Заботы Элли Рэйт - Полина Ром

мне в первый и второй день и на завтрак, и на обед. Сейчас он перекусывал масляными лепешками в компании еще одного мужчины, который тоже у меня что-то покупал. Чуть потоптавшись, но понимая, что выбора у меня нет, я подошла и прямо спросила:

– Господин писарь, вам не понравились мои котлеты?

Надо сказать, что ответ этого клерка поразил. Пренебрежительно окинув меня взглядом, он высказал примерно следующее:

-- Иди отсюда, девица и не позорься. Весь рынок уже знает, что ты тухлятиной торгуешь. Я-то у нее брал, – обратился он к своему собеседнику, – даже и нахваливал, вроде как вкусно ведь. А потом мне тетка Грейд по секрету и шепнула, что она больную животину по деревням скупает и оттого у нее товар такой дешевый. Перетравит людей и управы на нее не найдешь!

-- И не говори, Барни. – сочувственно закивал его собеседник. – А надо бы взять и мэтру Куперу пожаловаться. Вряд ли он одобрит, что она этакой дрянью людей кормит.

– Да что толку ему жаловаться? Он вон какого полета птица, станет ли слушать?

Они разговаривали между собой так, как будто меня здесь нет, а я, чувствуя полную растерянность, попыталась вмешаться:

-- Никаких больных животных я не покупаю! Я на Стоке с утра до вечера. Когда мне по деревням ездить? Я все беру в мясном ряду на рынке, на том, что возле храма Трех Святителей.

-- Ладно, тетка Грейд – у нее язык без костей, а Вертон, что рядом с тобой стоит, он тоже врет?! – завозмущался мой бывший покупатель. – Одна ты тут правду говоришь, а остальные – дурачки слепые? Тебя, девка, послушать, так одна ты хорошая, а все вокруг поганцы. Ступай уже, – и он окончательно повернулся ко мне спиной.

За эту неделю в то время, когда торговля затихала, я несколько раз болтала с любопытной теткой Грейд, которая занимала место слева от меня. В общем-то скрывать мне было нечего и потому она знала, что я сбежала из Новоселок от брака с пьющим мужиком; что у меня на попечении двое маленьких детей, и торговля здесь – для меня единственный вход.

Справа от меня стоял тот самый Вертон – пожилой немногословный мужчина, который улыбался только покупателям и торговал хлебом в нарезку, луком и сыром. Я искренне не понимала, чем я им помешала! У нас товар в разную цену и совершенно разный! Но клерк, у которого я спрашивала, вряд ли был лжецом: я видела, как сильно упали продажи после первых дней.

Возвращаться на место я не стала, а отправилась домой, вытирая по дороге злые слезы. Если честно, я просто не ожидала такой мерзкой подставы от людей, которым не сделала ничего плохого. Здесь все равно кто-то будет торговать, неужели им лучше если встанут точно с таким же дешевым и объемным товаром? Впрочем, моя злость оказалась очень хорошим советчиком: раз они со мной не считаются, то почему я должна беспокоиться о том, что оставлю их без дохода?! А со злости идея о том, как это сделать, пришла ко мне почти мгновенно.

Дома я вынула оставшиеся котлеты, отнесла полюбившиеся изделия детворе и госпоже Ханне, полностью заполнив большое блюдо и посоветовала налопаться от души, а сама отправилась на рынок – закупаться.

В этот раз мои покупки были довольно тяжелыми, но гораздо более дешевыми. Та торговка, у которой я постоянно брала мясо, слегка удивилась моему выбору, но за оптовую покупку цену сбросила очень хорошо! Я бродила по рынку еще с час, выбирая добавки и мысленно подсчитывая, окупится ли это. Точно знаю одно – таким на Стоке не торговал никто, а цена будет существенно ниже, чем за котлеты.

На обратном пути, неся тяжелую корзину, я все же выбрала лавку попроще, где торговали нитками и купила несколько мотков фабричной шерсти. Взяла два цвета: серый и ярко-голубой. Из них я собралась связать Ирвину обыкновенную жилетку – просто для тепла. Но поскольку цена за ярко окрашенные нити была выше, то голубой моток я взяла только один – на отделку.

Раз днем на Стоке с у меня есть время сидеть и болтать с соседкой, так уж лучше я это время потрачу на что-то более полезное для семьи. Тем более, что моя «милая» соседка оказалась такой гадиной.

Дома я разложила продукты, замочила горчичные зерна в яблочном уксусе с водой, заглянула в горшочек с медом – на пару раз хватит. Зашла в комнату, растопила камин – как раз через пару часов комната прогреется. Вообще это не дело – так экономить. За день дом остывал почти полностью, а потом прогревался, собирая влагу на окнах. Так недолго и плесень завести. Топить зимой нужно постоянно и равномерно. Для этого нужно просто больше зарабатывать.

Всю работу по приготовлению завтрашней еды оставила на ночь: я и так почти не видела детей и скучала по малышке Джейд, которая в последнее время научилась не только улыбаться, но даже смеяться и шкодничать. Я скучала по ворчанию Ирвина, которое становилось все мягче и добродушнее. Так что порывшись в сундуках взяла хороший отрез плотной ткани и отправилась к госпоже Ханне шить.

Теперь у меня появится время на то, чтобы озаботиться приличной одеждой для детей. Если для Джейд я собралась просто нашить длинных рубашечек, потому что она практически не бывала на улице, а если и бывала, то только в виде завернутого в доху и пледы кокона, то Ирвину одежда для улицы обязательно нужна. Я уже придумала как из старой дохи, отданной мне госпожой Ханной, выкроить для него теплую куртку. Сапоги все же придется купить, а вот нормальные штаны для зимы ему необходимы. Ну, и старые застиранные рубашки тоже пора менять. Но это – в следующие дни.

Встретили меня у госпожи Ханны с большой радостью. Ирвин хвастался новыми изученными буквами и почти не ворчал, Джейд забралась на руки и тыкаясь румяным личиком мне в щеку, требовала поцелуя и крепко обнимая за шею. Я