Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1 - Моргана Маро

– Что ты забрала у нее? – поинтересовался Мин Хань.

Ян Юмэй достала печать из черного камня, подбросив ее в воздух и поймав:

– Эта вещь может открывать проход в Нижний Мир. Не знаю, как Яньянь ее раздобыла, но твой брат-идиот использовал печать в своих целях.

– Лучше не напоминай, что он мой брат, – вздохнул Мин Хань, подойдя к тому, что осталось от Синьсиня и А-Чэн. Заметив что-то в оставшейся от бога одежде, он отбросил носком сапога ткань, под которой оказался небольшой белый осколок кости.

– А вот и причина помешательства.

– Это же осколок ключа. Как он у него оказался? – Небожитель нахмурился и протянул было руку, но нерешительно замер.

– Наверняка и он содержит осколок воспоминания, – предположила Хуанъянь, присев рядом и взглянув на Мин Ханя. – Возьмем его вместе?

– Да, – словно только и ждав этого вопроса, кивнул он.

Демоница и небожитель одновременно коснулись белого осколка кости, погрузившись в воспоминания.

«Старейшина Юнь Цы была самым первым светлым духом во всех трех Мирах, в людских историях ее и вовсе прозвали „старушка Юнь“. Многие считали ее не более чем легендой, старой, как первое растение. Однако время никак не отразилось на ее вечно молодом теле.

Глава рода Юнь по своей природе нелюдима. То, что она когда-то подобрала дух Шань Ло, было для нее самой удивительно. Как и то, что они теперь делили один стол на двоих и наслаждались едой из лучшего ресторана Рынка трех Миров.

Шань Ло неторопливо ел острые кусочки курицы, глубоко о чем-то задумавшись. Его забранные в пучок волосы спускались с одного плеча, а левый висок серебрила седая прядь. Почувствовав на себе чужой взгляд, Шань Ло поднял глаза, подпер кулаком висок и с ленцой произнес:

– Не думал, что старушка Юнь будет заниматься обманом добрых людей.

– Добрых людей? – переспросила Юнь Цы. – Я не вижу перед собой человека, тем более доброго. Достопочтенный Шань, вы знаете, почему ваша кончина оказалась столь жалкой?

– Если эта Юнь просветит меня, то я буду премного ей благодарен. – Шань Ло улыбнулся, но его глаза оставались серьезными.

– От вас все устали.

Собиравшийся сделать глоток вина Шань Ло вовремя остановился, сжал губы и отставил пиалу.

– Старейшина Юнь, вам говорили, что вы весьма прямолинейна? Ваш язык остер и не прикрывается вуалью красивых слов.

– Благодарю, – кивнула та. Юнь Цы сделала неторопливый глоток, прикрыв пиалу и нижнюю часть лица широким рукавом.

Ткань на глазах казалась полупрозрачной, но нисколько не мешала Юнь Цы видеть. Вот и сейчас она заметила, как вскинул бровь Шань Ло, никак не ожидавший благодарности за свои слова.

– Может ли эта Старейшина прояснить для глупого духа, что все же означают ее слова?

– Вполне. Видите ли, Достопочтенный Шань, хоть я и редко появляюсь в столь оживленных местах, даже до меня доходили слухи о ваших „подвигах“. Вы готовы осушить пруд только ради того, чтобы взять рыбу[168]. Несомненно, силы и храбрости у вас не занимать, однако проблем от вас больше, чем пользы.

– Старейшина Юнь считает, что это плохо? – безразлично догадался Шань Ло, продолжив есть.

– Плохо? Смотри я со стороны людей, то да, несомненно бы так и ответила. Однако Достопочтенный Шань – первый темный дух, хаос, без которого не существовало бы порядка. Ваша смерть нарушила баланс.

– Послушай Старейшину, я и вовсе дух, без которого не могут жить три Мира, – усмехнулся Шань Ло.

– Так и есть, – не стала отрицать Юнь Цы, – и с вашей смертью все постепенно приходит в упадок. И мне приходится с этим разбираться.

Она сжала пальцами переносицу. В конечном счете, как она могла винить Шань Ло в том, что тот не смог избежать смерти? Нельзя быть к ней готовым.

– В моих же интересах помочь Достопочтенному Шаню собрать как можно больше костей. К счастью для вас, первую я уже нашла.

Достав из мешочка цянькунь позвонок, сделанный из белого нефрита, Юнь Цы положила его на стол перед Шань Ло. Тот сощурил глаза и некоторое время молча смотрел на собственную кость. Наконец он взял ее, подбросил в воздухе и поймал, с ленцой обратившись к Юнь Цы столь фривольно, словно они знакомы не меньше чем всю жизнь:

– Позволь же узнать, глава Юнь, за что ты так добра ко мне? Неужели я тебе небезразличен?

– Я лишь не хочу, чтобы три Мира, которые с таким трудом наполнились жизнью, пали из-за какого-то самодура, – многозначительно взглянула на него Юнь Цы. – Я нашла твою первую кость, остальное остается за Достопочтенным Шанем. Однако прошу не забывать о нашем уговоре.

– Все еще хочешь заполучить мою кость? Тогда почему не взяла эту?

– Возьми я ее, как бы этот Достопочтенный нашел остальные? Я могу лишь надеяться на благодарность за то, что спасла тебя когда-то.

– Старейшине не нужно переживать – я помню как зло, так и добро. Позволь только узнать: для чего тебе понадобилась моя кость?

Юнь Цы поджала губы и некоторое время сидела в молчании, прежде чем произнести:

– Боюсь, Достопочтенному Шаню моя идея покажется безумной, однако я собираюсь принести в три Мира свет.

– При помощи моей кости? – приподнял брови Шань Ло.

– Нет, это лишь поможет мне исполнить задуманное. Это моя забота, тебе не стоит думать об этом.

Шань Ло хмыкнул, убрав кость в рукав:

– Старейшина Юнь – действительно удивительный дух. Прошу простить, если этот неучтивый Шань принес вам проблемы.

Юнь Цы не успела ответить, как в комнате раздался женский голос:

– Сестрица Цы, тебя хочет видеть Достопочтенный Линь!

До этого спокойный Шань Ло встрепенулся, до хруста сжав палочки. Не успела Юнь Цы ответить, как в комнату вошли двое: Юнь Фагуан и темный дух по имени Линь У.

В комнате повисла тишина. Юнь Цы кожей ощущала исходящую от Шань Ло опасность, ведь он увидел того, кого считал братом. Прежде чем он успел совершить глупость, Юнь Цы поднялась, поприветствовав гостей:

– Сестра Фагуан, Достопочтенный Линь, добро пожаловать в мой скромный дом. Могу я узнать, что привело вас сюда?

Несмотря на молодое лицо с яркими синими глазами, Фагуан являлась второй из рода Юнь и по праву звалась Старейшиной. Она была младше Юнь Цы на пару столетий, но всегда звала ее сестрицей, хотя никто из их рода не посмел бы этого сделать.

– Прошу главу Юнь простить нас, мы помешали ей и ее гостю, – поклонился Линь У, ни разу не взглянув на Шань Ло. – Этот