Ольга Пашнина - В память о звездной любви

Я вдруг поняла, что знаю, где найти ответы. Рядом, практически в соседней комнате, где стоит кресло, а вокруг расположились многочисленные экраны и мониторы.

Там все напоминало последствия урагана или восстания машин. Некоторые экраны оказались разбиты, провода выдернуты. Запчасти и осколки валялись на полу, кресло перевернуто. Я подошла к компьютеру, который, казалось, должен был отвечать за управление этой машиной, но тот не желал включаться.

— Я все уничтожил, — раздался голос.

Я подскочила и снесла со стола какой-то прибор, внешне напоминающий прожектор. Жавьена Тоайто скрывала темнота, но профиль мужчины отчетливо угадывался.

— Дом охраняет толпа офицеров, — хрипло произнесла я.

— Знаю, я с ними договорился. Меня здесь знают. Почему ты вернулась сюда, Шэй?

— Я хочу знать, — пожала плечами. — Кто я. Что произошло. Почему в моей голове такая путаница и как жить дальше. Зачем вы это устроили? Зачем убили моего отца?

— Ты сожалеешь?

Тоайто прошел в середину комнаты, поднял кушетку и уселся, опираясь на трость.

— О его смерти, — уточнил он. — Сожалеешь?

— Не знаю, — почти неслышно произнесла я.

— Я потратил много денег, чтобы получить тебя. Он обещал идеальную жену, ту, о которой я мечтал. Я задавал вопросы, разумеется, но ты мне понравилась. Я согласился, заплатил намного больше, чем мог. У твоего отца, Шэй, были долги. Перед серьезными людьми. Он любил играть, а когда проиграл все, решил продать тебя.

Мы немного помолчали и подумали. Я о том, почему не испытываю сожалений о смерти отца, о чем думал Жавьен, сказать сложно.

— И я заплатил. Я не влюбляюсь в женщин, женщины — это слабость. Но перспектива получить идеальную жену кого хочешь заставит выложить немалые деньги. Потом ты сбежала?

— Я? — зачем-то переспросила.

— С Рейдлингом, — кивнул Тоайто. — И я выбросил день теперь уже чтобы тебя найти и вернуть.

В памяти всплыл флаер, поднимающийся в небо. Фантазия? Обрывок забытой реальности?

— Вернул, — кивнула я, догадавшись, что было дальше. — Зачем все это? Зачем убийство, зачем уничтожать лабораторию?

— Ты говорила кое-что странное, когда я тебя привез. Что якобы ничего не вспомнишь, когда проснешься. А твой отец настаивал на какой-то процедуре. Я поздно понял, что тебе действительно сотрут память, но сбил им настройки. Потом твой отец пытался меня убить, логично, что я защищался. Я мог бы уйти, но оставить тебя было бы слишком жестоко даже для меня.

— Врешь, — тихо произнесла я. — Отец сидел за столом. Его застрелили. Он не был похож на человека, собирающегося убить тебя.

— Может, и так. — Жавьен пожал плечами и усмехнулся. — Какая теперь разница. Тебя совсем не волнует, что они стирали тебе память каждый год и маскировали это под болезнь?

— Зачем? Вот это меня волнует. Вопрос.

— А я тебе отвечу, Шэй, зачем. О проекте "Вега" слышала? Твой отец получал деньги за эксперименты над тобой. У них много разных проектов, твой — о личностном программировании. Знаешь, что это такое?

Я покачала головой, но чувствовалось в этих словах что-то скверное. Они звучали неправильно.

— Это такая наука, которая изучает управляемые личности. Тебе стирают память, максимально упрощают программирование. И задают некий алгоритм, закачивают набор личностных качеств. А потом весь год наблюдают за поведением.

— Они делали из меня кого-то еще?

Больше смахивало на фантастический фильм, один из тех, что я смотрела с Грегом. Я вздрогнула. Мысль вырвалась непроизвольно, показала картинку и тут же все исчезло. Когда меня перестанут пугать такие вспышки?

— Нет, сделать из одного человека другого нельзя. Они меняли ряд характеристик у уже существующей личности. Например, задавали тебе любовь к спорту, и ты посещала множество разных секций. Наверное, там научилась драться. Или любовь к искусству, и твои картины неплохо продавались. А еще тебе закладывали различные образы: трудного подростка, мечтательной девушки, впихивали в тебя разные амбиции. Ты серьезно готовилась к поступлению в звездную академию. Поняла, в чем смысл? Они наблюдают, как одна и та же личность меняет поведение в зависимости от ситуации, в которую она поставлена.

— А мои родители получали за это деньги.

— Да. Похоже, что так. Потом по какой-то причине выплаты прекратились, и тебя решили выдать замуж.

— Понятно. Ничего шокирующего. — Я усмехнулась. — Чего-то подобного я и ожидала.

Вдруг стало холодно, даже в теплой кофте. Я и забыла, что у меня совсем нет одежды здесь. Надо порыться в шкафах мамы или прислуги.

— Где мама? И остальные?

— Мои ребята велели им убираться, — ответил Жавьен. — Кай нарушил наш договор, они здесь не причем.

— Ты псих, — заключила я.

Мужчина спорить не стал, только легкая улыбка скользнула по его губам.

— Так почему ты отказался? Почему тебя не устраивает жена, которой стерли память?

— Одно дело, — Тоайто поднялся и поманил меня за собой, в коридор, — больная жена, которая теряет память.

Мы вышли в столовую, где мужчина налил в два стакана янтарную жидкость с резким запахом. Один стакан он протянул мне.

— Другое — девушка, которая за двадцать лет жизни играла разные роли. Я не знаю, что ты из себя представляешь, что умеешь. Что внезапно вспомнишь, и не навредит ли это мне. Я не знаю, кто ты.

Я залпом выпила содержимое стакана и поморщилась. Алкоголь на голодны желудок — не лучший вариант. Голова сразу закружилась, а веки налились тяжестью.

— Я тоже не знаю, кто я, — сказала я.

Утром голова раскалывалась, словно я выпила не один стакан, а бутылку. Я скосила глаза, опасаясь увидеть рядом с собой Жавьена, но никого не было. Я поднялась, мечтая только об одном — стакане воды. Ее, кажется, в доме не было.

Я понятия не имела, что мне теперь делать. Как жить, на что, где, как найти продукты и можно ли к кому-то обратиться за помощью. Тоайто не в счет, ему я не доверяла, его боялась. В нем было что-то безумное. В его внимании, в его поведении.

Впрочем, безумное было и во мне. Я думала о смерти отца, и так ничего не почувствовала. Кроме некоторого облегчения от того, что больше я не потеряю память. Может, мне удастся жить нормальной жизнью. Где-нибудь, где идет дождь. Интересно, есть такое место на обитаемых планетах?

На автомате я оделась и умылась. Вместо воды был противный гель с травяным запахом. Он отлично освежал кожу, но пить хотелось неимоверно. Есть ли у меня деньги?

Дом словно вымер. Странно было ходить по коридорам и понимать, что родители никогда не вернутся сюда. Что нет больше отца. Что мне никогда не сотрут память, что вот именно с этого момента я запомню всю свою жизнь.