Блеф демона - Ким Харрисон

моим прикосновением. Сонливость улетучилась, а по моему позвоночнику пробежала дрожь, когда его взгляд встретился с моим.

— Я не знал, что ты можешь чувствовать, когда я тяну линию. Это проблема? — спросил он, голосом, полным сомнения.

Я прижалась к нему ещё теснее, моя рука легла на него с нежной настойчивостью.

— Только потому, что это возбуждает меня не хуже, чем козу. Ты спать хочешь?

— Ах, уже нет, — ответил он, вода всплеснула, когда он подложил руку мне под голову, устраивая как подушку.

— Во сколько тебе нужно быть в церкви?

Ощущение пробежало по моему телу, когда его рука нашла моё бедро, двигаясь вверх и вниз в мягком, завораживающем ритме.

— Часов шесть назад, — ответила я, прикусив его ухо, легонько потянув за мочку зубами. — Айви, наверное, в панике.

Он тихо застонал, и я почувствовала, как под моей рукой он напрягся, дыхание участилось.

— У меня сегодня ужасно насыщенная ночь, — прошептала я.

— Вижу, — отозвался он. Вода зашевелилась, и вдруг он оказался надо мной — пьянящее, волнующее ощущение разлилось по телу, когда он притянул меня за бедра, и я сама пошла ему навстречу.

— Этого не было в моих планах, — проговорил он, — но, возможно, я найду для тебя местечко.

Он вошёл в меня медленно, с теплом, заполнив до самого конца, и, глядя на него снизу вверх, я видела только одно — любовь.

— Это моя линия, — прошептала я и вскрикнула, когда его пальцы послали в меня лёгкие разряды энергии с линии, вспыхивая на коже и проникая глубже. Я вцепилась в него, и он наклонился ко мне, губами отыскивая мою шею.

— О, Боже… — простонала я, когда он провёл тончайший поток энергии с линии сквозь моё тело, от шеи к низу живота. Это было почти слишком… Я изогнулась, притягивая его, позволяя войти. Прелюдия? Весь вечер был прелюдией. Я обвила его руками, прижалась, и когда он вошёл в меня, тело вздрогнуло от нахлынувшей волны. Вода делала всё более осязаемым, грубым, живым.

Я резко выдохнула и снова пошла ему навстречу, требуя большего.

Он двигался сначала медленно, каждое движение встречалось моим в почти звериной грации. Я сжимала его плечи, и когда он нашёл мой старый вампирский шрам, зубами касаясь кожи, я застонала, захлебнувшись дыханием, пока он двигался в такт нашему общему ритму.

Вода плескалась, его ладони поддерживали мою голову, губы и зубы терзали шрам с такой нежностью, будто он умел делать меня только своей. Ощущения накапливались, грозя разорваться. Моё дыхание стало прерывистым, и, желая всего и сразу, я направила мысль в его чи, утопая в нём до тех пор, пока не выдернула оттуда энергию с хлёстким щелчком.

Трент вздрогнул, его челюсти сомкнулись у моего уха.

Моя, — отозвалось во мне, и я не знала, кому принадлежала мысль первой, но от неё по нам обоим прошла дрожь, увлекая в ещё более глубокое движение. Он застонал, подался вперёд, и с внезапным толчком я почувствовала, как он достиг разрядки, врываясь в меня с выдохом облегчения.

Охваченная безумием, я задрожала, сжимая его, пока его тело содрогалось, и украденная энергия вернулась к нему, вызвав из моих губ стон, будто искра прошла сквозь воду, разрывая всё, как огонь.

— О, Боже… Рейчел, — прошептал он, когда мы прижались друг к другу в этой ослепляющей вспышке, и каждый удар наших сердец рождал новую волну страсти, вновь пронизывая нас обоих.

И тут раздалось громкое шлёп, и на нас обрушилась ледяная волна.

Я ахнула, распахнув глаза, и услышала, как Трент выругался — его вес резко навалился, он оперся на локоть, одной рукой придерживая мою голову, а другой вслепую пытался вернуть на место соскользнувший камень. Он выдернул себя из меня резким движением, сдержав болезненный стон — мышцы ещё не отпустили.

Настроение моментально испарилось. Он торопливо пытался остановить поток ледяной воды, камни звенели, а в ночи, наполненной стрекотом сверчков, прозвучало тихое латинское заклинание. И вот уже тёплая волна снова разлилась по нашему маленькому водоему, и Трент взглянул на меня, вода мерцала на его коже, подчёркивая каждую красивую линию мышц.

— Прости. Мне так жаль.

Я рассмеялась и притянула его обратно к себе, удерживая там, где ему и было место, пока вода снова не согрела нас обоих.

— Даже не знаю, за что, — прошептала я, прижимаясь лбом к его плечу. — Это было потрясающе.

Он издал недовольный звук.

— Камень сдвинулся, — проворчал он. — Всё настроение насмарку.

— И чуть не лишил тебя мужественности, — прошептала я, и он скривился. Удовлетворённая, я перебирала влажные пряди у него за ушами, наблюдая, как звёзды сверкают над ним, а вода отбрасывает блестящие тени на наши тела.

— Твоя аура покрывается копотью.

— Это плохо? — спросил он.

Я покачала головой.

— Нет. Просто… ну, может привлечь лишнее внимание, — сказала я, и он с заметным облегчением опустил плечи.

— Мммм. — Наконец он снова улёгся рядом со мной, и мир окончательно встал на свои места, пока его пальцы рисовали ленивые круги на моей коже. — Я в последнее время много колдую. Заменяю магией технологии. — Его веки опустились, движения стали медленнее. — Тебя это точно не беспокоит? Ты права, когда всё закончится и я вернусь к реальности, будут последствия. Такой ауру ведь не спрячешь.

— Нет, — отозвалась я, глядя на более светлое пятно на фоне тёмной линии деревьев. — Может, тебе удастся уговорить кого-то принять это вместо денег.

Он вздохнул, и его мышцы начали понемногу расслабляться.

— Возможно, но деньги мне нужнее. Хотя… мне даже нравится. — Его губы дёрнулись в лёгкой усмешке, пока он погружался в тёплую воду. — Я о грязной ауре.

С моей руки скатилась капля, когда я обвила ею его грудь и прижалась к нему:

— Придаёт тебе обаяния плохиша.

Он хихикнул, не открывая глаз. Я не была уверена, верю ли ему, но, оглядывая его лагерь, ничего предосудительного не увидела. Меньше бизнесмена, больше эльфийского военачальника — такой образ ему шёл.

— Просто не хватает кое-чего, — сонно проговорил он, когда его пальцы замерли на моей коже. — Тебя. Девочек. Но я понимаю. Жить в лесу — это не для всех.

Я вздохнула, и лёгкое движение воды обдало меня холодком, словно тонкими лезвиями.

— Да. Как бы тут ни было хорошо, я бы скучала по…

Глаза Трента открылись, его зелень потонула во тьме.

— По чему? По праву на существование? По тому, чтобы каждый день рисковать жизнью ради чужих проблем?

Я прижалась к нему ближе, переплетая ноги с его.

— Честно? Я бы заскучала от всего этого каждый день. Хотя… — я