Под маской порока (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна

Со Стасией мы расстались возле школы, подруга, помахав мне на прощание, отправилась в салон госпожи Нельды, а я, чувствуя себя рабом, идущим батрачить на плантацию, миновала арку ворот. Ученицы поодиночке, парами и маленькими группами стекались к школе, поднимались по ступенькам крыльца и входили в здание. Я уныло доплелась до небольшого помещения без двери, где находились шкафчики, пробралась через толпящихся там девушек к своему, достала из кармана платья ключ, открыла. А ведь, помнится, Вэйдалл уверял, что наёмник сначала пойдёт к ним, шантажировать свежедобытой информацией и уже потом в случае неудачи — к старшим. Обо мне не было ни слова. Никакого намёка, что демон может запросто, как к себе домой, заявиться посреди ночи в мою спальню и начать приставать, поцелует — битых десять минут утром зубы чистила, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса чужой слюны во рту и жалея, что не догадалась выпустить клыки и прокусить этому гаду язык, — а там и вовсе под сорочку полезет. Понятно, что вряд ли Вэйдалл предполагал подобный вариант развития событий, да и кто бы вообще такое предположил, тем более зная о привязке. Это всё равно что прийти в гости и стащить что-то ценное прямо на глазах хозяина дома. Большинство подвидов демонов видят ауру, а привязки, порчи и прочие радости жизни прежде всего оставляют отпечаток на энергетическом поле субъекта.

Тройная привязка. До конца моей жизни. И других мужчин у меня не будет, только эти двое… собратьев. Совсем не будет. Я-то мечтала наивно, что после первых брачных игр передо мной откроется новый мир, множество дверей и дорог — да, пёс подери, и множество разных мужчин к моим услугам тоже! — я буду вольна выбирать любой путь и любовника на свой вкус, а тут — р-раз! — и нет всем планам и надеждам. Может, меня вообще убьют за связь с членами Двенадцати. Может, мне придётся скрываться всю жизнь, как той бедной девушке. Может, Гален меня возненавидит за то, что привязала невольно к себе, лишив прежней свободы.

Я машинально достала из сумки конспекты и ручку, саму сумку сунула в нижнее отделение шкафчика и взяла с верхней полки томик поэзии для урока литературы — в прошлый раз задавали прочитать какое-то стихотворение, на уроке будет разбор, а я даже книгу с собой домой не забрала… ну и пёс с ним. И ни Вэйдалл, ни Гален не знают, где я работаю. Да, мы в масках, но лица девушек посетителей не интересуют, как не волнуют, по большому счёту, ни вокал, ни хореография, им подавай едва прикрытое костюмом тело, они раздевают нас взглядами и мысли их настолько очевидны, что и телепатом быть не надо. Какой среднестатистический мужчина обрадуется, узнав, что его почти что жена выступает полуголая перед кучей совершенно посторонних мужиков?

Паршиво звучит — жена. А ведь привязка — это фактически брак без возможности развода. Пожизненный приговор. Цепи, которые навсегда прикуют меня к земле.

— Ева.

Не бывает утро добрым, не бывает.

Я обернулась к Беатрис. Арианы и Кларисс не видать, похоже, не пришли ещё.

— Что-то в тебе изменилось, — нахмурилась девушка неожиданно. — О, ты волосы распустила.

Я провела рукой по рассыпанным по плечам светлым прядям. Обычно в школу я носила пучок и только для танцев распускала, а сегодня после смены ипостаси почему-то не заколола волосы вопреки привычке.

— И что такого? — я добавила к книге тетрадь и ручку и закрыла дверцу. — Правилами школы это не запрещено.

И сама-то Беатрис не закручивала в строгий скромный пучок свою густую смоляную гриву, выгодно оттеняющую её карие глаза и смуглую кожу.

— Ничего. Вы… то есть ты и милорд Вэйдалл собираетесь делать объявление о помолвке? Папа сказал, что ничего такого ещё не слышал.

Неужели больше обсудить нечего?

— Собираемся, — я заперла шкафчик, убрала ключ в карман.

— Когда?

— На летних гуляниях, — назвала я ближайшее праздничное событие, пришедшее в голову.

— Правда? — кажется, в официальное объявление Беатрис не поверила.

— Да, — прижав книгу и тетрадь к груди, я направилась к выходу.

Что наёмник потерял в Тирсе? Демон случайно мимо пролетал и решил навестить старых знакомых или же его кто-то нанял? Если нанял, то кто и для каких целей? И почему в таком случае он начал следить за мной? Свободного времени много образовалось, а других развлечений не нашлось?

Что-то здесь не так, что-то не складывается, но что именно?

Я вышла из комнаты в коридор и увидела возле ближайшего окна Галена. Сердце ёкнуло, сирена встрепенулась радостно, желая поскорее прикоснуться к своему мужчине, обнять и пожаловаться на плохих демонов, осмелившихся покуситься на чужое. Человек же напомнил здраво, что сказать разумнее Вэйдаллу, а с Галеном у нас не те отношения, чтобы он бросался на защиту моей чести.

— Женевьева, — окликнул меня Гален.

— Господин Скай, — я приблизилась, с трудом сдерживаясь, чтобы не улыбнуться приветливо, не кинуться мужчине на шею.

— Вы вчера забыли свой конспект в классе, — Гален протянул мне тетрадь по истории.

— Благодарю, господин Скай, — я взяла тетрадь, сунула к книге. — А я всё гадала, где я могла его оставить.

— Действительно, где ещё можно поискать позабытый конспект по истории, кроме как в кабинете, где занимаются историей.

— Долго же ты мне его возвращал, — заметила я, понизив голос до едва слышного шепота.

— Видишь, как низко я пал из-за тебя — как школяр ищу самый идиотский предлог, чтобы к тебе подойти, — парировал Гален тихо. — Такой ерундой я не занимался лет с… никогда не занимался.

Я оглянулась через плечо. Беатрис замерла в пяти шагах от нас, посматривая выжидающе, напряжённо. Подозреваю, сейчас она многое отдала бы за возможность узнать, о чем мы шепчемся.

— Избавься от своей заклятой подружки и приходи в раздевалку через несколько минут, — произнёс вдруг Гален, чуть подавшись ко мне. — Танцы сегодня первым уроком ни у кого не стоят.

— Но тогда она должна быть заперта.

— У меня есть ключ, — мужчина вежливо кивнул Беатрис и ушёл.

— Что он тебе передал? — след Галена ещё и простыть не успел, а Беатрис уже рядом, смотрит требовательно, нетерпеливо.

— Мой конспект по истории, — в подтверждение я продемонстрировала тетрадь в синей обложке. — Оказывается, я забыла его вчера в классе.

— И господин Скай решил его вернуть тебе лично? — усомнилась девушка. — Слушай, Ева, тебе не кажется, что господин Скай проявляет в отношении тебя слишком много внимания? Между вами… что-то есть?

Есть! И будет через несколько минут, если я отделаюсь от этой приставучей всезнайки.

Я огляделась и наугад указала пальцем в сторону выходящих из комнаты учениц.

— Ой, Ариана с Кларисс пришли, — возвестила я и даже помахала рукой. — Привет!

Как ни странно, но Беатрис купилась на этот простенький, старый как мир отвлекающий манёвр. Повернулась, проследив за направлением моего взгляда, ища своих подруг, а я тем временем метнулась прочь по коридору, маневрируя между ученицами. Выскочила в холл, затаилась в оконной нише, выждала пару минут, пока Беатрис, пылая праведным возмущением, не выбежала за мной. Укрывшись за тяжелой бархатной портьерой, я с мрачным удовлетворением понаблюдала, как девушка тщетно покрутилась на месте, метнулась туда-сюда и наконец вышла на крыльцо, ждать Ариану с Кларисс. Я же, воровато осматриваясь, двинулась к танцевальному залу и расположенной рядом раздевалке. К счастью, в примыкающем к залу коротком коридоре никого нет, и за мной вроде никто не пошёл. Оглядевшись напоследок, я с замиранием сердца нажала на дверную ручку раздевалки. Створка открылась бесшумно, и я проскользнула внутрь.

Окон в раздевалке нет по понятным причинам, свет не горел, и едва я закрыла дверь, как тьма сомкнулась вокруг меня, однако присутствие Галена я ощутила сразу. Движение рядом, щелчок поворачиваемого в замке ключа и я оказалась в тесных объятиях. Разжала руки, и книга, тетради и ручка посыпались на пол, но я не обратила на это внимания, потянувшись в темноте к Галену. Поцелуй обжёг губы нетерпением, безумным желанием, подобным тому, что я чувствовала во сне. Та же страсть, сводящая с ума, перечеркивающая окружающий мир. Тот же жадный поцелуй, который, кажется, невозможно прервать ни на мгновение. Тот же хаос рук, блуждающих лихорадочно по закованному в одежду телу. И раздеваться, как назло, опять некогда.