Под маской порока (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна

Демон. Неясно, правда, какой подвид, но сеть узоров ни о чём хорошем не говорила. Всевозможные узоры и татуировки на телах демонов обозначали принадлежность к тому или иному клану, статус, иногда — особые заслуги, что-то вроде своеобразных медалей или боевых шрамов. Чем меньше росписи, тем ниже положение, а «тень», насколько я могла разглядеть лёжа и в полумраке спальни, покрыта ими по пояс, да и на спине наверняка есть.

Я замычала протестующе в ладонь, дёрнулась в очередной раз, хотя и понимала, что вряд ли получится избавиться от горячего тела, прижавшего меня к матрасу.

— Не суетись, — посоветовал демон лениво. — Мне лишь любопытно посмотреть на тебя поближе. Такое, знаешь ли, не каждый день видишь. Птичка-невеличка и аж двое собратьев. Занимательно, правда?

Он всерьёз рассчитывает на мой ответ?

По ощущениям сейчас где-то между полуночью и тремя. Защиты на замке нет, только пара сигнальных охранок на первом этаже. Окно, через которое, скорее всего, и проник незваный визитёр, на ночь я пока закрываю — прохладно ещё, — однако сомневаюсь, чтобы демон-наёмник не смог справиться с незамысловатой оконной ручкой. И вопрос посложнее — что ему от меня надо? Будь на месте «тени» обычный человеческий мужчина и можно было бы положиться на свои способности. Но демон есть демон, он сильнее, быстрее, чем простой человек, чем сирена. Он концентрацию моей силы почует раньше, чем я смогу ударить! Да и нательная живопись у него появилась отнюдь не за красивые глаза.

— Чужое, оно всегда привлекательнее, — неожиданно мечтательно протянул демон и склонился к самому моему лицу. — Интересно, какая ты на вкус? Таких молоденьких сирен у меня давно не было…

Впервые за последние дни сирена и человек пришли к согласию и возмутились единодушно, возражая против насилия, против какого-то третьего, постороннего самца, вызывающего лишь панический страх и омерзение. Я забилась в тщетной попытке сбросить с себя чужое тяжёлое тело, а демон, убрав ладонь ото рта, поцеловал меня. Жёстко, грубо, прикусив нижнюю губу до крови. Провёл освободившейся рукой по моему телу до сбившегося на бёдрах подола ночной сорочки. Краем глаза я отметила, что одеяло сиротливо отброшено на край постели — похоже, этот извращенец крылатый заранее откинул его. Может, и облапать меня, спящую, успел.

И что такого замечательного в сексуальном насилии? Хуже нет ощущения собственной беспомощности, пробирающего до холодного липкого пота, до заходящегося в суматошном стуке сердца, до ужаса дикого, первобытного. Хуже нет ожидания боли и вторжения против воли в твоё тело, не готовое и не желающее принимать эту тварь мужского пола. И настоящему насильнику, по большому счёту, плевать на чувства жертвы, не заботится он о том, чтобы и она получила какое-то удовольствие, что бы там ни расписывали восторженно в дурацких новеллах, в которых жёсткие властные мужчины, несмотря ни на что, доводят бедных принуждённых дев до оргазмов оптом.

Всё же я с трудом выпустила когти, попыталась дотянуться до ладони, прижавшей мои запястья. Бедро царапнули когти, но уже не мои — демона. Невзирая на жалкое сопротивление, когтистая «лапка» перебралась на внутреннюю сторону бедра, несильно, однако всё равно неприятно надавливая острыми кончиками на кожу, поднялась туда, где ей быть вовсе не следовало. Там — и когтями?! Да он не извращенец, он садист!

Мои когти всё-таки задели чёрную ладонь, вспарывая кожу, а в следующее мгновение демон резко, с неразборчивым шипением отодвинулся от меня. Отпустил мои руки, выпрямился и сел, потирая виски. Не веря своему счастью, я едва ли не кубарем слетела с постели и бросилась к двери.

Доверять счастью столь сомнительному и впрямь не стоило.

Спасение было уже на расстоянии вытянутой руки, когда между мной и створкой возник демон. На редкость погано усмехаясь, склонил голову набок, молниеносным движением схватил меня за запястье, развернул спиной к себе, заламывая мою несчастную руку. Я вскрикнула и ко рту вновь прижалась ладонь.

— Я сказал, не суетись, — заговорил демон мне на ухо. — Если бы хотел на самом деле тебя попробовать, то зашёл бы с другой стороны. И ты же не полагаешь, будто я самоубийца — насиловать пару двоих собратьев?

Я застыла, дыша тяжело, пытаясь собраться с мыслями.

— Всегда было любопытно, как действует эта сторона привязки, но прежде случая удобного не подворачивалось. А тут такой соблазн — только что оперившаяся птичка-невеличка…

Да какая я ему, к псам подземного мира, невеличка? Сам-то не герой мифов и древних сказаний — ростом чуть выше меня и в плечах не сажень косая.

— Хотя первый раз вижу тройную между сиреной и двумя членами братства. Думал, они привязок с женщинами не образуют в принципе. Интер-ресно, — в голосе отчётливо прозвучало исследовательское любопытство.

Меня отпустили вдруг и я, не удержавшись на ослабевших враз ногах, осела на пол. Демон тенью метнулся через спальню, замер на подоконнике перед распахнутыми оконными створками. Обернулся ко мне, нарочито медленно слизнул алую кровь с оставленных мной царапин на тыльной стороне своей ладони и спрыгнул вниз. Второй этаж, и окно моей спальни выходило на берег и лес, впрочем, даже если бы там была пропасть, всё равно не стоило рассчитывать, что крылатый демон разобьётся о камни и умрёт долгой мучительной смертью.

Несколько минут я сидела неподвижно, унимая колотящееся судорожно сердце и бьющуюся внутри панику. Хорошо, что в действительности меня не собирались насиловать. Но ужас от пережитого меньше от этого не стал, и перспектива оказаться беспомощной жертвой лишала всякого намёка на хладнокровие. Втянув когти, я провела языком по прокушенной губе, поднялась кое-как, подошла к окну и закрыла наглухо створки, задёрнула шторы. Взяла с секретера первую попавшуюся ручку и, сжав в кулаке импровизированное орудие самозащиты — удар острым металлическим пером в глаз даже демона заставит призадуматься, — забралась в постель. Накрылась с головой одеялом, свернулась клубочком и долго лежала без сна, прислушиваясь чутко к каждому звуку.

Глава 7

К немалому моему удивлению, мне даже удалось поспать пару часов до звонка будильника. Если что-то и снилось, то по пробуждению я ничего не вспомнила, к тому же утром ночная ситуация предстала передо мной в несколько ином свете. Я и устыдилась, и разозлилась на саму себя — это же надо, взрослая сирена, имеющая доступ к источнику нашей силы, не беспомощный птенец, ни разу ещё не поднимавшийся в небо, а повела себя как человеческая девица, которую зажали в укромном уголке. Только и хватило, что слегка поцарапать несостоявшегося насильника. Подумаешь — демон! Правда, это первый демон-мужчина, с которым я столкнулась нос к носу, но всё равно следовало вести себя по-другому, сопротивляться отчаяннее, дикой кошкой или, наоборот, притвориться, будто сдалась на милость напавшему, дабы бдительность его усыпить, а самой потом ка-ак дать ему… когтями по морде! Или что пониже отхватить, чтоб впредь не пытался засунуть куда не приглашают.

Позор мне. По-озор!

Леди Идэне и подругам я ничего не рассказала. Не решилась. Да и зачем пугать и полошить обитателей замка, если приходил демон ко мне? Другой вопрос, почему, если, как демон сам обронил, он не самоубийца, посягать на чужую пару? И ведь так и сказал — пару двоих собратьев. Что же получается — всё-таки привязка есть, причём сразу тройная?

До Тирса я, как обычно, добиралась в компании Стасии, всю дорогу щебетавшей безмятежно о сегодняшнем бале у леди Дарро. Я лишь кивала рассеянно, порой невпопад. Только сейчас сообразила, что увижусь с Вэйдаллом на балу, увижу его в обществе Вивиан. И я ещё не сказала ему, что тоже там буду. И о Галене не поведала. И как вообще о таком рассказать? Милый, вчера у нас с твоим собратом был бурный секс, но тебе совершенно не о чем волноваться, демон-наёмник, навестивший меня этой ночью, сказал, что у нас тройная привязка, так что вы с Галеном почти что родственники? А что с демоном? Сомневаюсь, что Вэйдалл закроет глаза на попытку изнасилования, пусть и понарошку. А Гален?