Невестка слепого барона - Полина Ром

что старый барон слегка поправился, да и выглядел в целом бодрее, чем раньше. Они подошли поприветствовать меня.

Пока Розалинда торопливо бормотала благодарности, я успела поздороваться еще с несколькими соседями, которые сочли нужным прибыть на молебен. Больше всего меня удивило присутствие матери настоятельницы.

Она скромно держалась за спиной госпожи Розалинды и не поднимала на меня глаз, часто и суетливо крестясь.

В храме стоял крепкий запах каких-то благовоний, и два камина еще не успели прогреть выстывшее за ночь помещение. Люди занимали места на скамейках, ёжась и плотнее кутаясь в плащи и шубы. Я уже привычно наклонила свечу чуть в сторону от себя, чтобы не надышаться дымом, и под монотонный голос священника

действительно начала думать о баронете.

«Он ведь и в самом деле был психопатом. Возможно, если бы его обследовала нормальный врач, он нашел бы у Рудольфа какие-нибудь серьезные диагнозы. Не может же, в самом деле, обычный человек быть настолько омерзительным и злобным? Или же на него повлияла вседозволенность, и поэтому он вырос таким чудовищем?».

Не знаю, насколько искренне молились соседи, а я, даже зная, что этот человек уже мертв, не могла найти в своей душе ни капли сострадания или прощения. С этими совсем не благочестивыми мыслями я и дождалась окончания молебна, установила свечку перед иконой, перекрестилась и вышла из храма.

-- Госпожа графиня, – меня почти у самой кареты догнал голос свекрови. Пришлось задержаться и повернуться к ней.

– Госпожа графиня, совсем забыла попросить вас… Я, ваше сиятельство, когда подарочек вам передавала, крест золотой уронила. И крестик-то сам не велик, но это еще покойной матушки моей подарок. Сразу не подняла, с вами заговорилась, а потом и забыла… -- свекровь просительно заглядывала мне в глаза, как будто боялась отказа.

Я молчала, скорее от растерянности. Кроме того, не могла вспомнить, убирали ли за эти дни в зале. До сих пор я ни разу не сталкивалась с воровством в собственном замке, и мысль, что кто-то из слуг мог прибрать чужое украшение, была весьма неприятной.

-- Если вы позволите, госпожа графиня, пусть бы муж мой с вами сейчас поехал? Вы бы при нем прислугу и допросили. А уж он непременно мне крестик привезет.

Пожалуй, это было вполне разумно, но я предложила бывшей свекрови:

-- Места в карете достаточно, госпожа Розалинда. Вы вполне можете поехать вместе со мной и сами расспросить прислугу.

-- Ой, я бы и рада! Да только сюда-то нас привезла мать настоятельница, и я матушке обещала небольшое пожертвование для монастыря на богоугодные дела. Так уж, пожалуйста, госпожа графиня, пусть муж мой съездит. А матушка меня домой отвезет и что я ей обещала, получит.

Барон, которого аккуратно поддерживал под локоть Ханс, уже подошел к открытой коляске настоятельницы и нетерпеливо переминался, поджидая хозяйку. Садиться в экипаж без нее было не слишком вежливо. Я вопросительно глянула на госпожу фон Краузе и, дождавшись разрешающего кивка, ответила:

-- Ну что ж, не вижу препятствий. Пусть Ханс приведет господина барона, и он сможет лично присутствовать при разговоре со слугами.

Розалинда несколько раз поклонилась и со словами: «Сейчас-сейчас, госпожа графиня», торопливо отошла к коляске настоятельницы. Разговор между мужем и женой неожиданно затянулся, барон хмурился и явно не понимал, чего добивается жена. В какой-то момент она даже повысила на него голос, и он, нетерпеливо махнув рукой, зашагал к моей карете.

-- Прошу прощения, госпожа графиня.

-- Господин барон, вы можете по-прежнему звать меня Клэр, – я мягко улыбнулась слегка раздраженному старику и пригласила: – Присаживайтесь и накиньте плед. Сегодня немного морозно.

Наш разговор в карете на обратном пути был достаточно теплым и дружелюбным. Оживившийся барон с удовольствием рассказывал мне о том, сколько и чего успели сделать за год с помощью управляющего:

– …и эти поля отдали под озимые! А еще господин граф посоветовал зерно просеять. И такие-то дружные всходы поднялись! Да даже и этой зимой голодать никто не будет: и урожай гожий оказался, да и лишнего господин граф не спрашивал. Дай ему Бог здоровья! – при этих словах голос барона слегка дрогнул.

Старик и в самом деле любил свои земли и сейчас, когда у него был хороший помощник и он мог распоряжаться ими лично, тихо радовался восстановлению баронства.

Для нас, едущих в карете, нападение началось с визгливого ржания одного из коней. Сперва экипаж сильно мотнуло в сторону, он стал крениться в левую сторону, и в какой-то момент мне даже показалось, что он сейчас перевернется, но нет…

Госпожа Краузе вскрикнула, не удержавшись на сидении, и соскользнула нам под ноги. Барон, я заметила мельком, уперся длинными ногами в противоположное сидение и судорожно вцепился в ручку на дверце. Я потянулась, одной рукой держась за кожаную петлю, второй – пытаясь помочь компаньонке, но нас тряхнуло еще раз…

Колеса с левой стороны снова вновь коснулись дороги, и карета встала. Только сейчас мы услышали крики снаружи. Госпожа Краузе все еще барахталась под ногами, как-то жалобно повизгивая…

– Что… Что случилось? – я спрашивала… непонятно кого я спрашивала…

Почувствовала боль в руке: похоже, слегка растянула запястье, когда карета дернулась и меня мотнуло в сторону.

Потерла руку и потянулась к дверце кареты…

– Сидите! – голос барона прозвучал неожиданно резко. Он, похоже, увидел или просто почувствовал мое движение. Торопливо пошарив в воздухе рукой, перехватил меня за запястье с неожиданной силой и оттолкнул в сторону сидения. Я нелепо шлепнулась на место. – Это нападение! Не высовывайтесь!

Снаружи слышались крики и грубые команды. Вновь жалобно заржала-застонала одна из лошадей. Карету дернуло и, со звоном разбив стекло, осыпав осколками уже почти вставшую госпожу фон Краузе, в плечо барона впилась стрела…

Больше всего меня поразила реакция компаньонки. Ни секунды не раздумывая, она рухнула на дно экипажа, а затем резко рванула меня за подол платья с такой силой, что ткань затрещала, и я съехала с бархатного сидения прямо ей на колени.

Глава 28

КЛЭР

-- Не высовывайтесь! Господи помилуй… – госпожа Краузе давила мне рукой на шею изо всех сил, испуганным шепотом приговаривая: -- Ниже, ниже голову, госпожа…

Карету все время слегка потряхивало и дергало. Было совершенно не понятно, что происходит.

В какой-то момент от очередного толчка я съехала с ее коленей и почти лежала на полу в широком проходе.

Крики снаружи не умолкали, а хриплое дыхание барона,