Между решениями (ЛП) - Джинджелл Вэнди

— Есть ещё эти двое. У одной из них есть запись о рождении, датированная началом века, так что её возраст подходит для того, чтобы заводить детей, самое позднее, в двадцать-тридцать лет, что кажется рановато. Другой в тридцатые годы было около пятнадцати, так что всё зависит от того, когда твоя прабабушка начала заводить детей…

— Этого я не знаю, — с сожалением сказала я.

— Мне показалось, ты говорила, что приехала из Квинсленда, — нахмурилась Эбигейл. — Или это ещё одна часть твоих воспоминаний, которой у тебя нет? Разве не было бы разумнее искать подобные вещи у какой-нибудь группы там, наверху?

— Не, наша семья родом из Тасмании, — сказала я. — По крайней мере, со стороны мамы. Мама вернулась в Квинсленд вместе с папой, когда они поженились; она всегда говорила, что он приехал в Тасманию, чтобы найти её.

Однако довольно быстро мы снова оказались в Тэсси. Должно быть, это что-то значит для этого места.

— Может, и так, — сухо заметила Эбигейл. — Я имею в виду, что твоя прабабушка… Ну, независимо от того, одна ли это Энн или нет, почти у всех Энн, которых я видела в архивах, были… впечатляющие истории. Впечатляющие или удручающие.

— Ага, — сказала я, вспомнив запись, которую видела в книге Эбигейл. — Как та, которая исчезла за пределами штата — беременная.

— Точно. Для неё я тоже написала записку, но твоей прабабушкой ей быть рановато, я бы подумала, ей было восемнадцать с чем-то.

— Да, — задумчиво сказала я. — Рановато. Эй, ты думаешь, мой отец уже знал обо всём этом, когда приехал сюда?

Она пожала плечами.

— Ты должна знать об этом больше, чем я. Но ты довольно хорошо обучена, и я не думаю, что ты можешь утверждать, научилась этому от большого белого фейри.

— Отчасти так и есть, — сказала я. — То, что касается умения драться, — это от него, Атиласа и Джин Ёна. А что касается остального… Да, мои родители научили меня нескольким вещам.

— Тебе повезло, что они были с тобой достаточно долго, чтобы многому у них научиться, — сказала она, и я услышала нотку сдержанного сожаления в её голосе.

Это заставило меня спросить:

— Как ты оказалась здесь? Я знаю, ты сказала, что из-за City Fae, но что конкретно случилось с тобой?

— В частности, мой муж и дочь были убиты в перестрелке, когда фейри пришли за мной, — сказала она, её взгляд был стеклянным и жёстким.

Блин. Этого сожаления было недостаточно, чтобы представить, насколько оно велико. У меня было больше времени, чтобы осознать и принять то, что произошло, и я была далека от выздоровления.

— Прости, — сказала я, ковыряя носком ботинка покрытый мхом пол. Я уже знала, что она ненавидит Зеро и Атиласа, но я и представить себе не могла, как тяжело ей, должно быть, работать с ними. Блин. Что должно было произойти, если бы она когда-нибудь встретила Блэкпойнта и поняла степень его предательства? Он не хотел, чтобы это было предательством, но не было никакой возможности, чтобы она не восприняла это как предательство.

Одного того факта, что он был фейри и скрывал это от неё, было бы достаточно.

— Ты разобралась с этим воспоминанием? — внезапно спросила она. — С тем, что была вне штата?

Я слегка вздрогнула.

— Да.

— Помогло ли ещё что-нибудь?

— Немного, — сказала я. — Но недостаточно. Мы работаем над этим.

— Просто убедись, что они не воздействуют на тебя, пока ты работаешь над этим, — предупредила меня Эбигейл. — И следи за своим парнем тоже. Он немного дружелюбнее с этими двумя, чем я думала.

Я не смогла сдержать улыбки.

— Не стоит беспокоиться о Джин Ёне, — сказала я. — В любом случае, он не скрывает своих чувств.

— Да, я это вижу, — сказала она. — Но в нём есть что-то необычное. Возможно, тебе стоит убедиться, что он тот, за кого себя выдаёт.

— В этом он тоже очень честен, — заметила я. — Не беспокойся обо мне. В конце концов, со мной всё будет в порядке.

Хотелось бы мне в это верить, потому что мысль о том, что произойдёт в будущем — близком или отдалённом — всё ещё сильно беспокоила меня.

— Ты больше не думала о том, чтобы присоединиться к нам? — спросила она.

Это не должно было меня удивить, но удивило.

— Вообще-то, я подумала, что вы больше не захотите меня видеть, — сказала я, радуясь, что могу быть в чем-то абсолютно честна. — Не после того, что случилось в прошлый раз.

Эбигейл поколебалась, затем сказала:

— Давай просто скажем, что в последнее время я начала ценить твоё положение немного больше. В любом случае, было бы глупо не хотеть тебя. По большому счету, я всё ещё считаю, что люди должны держаться друг друга, и у меня… такое чувство, что твой большой парень отпустил бы тебя, если бы ты попросила. В любом случае, подумай об этом ещё раз.

— Я подумаю об этом, — сказала я с тревожным чувством дежавю и чего-то ещё, что я не могла определить.

— Только не оставляй это надолго, — сказала она. — Послушай, Пэт, я не хочу показаться грубой, но мне нужно вернуться к настройкам: я не осмеливаюсь оставлять это надолго, вдруг что-то случится. Я записала для тебя всё, что связано с Энн, просто убедись, что ты не потеряла листок. Увидимся послезавтра, когда мы снова отправимся за сиренами.

— Да, послезавтра, — согласилась я. Блин, Зеро и Атилас, должно быть, придумали способ защитить всех, и написали Эбигейл. Невежливо с их стороны было не сказать мне об этом до того, как я ушла сегодня, но, возможно, они бы так и сделали, если бы я только что не сбежала с Джин Ёном.

На обратном пути я перехватила Джин Ёна, и, возможно, он знал, что Эбигейл пыталась убедить меня снова присоединиться к людям, потому что он казался немного озабоченным — или, может быть, раздражённым — когда я присоединилась к нему. Только когда мы оставили дом далеко позади, он нарушил своё молчание, и тогда то, что он сказал, удивило меня.

— Это… — он широко и неопределенно махнул рукой в сторону штаб-квартиры людей. — Это необходимо, зачем?

— Не знаю, — ответила я. — Но моя прабабушка участвовала в расследовании, которое Атилас поручил детективу, и я считаю, что это важно. А ты бы не сделал этого, если бы это был Джия?

Джин Ён на мгновение замер.

— Джия… другое дело.

— Да ну?

— Я уже всё знаю, но от этого нет никакого толка, — сказал он. — Если бы я не знал, возможно, было бы лучше.

— Да, но разве ты позволил бы кому-то другому решать это за тебя?

Он шмыгнул носом.

— Ani.

— Вот именно. И, говоря о вещах, которых я не знаю, мне, наверное, стоит попросить Атиласа помочь мне с некоторыми воспоминаниями сегодня.

— Есть ещё? — спросил он, приподняв бровь. — Ты уже вспомнила кое-что в тот день. Ты не была счастлива.

Несчастлива — это было бы большим преуменьшением для того состояния, в котором меня застал Джин Ён.

Я пожала плечами; не то чтобы я этого не знала, или как будто я могла что-то с этим поделать. Я сказала:

— Да, но это ещё не всё, должно быть что-то ещё. Я уже много лет заставляю себя забывать обо всём; думаю, мои родители думали, что это единственный способ обезопасить меня, но в последнее время из-за этого всё стало ещё сложнее. Я знаю… Ну, я не знаю, но я почти уверена, что видела убийцу в ту ночь, когда он убил моих родителей. Я просто не могу вспомнить ничего, кроме того, как нашла их в ту ночь.

— Тебе следует подождать меня, — сказал Джин Ён. — Я… когда я расстроен, я не хочу, чтобы ко мне прикасались. Я думаю, тебя нужно обнять, когда всё становится слишком тяжелым. Хайион такой же, и…

— Я не принимаю от тебя объятий, — с подозрением сказала я.

— Это просто объятия, — холодно сказал он. — Я не буду… ожидать чего-то.

Я посмотрела на него через стол.

— Ой. Спасибки.

— Или, — сказал он более убедительно, — ты могла бы перестать играть в игры с этим изворотливым стариком. Тогда не будет необходимости в объятиях, если ты сама этого не захочешь.

— Нет, пока я не узнаю, что случилось с мамой и папой, — сказала я. В последнее время, когда я занималась своей повседневной жизнью, всплыло одно — два небольших воспоминания — возможно, это были воспоминания о сеансах с Атиласом и встрече с отцом Зеро, а возможно, просто естественное исцеление после того, как большая блокада была устранена, и мой разум снова заработал в нормальном режиме, сметая всё на своем пути, убирая другие обломки. Я не думала, что пройдёт много времени, прежде чем эта блокада полностью исчезнет, и я хотела быть как можно более готовой к этому, когда это произойдёт.