого: «Не зря ты потратил столько времени, обучаясь игре на лютне, потому что теперь ты стал замечательным музыкантом и пожинаешь плоды того, что посеял». Это всегда было что-то плохое. Ну, что бы это ни было, скоро все и узнаем.

Я оглянулась и заметила Лидию, которая шла, скрестив руки на груди. Увидев меня, она выгнула бровь, будто бросала мне вызов. Я все еще здесь, подруга.

Если она и была мне благодарна за то, что я вчера спасла ей жизнь, то виду не подала.

Персиваль пробрался к нам через толпу и на мгновение обнял меня за плечи.

– Не могу передать, как я рад, что ты все еще с нами. Я не знал, что и думать, когда Магистр потащил тебя в лес.

Шедший впереди Сион с кошачьей грацией вошел в храм и на мгновение повернулся к нам лицом, возвышаясь над всеми, точно башня. Его широкие плечи были расслаблены, будто ничто не свете его не волновало. Но я полагаю, что если нет никаких моральных принципов, но есть дар бессмертия, о чем тут можно переживать, верно же? Легкий ветерок играл отдельными прядями его темных волос, а на губах замерла полуулыбка. Утреннее солнце освещало его острый подбородок и золотые глаза. Интересно, все вампиры получают такую невероятную красоту в обмен на душу?

По выражению его лица я поняла, что он предвкушает, как сейчас будет стращать нас, ему уже прямо не терпелось.

Я наклонилась ближе к Хьюго и прошептала:

– Ты вроде что-то говорил о вампирах.

– Да. Обосновались в королевстве Шумейр, твари…

Я приложила к губам палец.

– Не так громко. Шепотом, – и одними губами спросила: – Их можно как-то убить?

Он нахмурил лоб.

– Насколько я знаю, нет. Но наверняка должен быть способ. Боги бы просто не допустили, чтобы эти гордецы бессмертные жили вечно, потому что тогда и они были бы богами, – тут он прочистил горло. – Если, конечно, боги существуют.

Я кивнула. Я до сих пор не была уверена, понимает ли Хьюго, о чем говорит, но пока он был прав.

Сион тем временем распахнул двери храма, и мы вошли в темное здание, где пахло сыростью. Понадобилось время, чтобы глаза приспособились к темноте. Свет падал через слуховое окошко точно в центр, так что большая часть храма оставалась в тени. Со стен злобно таращились каменные гаргульи, а стоявшие вкруг факелоносцы в повязках на глаза держали над головами свои факелы.

Мое сердце забилось чаще, когда я увидела стоящего перед факелоносцами патера, одетого в белое и сжимающего в руках кодекс. Его седые волосы свисали по обе стороны от его лица, отбрасывая темные тени на его морщинистые щеки. Он казался достаточно злобным, чтобы тоже быть бездушным вампиром. Только вот в отличие от