Щит Спэрроу (ЛП) - Перри Девни

Мужчины останавливались, чтобы поклониться, когда я проходила мимо. Группа женщин замолчала, и каждая присела в реверансе. Мальчик и девочка, гонявшиеся друг за другом возле пекарни, замерли, широко раскрыв глаза, и прошептали:

— Принцесса.

Как я и опасалась, я больше никогда не буду просто еще одним лицом в толпе за стенами крепости. Такое внимание означало, что на прошлой неделе я чаще всего оставалась в своих покоях. Но сегодня пришло время навестить друзей.

Дом, куда Рэнсом отвез Сэмюэля и Джонаса Хэйев, стоял в ряду одинаковых узких домов. Здания были двухэтажными и располагались бок о бок. Чем-то они напомнили мне соколиные конюшни в Росло, где сокольничие старались втиснуть в помещение как можно больше клеток с птицами. На крышах домов были установлены металлические копья — защита от перелетных птиц.

У соседа Сэмюэля рядом с входной дверью стоял горшок с хризантемами бордового цвета. Их насыщенный цвет подчеркивал листву на близлежащих деревьях. В Туре царила осень, и зелень уступала место золотистым и красновато-коричневым оттенкам. Теперь мне нужно было накрывать колени одеялом, чтобы завтракать на балконе. Когда я возвращалась с утренних пробежек вокруг крепости или после часовой прогулки верхом на Фрее, у меня были розовые щеки и уши.

Я постучала в дверь Сэмюэля, поправляя в ожидании подол свитера.

Он ответил хмурым взглядом, который сменился улыбкой, когда он увидел мое лицо.

— Одесса. Добро пожаловать. Пожалуйста, заходите.

— Как дела? — спросила я, входя внутрь.

Он пожал плечами.

— Одиноко. Скучно.

— Ах. Джонас сегодня пошел в школу?

— Я учил его дома, когда мы были в Равалли. Знаю, что будет лучше, если он заведет друзей, но… Я скучаю по нему.

— Вы уже думали о том, что будете делать? — спросила я, следуя за ним через переднюю комнату на кухню-камбуз и усаживаясь на стул за его маленьким обеденным столом.

— Ждать, я думаю. — Он опустился на стул напротив меня, барабаня пальцами по деревянной поверхности стола. — Ждать до весны. Тогда мы вернемся домой, в Куэнтис.

— В страну предателей и лжецов? — поддразнила я.

— Вы всегда будете злиться на меня за это, не так ли?

— Таков мой план.

Он рассмеялся, откидываясь на спинку стула.

— Чем обязан удовольствию вашего визита?

— Ну, я хотела узнать, как у вас дела. Но также у меня есть задание, если вам интересно.

Сэмюэл выпрямился.

— Какое задание?

Задание, которое, по идее, я должна была бы оставить при себе. Но с которым я не смогла бы справиться самостоятельно. По крайней мере, не с точностью.

Поэтому я глубоко вздохнула, прогоняя сомнения, и открыла свою сумку.

— Я составляю карту Туры.

Его глаза расширились.

— Принцесса.

— Знаю. — Я прикусила нижнюю губу. — Помните, вы говорили мне, что в вас живет газетчик, который хочет докопаться до Аллесарии? Во мне тоже. И я не могу оставить это так. Если я собираюсь стать королевой, то мне нужно знать, что происходит в этом королевстве.

Я делала это не для отца. Я делала это для себя.

— Одесса. — Сэмюэл понизил голос. — Если вас поймают…

— Я не собираюсь попадаться. — Я вытащила карту из сумки и развернула ее, пока она не оказалась на столе. — Я знаю, что прошу вас подвергнуть себя риску. Пожалуйста, знайте, что если бы был кто-то еще, к кому я могла бы обратиться за помощью, я бы это сделала. Но вы куэнтин. Никто из туранцев мне не доверяет.

Даже их наследный принц.

— Я пойму, если вы откажетесь и не буду держать на вас зла. Но я не картограф и нахожусь здесь совсем недолго. Я уверена, что здесь много ошибок и упущений. Мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне заполнить пробелы.

Я потратила прошлую неделю на составление этой версии по чертежам из моего дневника. Это было временное решение. Когда работа будет закончена, я внесу коррективы в свой дневник и сожгу эту копию.

Сэмюэл внимательно, с опаской изучал ее, его глаза следовали по дорогам и городам, которые я нарисовала.

На страницах моего дневника были помечены монстры с Лиссой. На этой копии их не было. Но, несмотря на то, что они отсутствовали, я могла видеть их на бумаге, как невидимые мигающие огоньки.

— Что это за дорога? — Палец Сэмюэля провел по извилистой линии, которая уходила в горы в верхней части карты.

Это было предположение. Все, что я мог сделать, это предположить. Но где-то в горах был спрятан город.

И эта линия, неизвестная дорога в Аллесарию, которая, скорее всего, приведет меня к смерти или изгнанию.

Я молчала, наблюдая, как Сэмюэл сопоставляет факты.

Он оторвал взгляд от карты.

— Что вы делаете, принцесса?

— Ищу правду.

— И что вы будете делать с этой правдой?

— Освобожу себя. — Я была во власти тайн. Пока не узнаю правду, я всегда буду в ловушке. Отец. Рэнсом.

Я устала быть воробьем в клетке.

— Это запрещено, — предупредил Сэмюэл.

— Я знаю. В Аллесарии что-то происходит. Что-то не так. Вы тоже это подозреваете. — Я рассчитывала на ненависть Сэмюэля к Рэмзи, чтобы купить его преданность. Его молчание.

— Ополчение Рэмзи, — пробормотал он.

Среди прочего.

У меня не было доказательств, что Лисса родом из Аллесарии. Но я хотела провести расследование. Мне нужны были средства, чтобы выяснить, верна ли моя догадка. Для этого нужно было попасть в Аллесарию. Даже если для этого придется принести еще одну клятву на крови.

Первоочередной задачей должно было стать выявление источника. Рэнсом и Завьер могут уничтожить всех монстров в королевстве, но, если они не остановят распространение инфекции, заражение не прекратится.

Сэмюэл уставился на бумагу, и между его бровями пролегла морщинка.

— Я никогда не был в Аллесарии. Я не могу помочь с этой частью карты.

— Все в порядке. — Если бы он мог помочь мне составить план Туры, это было бы, по крайней мере, началом. И если бы я смогла найти возможность изучить манжету Рэнсома, если это действительно карта, то, возможно, это позволило бы сложить головоломку. — Я приму все, что вы сможете мне дать.

Он вздохнул, отвернувшись и уставившись в стену на несколько мучительных мгновений.

Я бы не стала винить его, если бы он отказался. Ни в малейшей степени. Но это было бы больно.

Если я не смогу найти поддержки у своих соотечественников, что тогда останется? Я действительно буду предоставлена самой себе.

— Я посмотрю, что можно сделать, — сказал он, складывая карту. Когда она превратилась в аккуратный квадрат, он отнес ее в шкаф и положил на верхнюю полку. Вне досягаемости Джонаса.

— Спасибо. — Мой выдох был слышен, когда я встала со стула, а затем задвинула его.

Он проводил меня до двери, помахав на прощание, когда я уходила.

Я возвращалась в свои покои, когда шум во дворе заставил меня повернуть в противоположном направлении. Воздух наполнился радостными возгласами, за которыми последовал мужской смех.

Мимо меня пробежали другие, которым не терпелось узнать, из-за чего такой ажиотаж.

Я ускорила шаги, попадая в суматоху. Но в тот момент, когда я вышла во внутренний двор, я резко остановилась, почувствовав, как по коже пробежали мурашки.

Верховный жрец стоял перед группой улыбающихся детей. Их лица светились благоговением и удивлением, когда они наблюдали, как он подбрасывает в воздух гирлянду из листьев, заставляя ее кружиться все выше и выше.

Дети хлопали в ладоши и хихикали, пока он собирал все больше и больше листьев. Достаточно, чтобы разделить спираль на крошечные веночки, которые помещались у них на головах.

Родители улыбались, а их дети смеялись.

Маленькая девочка с черными локонами пробежала мимо меня в гущу событий, проталкиваясь вперед, где она дернула жреца за рясу и указала на свою голову, требуя свой венок. Как можно было находиться так близко? Как можно было касаться его? Разве его магия не воздействовала на детей таким же образом?

Ощущение ползучести усиливалось по мере того, как его магия усиливалась, и все больше листьев разлеталось в разные стороны.