Сиротка в Академии Драконов – 2 - Оксана Гринберга

посмотрела на то, как дядю одолел очередной приступ кашля — правда, на этот раз без крови на платке и не особенно продолжительный. Но лицо у него все равно было бледным, почти зеленым.

Мне казалось, что дядя едва держался, да и доктор постоянно твердил, что он, конечно, все понимает… Дела семейные, племянница угодила в неприятности, о которых сообщил принесшийся в дом ДиРейнов так быстро, словно в Керне случился лесной пожар, лорд Лукас Равенмор.

Но Гильберту ДиРейну стоило провести несколько дней в постели, а не разъезжать по городу, чтобы не испортить то чудо, которое с ним произошло.

— Случилась глупость, — твердо произнесла я, решив не «добивать» дядю еще и рассказами о восставшей Бездне. — На территорию Людской Академии пробрались разбойники. Их ловили всем миром, а я нечаянно оказалась на пути у погони.

— Судя по тому, что я услышал в жандармерии, это было далеко не все, — покачал головой дядя.

Пришлось кивнуть.

— Мой старый друг с Найрена — вот же негодяй! — обвинил меня в краже золотой табакерки, которая мне нисколько не нужна. У меня ее нет, — честно сказала я дяде. — Так что предъявить мне им нечего.

Потому что я сунула ее в руки Лукасу, когда нас всех (меня, Лину и его) собирались увезти в управление «для выяснения обстоятельств произошедшего». Так мне заявил следователь, уставившись на меня давящим взглядом.

— Припрячь эту вещь, — негромко добавила я, уверенная, что тот, кого в народе называли Пронырой Лукасом, меня не подведет.

Мне казалось, что в жандармерии все закончится разговором по душам, во время которого… быть может, я расскажу следователям о том, что произошло на дорожке.

Включая превращение Тео в монстра из Бездны. Или же в саму Бездну.

Но я не рассказала.

Потому что тот самый следователь, который накануне был в доме ДиРейнов и пытался обвинить меня в сотрудничестве с нари — с рыжими поникшими усами и въедливыми водянистыми глазами, — принялся на меня давить. Требовал сказать, куда я дела золотую табакерку Тео Хартли.

— С чего вы решили, что она у меня? — спросила я, потому что меня уже обыскали и, конечно же, ничего не нашли.

Зато сейчас мы сидели в крошечной допросной с облезлыми стенами, и нас со следователем разделял обшарпанный деревянный стол.

— И вообще, откуда бы у Тео вообще взялась эта табакерка? По вашим рассказам, она стоит больших денег, а мой друг всегда сидел без них.

— Шанайя Гордон, отвечайте на мои вопросы, а не задавайте свои! — рявкнул следователь, и рассказывать ему о произошедшем на дорожке мне расхотелось.

Потому что…

— Кстати, как поживает ваша собственная табакерка? — любезным голосом поинтересовалась я. — Надеюсь, с ней все в полном порядке, и вы не обронили ее во время погони? — и тут же заметила тень, набежавшую на его лицо.

Движение руки — словно следователь проверял то, что было скрыто от меня столом, но лежало у него в кармане.

— Где та вещь, которую вы забрали у Тео Хартли? — резко произнес он. — Немедленно говорите! Вы же понимаете, мисс Гордон, что вы не в той позиции, чтобы молчать! Я привлеку вас за помощь преступнику, а затем и за воровство.

— Попробуйте, — улыбнулась я, потому что услышала голос дяди, требовавшего немедленно меня отпустить. — Сомневаюсь, что у вас что-либо получится.

Зато я не сомневалась в другом — ситуация была ужасающая.

Воплощение Тьмы успело проникнуть не только в голову моего старого друга, а перед этим в нашу академию, но еще и в центральную жандармерию столицы.

Не только это — люди с табакерками могли быть повсюду; они протянули свои щупальца во все стороны. До этого момента я и представить себе не могла, насколько серьезна проблема, а теперь мысль о масштабах бедствия вводила меня в ступор.

— Выходит, что Бездна вернулась, — пробормотала я, — но никто об этом не знает!

— О чем ты говоришь, Шани? — спросил дядя, задремавший по дороге от столицы до дома.

— О том, что рада вернуться домой, — сказала ему, решив, что поведаю дяде обо всем позже, когда ему станет получше.

А еще… Рядом с ним сидел доктор, и я понятия не имела, что у того в голове и в карманах. Вдруг там тоже золотая табакерка?

В такое я не верила, но мне было тревожно.

И медлить я не собиралась. Думала завтра с самого утра рассказать обо всем Кайрену, когда мы с ним встретимся в академии, а затем поставить в известность… Того, кто облечен властью, но при этом его еще не успела захватить Бездна.

Я надеялась, что не успела.

Например, принца Йоргена.

Но получится ли сделать это прежде, чем за мной придут снова?

Поэтому спала я отвратительно, даже несмотря на всю нанятую дедом охрану. Прекрасно понимала, что простым охранникам нечего противопоставить Бездне. Разве что отдать свои жизни в неравной борьбе с тем, с кем им все равно не справиться.

От этих мыслей я постоянно ворочалась в огромной кровати, прислушиваясь, не подползает ли или не просачивается мой невидимый, но смертельно опасный враг.

Но ночь прошла спокойно.

Утром, «полюбовавшись» на свое бледное отражение в зеркале и поцеловав проснувшегося и с аппетитом завтракавшего дядю на прощание — а заодно взяв с него слово, что он будет осторожен и станет себя беречь! — я отбыла в академию, куда меня отвезли на карете ДиРейнов.

Приехала за час до начала занятий, но завтракать в общую столовую не пошла, а первым делом отправилась разыскивать Кайрена.

Надеялась, что он тоже… уже приплыл или прибыл в академию.

Если честно, принц морского народа всегда был настолько скрытен, что я понятия не имела, где он обитает, когда не проводит свои занятия. Должно же у него быть хоть какое-то пристанище в Керне?

Для верности я еще и позвала его через камень, висевший у меня на шее, и, пока я повсюду его искала, Кайрен нашел меня сам. Подошел, уставился мне в лицо встревоженными синими глазами.

Затем кивнул — похоже, понял, что со мной все в порядке, хотя я бы не взялась утверждать этого наверняка.

Уже скоро мы с ним пошли по дорожке. Делали вид, что обсуждаем тонкости практического призыва драконов, который стоял у нас первым и вторым уроком этим утром.

Вместо этого я рассказала Кайрену обо