Бывший-босс. Ты мой папа? (СИ) - Саяна Горская

— Да, — шиплю я. — И поэтому ты решил принять очередное радикальное решение, лишив нашего ребёнка возможности появиться на этот свет!

— Прости, но по-другому нельзя.

— Пошёл вон, — сжимаю кулаки под водой. — Я не хочу тебя видеть.

Он молчит несколько секунд.

Качает головой.

Встаёт.

— Тебе всё равно придётся сделать так, как я говорю. Я заеду за тобой завтра в десять. Будь готова.

А потом уходит.

Глава 3

Швыряю в сумку вещи без разбора. Хватаю какую-то одежду, документы, косметичку, ноутбук. Сердце колотится так, будто я совершаю побег.

Может, так оно и есть?

Пошёл он к чёрту, этот Макар.

Этот мужчина, который рассказывал мне сказки о том, как мы будем счастливы вместе. Который смотрел на меня так, будто я — центр его Вселенной. Который говорил, что я особенная. Единственная.

А у самого, оказывается, другая женщина!

Хотя… Нет.

Выходит, я и есть эта другая женщина.

Я — любовница?

Я замираю на секунду, цепляясь взглядом за своё отражение в зеркале. Бледное лицо, искусанные губы, лихорадочно горящие глаза.

Как же мерзко!

И всё-таки… Почему я не замечала этого раньше? Неужели не было никаких звоночков, которые могли заставить меня задуматься?

Мозг судорожно ищет в прошлом подвохи и несостыковки в поведении Макара. Моменты, когда я могла заподозрить и почувствовать что-то неладное. Я перелистываю в памяти каждый эпизод, каждую ночь, каждый разговор.

Нет. Он никогда не вёл себя странно.

Но…

Иногда ему звонили среди ночи.

Тогда Макар подскакивал, уходил в ванную, закрывал дверь и вёл оттуда свои напряжённые диалоги.

Я знаю, что они были напряжёнными — пару раз ненароком подслушала.

Но там не было ни одного слова, которое заставило бы меня встревожиться. Ни имён, ни любовных упрёков. Только глухое раздражение в его голосе, только чёткие короткие фразы, будто он не хотел ничего объяснять.

«По работе», — говорил он потом, возвращаясь ко мне.

А я… Я, как доверчивая дура, велась.

Я верила, потому что Макар казался мне волшебным.

Он ворвался в мою жизнь как ураган, на этом несчастном электросамокате. Просто появился из ниоткуда и всё изменил.

Сделал мой мир нереальным.

Я тонула в его внимании.

В его заботе.

В том, как он выслушивал все мои проблемы, как держал за руку, когда мне было плохо. Как смотрел на меня, как обнимал, как трепетно касался, как занимался со мной любовью — так, будто боялся не донести всю ту нежность, что в нём была.

Так как же теперь всё это может быть ложью?

Как я могла ошибиться так жестоко?

Я крепче сжимаю зубы.

Боль сдавливает меня со всех сторон, но…

Но выбор сделан.

Этот ребёнок — мой.

И я не предам его.

Я не откажусь от него ради Макара. Ради кого бы то ни было.

Роюсь в шкафу, скидываю в дорожную сумку ещё пару тряпок. Снимаю с указательного пальца золотое колечко — подарок Макара. Оставляю на тумбе.

Навожу порядок.

Делать это в такой момент — странное утешение, но я не хочу оставлять после себя хаос.

Протираю кухонный стол, поправляю подушки на диване, ставлю в вазу веточку лаванды, которую когда-то сорвала на прогулке с Макаром — не хочу забирать с собой ничего, что могло бы напомнить мне о нём.

Выхожу в центр комнаты, оглядываюсь.

Всё выглядит так, будто я просто вышла за хлебом.

Но я не вернусь.

Никогда.

Сердце гулко и с оттяжкой стучит в груди.

Подхожу к двери, медлю на секунду, а потом выхожу и захлопываю её. Опускаю ключи в почтовый ящик.

Прощай, Макар.

Прощай, эта жизнь.

Я уезжаю.

Куда?

Понятия не имею.

Но я обязательно что-нибудь придумаю.

Глава 4

— Мамочка, а когда я вырасту, я тоже смогу водить машину?

Голос Ксюши звонкий, радостный, совсем ещё детский, заполняет салон автомобиля. Она сидит на заднем сиденье в своём кресле, болтая ножками в белых носочках с рюшами. В зеркало заднего вида я вижу, как она пристально смотрит на меня, ожидая ответа.

— Конечно, солнышко, — улыбаюсь. — Но только когда тебе исполнится восемнадцать.

— Восемнадцать — это очень долго!

— Зато у тебя будет много времени, чтобы выучить правила дорожного движения.

— А ты их хорошо знаешь? — Задумчиво морщит носик Ксюша.

— Видимо да, раз мы до сих пор целы.

Ксюша заливается звонким смехом.

— Мам, а ты всегда хотела быть мамой?

Какой неожиданный вопрос. Впрочем, Ксю стреляет подобными вопросами, словно из пулемёта.

Пять лет назад, когда я сидела в такси и везла новость о своей беременности Макару, я, наверное, и сама не знала ответа. Но сейчас…

— Да, Ксюшенька, я всегда очень хотела быть твоей мамой.

Она довольно кивает, принимая мой ответ как должное.

— А когда я вырасту, у меня тоже будет дочка?

— Может быть. Или сын.

— А можно и дочку, и сына?

— Можно и так.

— Тогда я заведу дочку и сына. А ещё… Можно собаку?

— Можно.

— И кошку? — Ксюша радостно хлопает в ладоши. — У нас будет большая семья! Ты, я, мой муж, дочка, сыночек, собака, кошка… И папа?

— Папа? — Переспрашиваю осторожно.

— Ну да. Папа ведь, наверное, тоже нужен…

Я молчу.

Вот он, тот самый вопрос, от которого я каждый раз вздрагиваю.

Да, Ксюше пятый год пошёл. Она уже не малышка, от расспросов которой можно ловко увернуться, и разговоры о папе так или иначе случаются между нами. Но пока мне удавалось избегать прямого ответа.

— Мамочка, а почему у меня нет папы?

— Зато у тебя есть мама, которая любит тебя больше всего на свете.

— Но у всех детей в группе есть папа. У Маши папа — полицейский. Он её забирает, и у него есть такая смешная полосатая палка, как зебра!

— Палка-зебра — это, конечно, здорово.

— А ещё он научил её кататься на велосипеде без колесиков.

— Я тоже могу тебя научить.

Ксюша на секунду задумывается, а потом весело улыбается.

— Правда?

— Правда-правда.

— Ну тогда ладно, — соглашается она. — Может, папы мне и не надо.

Ксюша счастливо болтает ножками в кресле, а я ловлю каждую секунду этого утра. Каждое слово, каждую улыбку.

Паркуюсь у детского сада. Глушу мотор, выхожу