Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1 - Моргана Маро

– Значит, поэтому у тебя столько любовников?

– Да, это помогает отодвинуть мою границу, но не стирает ее. А-Хань, не думал провести ночь со мной? Я ведь могу возвысить тебя.

Стоило Мин Ханю моргнуть, как Ян Юмэй уже была за его спиной, нашептывая на ухо:

– Только подумай, какую честь я оказываю тебе! Разве ты не мечтал возвыситься над братом, над Лу Янь, над всеми, кто насмехался над тобой? Стать больше, чем являешься на самом деле.

Ее слова подобны яду, который отравлял сам воздух. Они звучали слишком хорошо, но самое ужасное заключалось в том, что Ян Юмэй могла все это дать Мин Ханю. Ее слова не были пустым звуком, заманивающим в свои сети.

– Тебе говорили, что ты похожа на тигра?

– Тогда направь меня на свою жертву[174], – улыбнулась Хуанъянь.

Покачав головой, чтобы развеять дурман, Мин Хань произнес:

– Нет, боюсь, я не достоин делить ложе с самой Хуанъянь.

Взглянув на него с легкой обидой, Ян Юмэй не стала упорствовать:

– Как знаешь, но мое предложение все еще в силе. Вдруг передумаешь?

– Если это и случится, то мне придется взять тебя в жены.

– Меня? В жены? – издала смешок демоница, вскинув бровь. – Боюсь, во всех трех Мирах не найдется человека, готового любить меня такой, какая я есть. Люди так падки на красивую внешность, что не видят ничего за ней.

– Тогда почему они избегают меня?

– Ты неплохо скрываешься, – призналась Ян Юмэй, кивнув на доули в его руках. – Нелюдимый небожитель живописи и цветов, что прячет свое лицо и не особо вмешивается в дела Небес. Ты уже привлек к себе внимание, победив меня, так что отсиживаться в стороне и дальше не получится.

Мин Хань и сам это знал. За последние полгода многие небожители стали интересоваться им и даже звать к себе, раздражая Ши Цина. Если бы они узнали, что у Мин Ханя ничего бы не получилось без помощи Ян Юмэй, кто знает, насколько сильно бы поменялось их отношение к нему?

Позади раздался звон. Обернувшись, демоница и небожитель взглянули на сяньли с бубенчиками в руках. Разноцветная кошка, одетая в детскую цветную рубашку и черную ушамао, стояла на задних лапах.

– Госпожа Хуанъянь, глава Ян хотел бы видеть вас в резиденции Черного Пера.

Услышав, что Ян Лю в Ланжэне, Мин Хань настороженно замер, а Ян Юмэй тихо ахнула, со счастливой улыбкой обернувшись к небожителю:

– Не думала, что ты настолько везуч, А-Хань! Некоторые небожители даже кусочка одежды главы Ян не видели за всю свою жизнь, а ты можешь встретить его!

– Юмэй, для меня это может быть опасно, – негромко заметил Мин Хань.

– Он не тронет тебя, – успокоила та, схватив небожителя за руку. – Глава Ян не ломает вещи, принадлежащие мне.

– А если прикажет тебе?

Хуанъянь помедлила с ответом.

– Я не смею ослушаться главу Ян, – только и произнесла она.

Не в силах сопротивляться, небожитель покорно пошел за демоницей. Впереди них бежала сяньли, размахивая бубенчиками и освобождая путь. Мысленно Мин Хань надеялся, что он единственный небожитель в Ланжэне, иначе пришлось бы отвечать перед Небесами, что он делал в Нижнем Мире вместе с Хуанъянь.

Сяньли проводила их до черных ворот резиденции Пера, открыла дверь и пропустила во двор с белыми павлинами. Мысленно Мин Хань отметил, что поместье клана Черной Крови не уступает по своему величию императорскому дворцу. Резные балки, вазы из тонкого фарфора, искусно расписанные фонари под крышей, открытые галереи и стены с окнами в виде цветов, а также полукруглые арки. В отличие от шумной улицы, внутри оказалось тихо и спокойно, и пахло чем-то свежим и успокаивающим.

Ян Юмэй отвела Мин Ханя в сад за главным зданием. Здесь был небольшой пруд, в центре которого стояла беседка, а вдоль берега расположились ивы с длинными ветками.

В беседке небожитель разглядел высокий мужской силуэт в длинном черном шэньи[175], ниспадающем на пол. Он держал в руке меч, с которого капала кровь, и не сводил взгляда с трупа демона у своих ног. Его широко раскрытые глаза с ужасом смотрели на убийцу, а из ровной раны на шее лилась кровь.

Услышав шаги за спиной, Ян Лю повернул голову, и Мин Ханя словно обдало ледяной водой. Он много что слышал о низвергнутом небожителе, который давно потерял свой облик и стал подобен демону, но не думал, что когда-нибудь встретит его вживую.

Лицо Ян Лю было словно высечено из куска белого льда, отчего черные глаза казались пустыми и безжизненными, лишенными хоть какого-то света и сочувствия. Длинные темные волосы, небрежно заколотые на затылке, отливали багрянцем, а на плече сидел красный мотылек.

– Глава Ян, – поспешила поклониться Ян Юмэй. – Мне сказали, что вы хотели меня видеть.

Ян Лю не обратил внимания на ее слова, не моргая смотря на Мин Ханя. От этого взгляда становилось страшно. Бог-демон не был уродом. Он все еще оставался прекрасен, подобно небожителю, но его облик таил в себе смертельную опасность. Словно красивый клинок, готовый в любой момент перерезать горло.

– Зачем ты привела человека с Небес? – наконец произнес Ян Лю, и его голос эхом раздался по округе.

– Глава Ян, прошу, не сердитесь на вашу слугу, но наши с ним души связаны, – призналась Ян Юмэй. – Лис Бай сказал, что эту связь невозможно разорвать.

– Тогда убей его.

Всего три слова, и Мин Хань почувствовал холод когтей на своей шее. Он не заметил, как Хуанъянь оказалась за его спиной, приставив острые длинные коготки к коже и готовясь пустить кровь.

Так просто. Вот она, правая рука главы Ян, которая не ослушается его приказа.

– Я пришел сюда не для того, чтобы причинить боль вам или Хуанъянь, – произнес Мин Хань прежде, чем когти Ян Юмэй вспороли ему горло.

– Тогда зачем?

Мин Хань сглотнул, почувствовав, что от ответа зависит его собственная жизнь. Если Хуанъянь его не убьет, то это сделает Ян Лю. На его мече все еще алела свежая кровь.

– Я хочу взять Юмэй в жены.

От повисшей тишины сердце застучало еще громче. Когти Хуанъянь дрогнули от удивления, слегка оцарапав кожу, но Ян Лю все так же молча смотрел на Мин Ханя. Это длилось вечность, если не больше. Мин Хань мог лишь ждать, сохраняя спокойствие на лице. Впереди – могущественный демон Нижнего Мира, позади – та, чьего имени боятся все три Мира. Любой другой небожитель давно бы начал молить о пощаде, а особо глупый попытался бы сразиться. Но вряд ли