О Стуже и Перьях - Элиза Рейн

Придворной аристократии недостаточно, чтобы распространить новость. Здесь находятся Король и Королева Двора Тени, Король Двора Золота, и это значит…

Двери снова распахиваются, и в зал входят Король и Королева Двора Льда.

А вместе с ними — Фрейдис.

ГЛАВА 22

МАДДИ

Я выкрикиваю имя сестры и добегаю до середины Чертога, прежде чем понять, что она не бежит мне навстречу. На самом деле, она даже на меня не смотрит.

Она стоит прямо, сложив руки на груди и смотрит поверх моей головы на трон Одина.

Бег превращается в медленный шаг, и наконец я останавливаюсь.

— Фрейдис?

Медленно она переводит взгляд на меня.

— Здравствуй, сестра, — говорит она.

Мне становится дурно. Я едва узнаю холодный тон её голоса, хотя она и выглядит так, как всегда.

— Как ты, дочь моя? — голос матери заставляет меня посмотреть на нее. Никогда раньше она не называла меня дочерью, тем более на публике, и вопрос окончательно сбил меня с толку.

— Я… Я… Я… — заикаюсь я.

— Как всегда красноречива, — говорит мой отец. Я злобно смотрю на него.

— У меня все прекрасно, большое спасибо, — копирую холодную позу Фрейдис, складывая руки на груди. — Пока что я справляюсь.

— Мы слышали, что не все фейри выжили, — говорит моя мать. В её голосе есть что-то похожее на беспокойство или заботу, но точно не знаю. Я вновь смотрю на Фрейдис.

Правда ведь, она чувствует облегчение от того, что я жива и здорова? Неужели я не смогу найти на её лице что-то, доказывающее, что она все еще любит меня?

Она на меня даже не смотрит.

В голове звенят слова, сказанные в нашей общей спальне тем судьбоносным вечером, когда Валькирии забрали меня.

«Мы связаны, Мадди. Это не изменится, когда я уеду».

Я делаю к ней шаг, протягивая руки.

— Фрейдис, мне нужно столько рассказать тебе об этом месте. Столько всего случилось.

Она делает шаг назад, её лицо бесстрастно, когда она качает головой.

— Мы прибыли по приглашению Стражей Одина, чтобы посмотреть демонстрацию силы. Тебе не нужно рассказывать о том, что я вскоре увижу своими глазами, — говорит она, и её укоризненный тон отзывается болью в сердце, потому что она всегда использовала его в разговорах со мной. Только теперь её слова пусты, а поведение холодно, как лед.

— Фрейдис, — шепчу я. Слезы обжигают глаза. — Фрейдис, я столько раз пыталась использовать…

— Ваши Величества, добро пожаловать в Фезерблейд, — звенит голос Брунгильды, и мы все оборачиваемся. Она стоит наверху лестницы и начинает спускаться. Вся моя семья одновременно кланяется.

Я поворачиваюсь к Фрейдис и говорю быстро и тихо, не беспокоясь, что услышат родители, но стараясь, чтобы не услышала Валькирия от Двора Льда.

— Зеркальце. Фрейдис, пожалуйста, позволь мне объяснить, позволь мне…

— Мадивия? — резкий голос Брунгильды звучит прямо позади, и я оборачиваюсь, сжав зубы. — Почему ты все еще здесь?

— Я не виделась с сестрой несколько недель, — а до этого мы каждый день проводили вместе. Мне сложно держать чувства под контролем. Все, чего я хочу на белом свете — это обнять Фрейдис. Почувствовать её объятия, услышать, как она говорит что меня любит.

— Никто здесь не виделся с семьями. Это часть вашего обучения. Думаешь, если ты королевских кровей, то станешь исключением из данного правила?

— Нет, эрсир, — говорю я сквозь зубы.

— Тогда почему ты все еще здесь?

Возможно, это мой единственный шанс повидаться с Фрейдис, и я использую любую возможность, чтобы дать ей понять, что сожалею, что я не пыталась попасть сюда вместо нее.

Если я не могу рассказать ей о своей магии, медведице или Каине, или обо всех произошедших здесь вещах, если не могу спросить, как она и мучают ли ее по-прежнему головные боли, как идут дела с тиарой, то хотя бы могу попытаться доказать ей, что мне не все равно.

— Я верю, что моя сестра стала бы прекрасной Валькирией, — говорю я, поворачиваясь от Брунгильды к Фрейдис. — Думаю, вы должны пересмотреть свое решение и взять её на обучение.

Клянусь, на секунду что-то проскальзывает во взгляде сестры. Но потом она смотрит на Брунгильду.

— Мы благодарны вам за приглашение, — говорит она и склоняет голову.

— Сигрун рада, что вы увидите, как хорошо продвигается обучение, — Брунгильда делает шаг к ним, мимо меня. — Мадивия, увидимся на Тренировочной площадке.

— Надеюсь, мы сможем тобой гордиться, — добавляет отец, но я не слышу в его голосе особой надежды.

— Береги себя, дочь моя, — говорит мать, и они следуют за Брунгильдой прочь из зала.

Я провожаю Фрейдис напряженным взглядом, и мне так хочется, чтобы она сказала мне что-нибудь, подошла и обняла меня, пожелала удачи. Хоть что-нибудь.

Она моргает, глядя на меня, поворачивается и уходит вслед за остальными.

— Фрейдис, мне жаль, — шепчу я, глядя как она уходит. Но позади нее закрывается дверь, и я понимаю, что она меня не услышит.

Мне удается сдерживать слезы, пока я иду в мастерскую Сарры, но как только я вижу подругу, так сразу теряю контроль.

— Что случилось? — спрашивает она, кладя на пол огромный мешок, в который что-то складывала, когда я вошла.

— Моя семья здесь, — хриплю я.

— И сестра тоже? — с опаской спрашивает Сарра, но думаю, она уже знает, что я собираюсь сказать, судя по тому что я плачу.

— Она меня ненавидит.

— О, Мадди, мне так жаль, — Сарра обхватывает меня руками. — Она все поймет. У вас впереди вся жизнь на то, чтобы помириться. Ей просто нужно больше времени.

Вся жизнь впереди. Это слова, которые никогда ничего для меня не значили.

— У меня есть только время, пока обмороки меня не убили, а сейчас она даже со мной не разговаривает.

— Это все не твоя вина, Мадди. Она это понимает. Просто сейчас она расстроена. Для нее все это было таким ударом, но я уверена, что она тебя простит. Прошло всего несколько недель, и если она так хотела попасть сюда, как ты думаешь, то ей нужно больше времени, чтобы со всем смириться.

Я киваю. Слова Сарры как бальзам лечат мое горе.

Она права. Действительно прошло не так много времени. Я просто так надеялась, что отсутствие ответа на мой зов через зеркальце было ошибкой.

И все же, глубоко внутри я знала, что нет. Знала, что Фрейдис просто решила со мной не разговаривать.

Холод в её глазах, ледяной тон — это было так далеко