Мишель Дуглас - Дарящая праздник

Ее слова вызвали в памяти приятное воспоминание, и он рассмеялся.

— Я уже забыл, как это делается.

— А я нет.

В ее тоне было что-то такое, что заставило Сола пристально посмотреть на нее. У него возникло такое ощущение, что она помнила абсолютно все. Он прогнал от себя эту мысль.

— Я даже делал чертежи этого домика. — Разве он мог такое забыть? Он неделями корпел над этими чертежами.

— Я помню. — Кэсси рассмеялась, и у него потеплело на душе. — Мы еле нашли подходящее дерево.

— Я замахнулся на слишком большое сооружение.

— Но у тебя все отлично получилось.

Ее голос звучал тепло и искренне, и ему стало стыдно за то, что он избегал даже мыслей о доме. Сол глубоко вдохнул.

— Я слышал о Брайане. Мне правда жаль, Кэсси.

Вуаль из волос снова упала ей на лицо. При виде ее дрожащих рук его сердце пронзила острая боль.

Внутри у Кэсси все сжалось, и она не смогла произнести ни одной из тех банальностей, которые говорила в подобных случаях. Она отчаянно пыталась расслабиться и взять себя в руки.

Идиотка! Неужели ты правда думала, что тебе удастся избежать упоминания о Брайане?

Откинув с лица волосы, она увидела в глазах Сола сочувствие, и ей стало не по себе. На мгновение даже захотелось тряхнуть головой, чтобы волосы снова упали ей на лицо, закрыли его. Она не могла лгать. Особенно Солу — он сразу поймет.

— Прошлое Рождество превратилось в настоящую катастрофу. — Это было правдой. Она покрутила обручальное кольцо. — Так что в этом году я попытаюсь наверстать упущенное. — Она прокашлялась. — A y тебя какие планы? Ты останешься на Рождество?

— Да.

Его ответ обрадовал ее. До Рождества оставалось всего девять дней.

— Это же замечательно!

Кэсси посмотрела на Сола, но в его глазах не было радости. Сначала это ее возмутило, но затем она поняла, что десять лет, которые он провел далеко отсюда, — это целая жизнь, и он, конечно же, изменился.

— Чем ты собираешься заниматься в Рождество?

Подняв одну бровь, Сол посмотрел на Кэсси, затем поморщился.

— Прости, что разочаровываю, но для меня Рождество ничем не отличается от остальных дней.

— Неужели? — Она сложила руки на груди.

Сол заерзал на стуле.

— Послушай, я…

— Помнишь, как мы ждали праздника в детстве, когда нам никто его не устраивал?

— И поэтому ты празднуешь его сейчас? — поддел он.

— А ты поэтому его не празднуешь? — тут же парировала она.

Они пристально уставились друг на друга, а затем оба рассмеялись. Кэсси твердо знала одно: в этом году у Сола будет Рождество, хочет он того или нет. Рождество нужно всем. А у Сола его не было с тех пор, как ему исполнилось двенадцать. Как же хорошо, что он наконец-то приехал домой!

Кэсси снова посмотрела на него. Сол всегда был симпатичным юношей. Но так было до его отъезда.

С тех пор он очень изменился, повзрослел. Он стал мужчиной. И каким!

У нее засосало под ложечкой. Сол теперь лакомый кусочек. Сейчас он наверняка способен свести с ума все женское население Шофилда. Впрочем, его глаза не изменились. Они были такими же темными и пронзительными, но добрыми. Казалось, он мог видеть ее насквозь. Нет, она не должна ему этого позволять.

Кэсси посадила на колени котенка, карабкавшегося по ее ноге, и он замурлыкал. Оглядев веранду Адамсов, которая вместе с примыкающей к ней прачечной проходила вдоль всего дома, она спросила:

— Сол, ты не мог бы оказать мне услугу?

— Всегда рад помочь. — (От его улыбки Кэсси бросило в жар. Она глотнула холодного лимонада, но это не помогло.) — И в чем же заключается эта услуга?

Услуга? Ах, да. Она поставила стакан.

— Ты не мог бы присмотреть за моими котятами?

— Присмотреть за котятами?

— Да, до Рождества. Я не могу взять их домой, потому что Руфус их сожрет. Я запирала их в кладовке, но она очень маленькая, и мне не хотелось бы их там надолго оставлять. Обещаю, они тебе не помешают.

Сол скептически посмотрел на нее, но она продолжала его уговаривать:

— Тебе не придется ничего делать. Я буду приходить каждый вечер и кормить их.

— Правда?

— Значит, я могу запереть их у тебя в прачечной?

— Ты будешь приходить каждый вечер?

— Каждый, — заверила его она. — От тебя потребуется лишь выпускать их каждое утро из прачечной.

— И все?

— И все. — Она пожала плечами, затем улыбнулась. — Впрочем, даже если ты скажешь «нет», я все равно буду приходить каждый вечер. Я помогаю Алеку.

— Каким образом?

— Я работаю в центре социальной поддержки одиноких больных граждан. Помогаю им по дому, привожу продукты.

— Ты это делаешь?

Теплота, с которой прозвучал его голос, застала Кэсси врасплох. Она пожала плечами.

— Мне нравится.

— И как долго ты этим занимаешься?

— Десять лет.

Последовало продолжительное молчание.

— Как долго ты помогаешь Алеку? — наконец спросил Сол.

— Два года.

— Два года? — Он пристально посмотрел на нее. — Он болен уже два года и даже не позвонил мне?

— О нем было кому позаботиться.

— Да, но…

— Но что? Ты бы приехал, убедился, что о нем заботятся, и уехал бы снова.

Он провел рукой по волосам.

— Сколько ему осталось?

— Разве мы, простые смертные, вправе об этом судить? — Она вздохнула.

Сол тупо уставился в пустоту, и у Кэсси защемило сердце. Почему к некоторым жизнь бывает так

несправедлива? Кто распорядился так, что у Брайана была дружная любящая семья, а у Сола нет?

Но она тут же отбросила эту мысль. Брайан мертв. У него больше ничего не было.

— Почему ты не сообщила мне, Кэсси? Ты могла бы позвонить или написать.

— Так решил Алек.

— И?..

Сол не сводил с нее глаз, и у нее возникло ощущение, что он по-прежнему может читать ее мысли.

— Ты не ответил на мое последнее письмо.

Его глаза потемнели, затем он опустил их, и внутри Кэсси что-то болезненно сжалось.

— Но ради этого я бы приехал.

Похоже, приглашение на ее свадьбу для Сола было не столь важным поводом. Он словно навсегда вычеркнул из своей памяти Шофилд. А вместе с ним и ее, Кэсси.

— Ты уехал из города, оставив всех нас далеко в прошлом. — Возможно, так было лучше. — Я не думала, что ты когда-нибудь вернешься, поэтому не стала с тобой связываться. Мне казалось, последнее, чего ты хотел в своей жизни, это иметь дело с кем-то из прошлого.

Его руки сжались в кулаки.

— Вот тут ты ошибаешься.

— Ты мог бы сообщить мне об этом десять лет назад.

Он снова уставился в пустоту, и Кэсси содрогнулась. Она никогда не видела его глаза такими темными… такими…