Брачные ошибки - Полина Ром

- Хватит… Хватит, Берта… – я вяло елозила рукавом сорочки по лицу, опасаясь, что она снова брызнет мне в лицо.

- Да что же такое случилось, госпожа?! Вы эвон белая вся, прям ужас!

Вместо ответа я протянула Берте лист бумаги, который до сих пор судорожно сжимала в руке. Она читала медленно, шевеля от усердия губами, и через минутку раздалось испуганное:

- О-осподи, ты милостивый наш! Спаси и сохрани! Да как же это!..

Для всполошённой Корин, переводящей взгляд с меня на Берту, и не менее растерянной Брунхильды, застывшей в дверях комнаты, я как-то совершенно монотонно пояснила:

- Господин барон ушёл из дома, чтобы поступить барабанщиком в армию…

***

Потом, когда паника и шок стали проходить, меня отпаивали чаем, а Корин притащила с конюшни растерянного Бруно. Сильно нервничающая Берта взялась за конюха:

- Что же ты, ирод окаянный, этакого понарассказывал господину барону, что тот в бега подался?!

Похоже, Корин уже сообщила Бруно, что мой муж сбежал, потому кучер наш начал вяло защищаться:

- Ничего этакого! Молодой господин всю расспрашивал, как там в армии, да что… А я-то чего?! Меня спрашивают, я и отвечаю!

- Небось задурил мальчику голову всяческими сказками!

- Никаких таких сказок я знать не знаю! – тут же возмутился Бруно. – Напротив, я господину говорил, что солдатская жизнь не сахар. Про битву под Анхермом рассказывал, где я ногу потерял… Про то, как до этого самого Анхерма шли и, почитай, два месяца ни разу под крышей не ночевали: кажинный день новые места были. И сапоги я тогда стоптал так, что в бой пришлось из обоза запасные доставать.

Берта все нападала, и в какой-то момент я даже прикрикнула на нее:

- Хватит! Бруно, как думаешь, куда мог податься молодой господин? Где его искать-то теперь?

Воцарилась долгая пауза. Сейчас все обитательницы дома почти с надеждой смотрели на конюха, ожидая ответа. Тот задумчиво поскрёб небритый с утра подбородок короткими крепкими пальцами и неуверенно ответил:

- Кто ж его знает, госпожа? Барон ведь не только про службу мою расспрашивал… Нас всей армией через Валийское море перевозили. Там на корабле у нас юнга был, молодой совсем мальчишечка. Вот про этого самого юнгу барон больше всего расспрашивал. Про юнгу и его обезьяну. Была у этого Юстина юнги, значится, ручная тварь. Шкодная, не приведи Осподь! Так и смотрела, чего бы своровать!

Немного успокоившись и приведя мысли в относительный порядок, я взялась плотно расспрашивать кучера, задавая вопросы более системно. Выяснилось, что больше всего моего мужа интересовали рассказы о подростках, которые пристроились в армии. О юном барабанщике, который шел вместе с армией и всегда сопровождал знаменосца в бою. О двух парнишках из обоза, которые зарабатывали на войне тем, что сопровождали свою мать – здоровенную тётку-прачку, которая брала у солдат белье и портянки в стирку, а после боя разносила воду и помогала лекарям собрать раненых. О том, как эти два брата притащили с поля боя раненого офицера. И этот молодой капитан, когда поправился, щедро мальчишек наградил.

В общем, Эрик, похоже, детально обдумывал побег из дома и сравнивал, где ему будет лучше. Получается, что хотя в письме он написал о месте барабанщика, на самом деле податься мог куда угодно. Бруно я не отпустила, продолжая расспросы:

- Как думаешь, куда он сейчас мог отправиться?

Конюх опять скрёб подбородок и рассуждал вслух:

- Куды? Так ведь куды угодно, госпожа! Хоть я сам к бою уже и не гожий, а знаю, что набирают добровольцев в Пригорье. Там вроде бы всё никак пограничные стычки не утихнут. И вербовщики, наверно, народ подпаивают и туда вывозят. А если, к примеру, в юнги господин решил пойти, так это и вообще не угадаешь. В порту и военные суда стоят, и купеческих немало… Кто ж знает-то, куды занесёт его? И вовсе я, госпожа, не могу сказать, что про барабанщика маленького много выспрашивал. Больше, пожалуй, про тех братьев из обоза. Офицер-то мальчишек, слышь-ка, так наградил, что мамка ихняя на месте решила осесть и свой трактир открыть. Семья ить у офицера не простая была, а графская.

Поняв, что толку от этих расспросов больше не будет, я велела закладывать коляску. Пока Берта торопливо помогала мне собраться, пока Бруно запрягал коня, я грызла себя мыслями о том, что недосмотрела за мальчиком. Я очень мало разговаривала с ним и следила только за тем, чтобы он был чистый, умытый и ел вовремя. Я вела себя как нерадивая мамаша, которой совершенно наплевать на ребёнка. Сейчас я даже не могла представить, что именно толкнуло Эрика на этот дурацкое поступок: жажда наживы или жажда приключений? Чего он хотел от жизни? Денег или славы?Я ничего о нём не знала…

И сколько бы я себя ни успокаивала тем, что я ему не мать и ничем таким интересоваться была не обязана, совесть всё равно ехидно шептала: «Упустила ребёнка!». В отличие от своего мужа, я прекрасно понимала, что к реальной жизни он совершенно не готов.

Визит к законнику только добавил мне угрызений совести. Денег с меня господин Берхарт содрал прилично, но и разложил всё по полочкам. Получается, что от побега моего мужа лично я только выиграла: лизенс давал мне право обустроить собственную жизнь на своё усмотрение. Поскольку никаких письменных распоряжений барон не оставил, я вообще вольна делать что угодно. А если муж не появится в течение семи лет, имею право просить церковь о разводе. Были, конечно, и некоторые нюансы.

- Такую женщину, госпожа баронесса, называют “вредная вдова”, – господин Берхарт позволил себе тонкую улыбку. – Считается, что жена была настолько вредной и неуживчивой, что муж от неё просто сбежал. Однако должен предупредить, что если вы сейчас носите в чреве ребёнка, и он родится до истечения девяти месяцев от момента исчезновения супруга, то развод вам никто не даст. Я бы посоветовал вам в ближайшие дни отправиться в канцелярию градоправителя и подать прошение об установлении даты пропажи. Если прикажете, я охотно составлю для вас нужный документ.

- Господин Берхарт, все, что вы рассказали – дело будущего. Но не подскажете ли вы: как можно найти господина барона?