Ее дикие звери - Э. П. Бали

голой, — и хотя от комбинезона ужасно воняет, это поможет замаскировать то, что я скрываю свой запах. Звери обычно чуют орден друг друга, и у меня не должно быть способности так хорошо это скрывать.

Она кивает и делает вид, что впечатлена.

— Мило. Так что там с сигареткой?

— Нет, прости.

Девушка закатывает глаза и садится на скамейку напротив, постукивая акриловыми ногтями по колену. Я с завистью смотрю на глянцевые черные ногти и стараюсь не смотреть на свои, потому что знаю, что они неровные и грязные.

Но вот на что я действительно обращаю внимание — на ее розовом шнурке не написано ни слова. Чувствую себя по-настоящему особенной, когда меня вот так выделяют, вот что я вам скажу.

Всего через несколько секунд кто-то с топотом врывается в комнату, но сперва я слышу голос:

— Т-тронешь меня еще раз, и я с-сломаю тебе руку, щ-щенок.

— Да, да, динамит. Двигай внутрь, — мужской голос, без сомнения, одного из охранников.

Заключенный входит в комнату, рыча и нюхая воздух — высокий зверь с коротко остриженными каштановыми волосами, носом, бровью и губой, проколотыми серебром с обеих сторон. Пирсинг в перегородке шевелится, когда зверь принюхиваются ко мне. На нем выцветшая синяя джинсовая куртка и джинсы в тон, не оставляющие у меня сомнений в том, что это волк. Это также объясняет заикание. У некоторых волков могут быть проблемы с речью, потому что они с детства очень часто пользуются телепатией. Ремешок фиолетового цвета гласит «они/их», а удостоверение личности — оранжевая карточка с надписью «Волк-аним».

Тех зверей, у которых нет четкой дифференциации между анимой и анимусом, мы называем «Аним».

— Привет, Ракель, — говорит девушка с сигаретой. Голова Ракель поворачивается к моей соседке, и они резко кивают девушке, направляясь прямиком к ней, чтобы сесть рядом.

Входят еще две девушки с удостоверениями личности «Львица-анима». Одна — длинноногая блондинка, а другая — девушка из Восточной Азии с омбре на волосах от черного до светлого. Они возбужденно болтают о каких-то самцах, которых уже видели снаружи.

Значит, они все друг друга знают. Отлично. Я буду здесь единственным человеком, у которого нет друзей? От одной мысли об этом у меня сводит живот. Стены начинают давить на меня, и я зажмуриваю глаза, пытаясь контролировать дикие мысли.

Я ещё никогда не чувствовала себя настолько одинокой в месте, полном зверей.

— Мы готовы? — раздается бодрый голос.

Мои глаза распахиваются, и я вздрагиваю, потому что не могу поверить, что кто-то вошел в комнату незамеченным для меня. Я серьезно схожу с ума. Мне нужно успокоиться, черт возьми.

Угрозы нет. Это невысокая, фигуристая девушка с темно-коричневой кожей, длинными вьющимися волосами цвета жевательной резинки и большими светло-карими глазами лани, которые рассматривают меня и мои наручники. Ее зрачки на мгновение меняются с круглых на кошачьи с длинными щелями, но это длится совсем недолго. Серебряные браслеты украшают большую часть ее предплечий, а кольца — все пальцы, сжимающие ручку розового пластикового чемодана. Подмышкой у девушки ярко-розовая папка с пластиковыми вставками и радугой вкладок. На шее простой розовый ремешок, а в удостоверении личности указано «Анима-тигрица».

Она такая милая, что во мне просыпаются защитные инстинкты, хотя я не сомневаюсь, что как тигрица она может постоять за себя.

— Привет, — говорю я, улыбаясь ей.

Тигрица подносит руку к уголку рта и шепчет:

— О, я узнала тебя по телевизору.

Мое сердце замирает.

— Что, прости?

Она быстро устраивается на скамейке рядом со мной, осторожно кладя розовую папку себе на колени. Теперь я вижу, что на ней от руки написано «Школа-тюрьма» яркими бирюзовыми буквами, которые резко контрастируют с розовым фоном.

— Ага, — говорит она, широко раскрыв глаза. — Они объявили тебя в розыск. Ты не знала, да?

Я вздыхаю, а другие анима делают вид, что не слушают, но, очевидно, навострили уши.

— Нет, не знала, но я не удивлена.

Вот она я, называю себя преступницей, когда меня ждал титул получше. Беглец.

— Итак… — она открывает папку, затем проводит ногтем по напечатанному списку основных пунктов. — Я читала, что невежливо спрашивать заключенных о характере преступлений, из-за которых они попали сюда. Поэтому я не буду спрашивать, действительно ли ты сожгла дом своего мужа и убила его. Но я спрошу… — она улыбается мне всеми своими белыми зубами. — Стрелец?

Я секунду смотрю на нее.

— Вообще-то, да. Мой день рождения был три недели назад. Откуда ты знаешь?

Она заговорщицки постукивает себя по носу ярко-розовым ногтем.

— У меня есть чутье на эти вещи, — она протягивает руку. — Я Минни. И да, это в честь Минни гребанной Маус. Я была самым маленьким котенком в помете, и моим родителям это показалось забавным.

Стараясь не рассмеяться, я пожимаю ей руку.

— Я Аурелия…

— Аквинат. Да, я знаю, — Минни лучезарно улыбается мне. — Итак, я создала эту папку, чтобы отслеживать все. Ты тоже можешь ей пользоваться, если хочешь. Там есть школьные правила, карты и все такое.

Я смотрю на папку с цветовой маркировкой, пока она любовно проводит пальцем по пластиковым вкладкам.

— Ты в моем вкусе, Минни, — мягко говорю я. Когда-то я была прилежной, организованной студенткой. Казалось, что теперь все это позади и началась моя жизнь беглянки.

— Тогда мы прекрасно поладим! — Минни болтает ногами и улыбается окружающим нас девушкам, которые сердито смотрят в ответ, но это ее нисколько не останавливает.

Интересно, какого черта такая девушка, как Минни, здесь делает, но, к счастью, я поняла, что спрашивать невежливо.

Через несколько минут в дверях появляется Хоуп в сопровождении еще одной женщины и еще двух вооруженных охранников. Довольно неприятно, что мы не можем видеть их лиц, кроме глаз, но я полагаю, это для их же безопасности. Женщина, однако, одета в повседневную футболку и шорты. Светлые волосы коротко подстрижены, на обеих руках множество красочных татуировок, а в носу серебряное кольцо.

— Дамы, это Тереза, — радостно говорит Хоуп. — Она будет вашим советником и куратором в течение года.

Тереза улыбается и кивает нам. На пластиковом бейдже написано «она/ее», ее имя и «Казуар-Анима». Сразу ясно, что она крутая, потому что казуар с его фатальным ударом — самая смертоносная птица в мире.

— Похоже, мы все в сборе, — ее голос спокоен и обнадеживает, когда она сканирует нас взглядом, а потом и свой планшет. — Хорошо, нам нужно немного поболтать, прежде чем мы войдем в академию.

Тереза садится на стул у двери.

— Что ж, Ракель, вы говорили нам, что ваш зверь иногда немного больше склоняется к аниме?

Ракель пожимает плечами.

— Да.