Кэтрин Спэнсер - На языке любви

— Со мной все в порядке, — улыбнулся он, провожая глазами дочь, выбегающую в сад. — Я соскучился по тебе, cam mia. Может, когда Анита отправится спать, мы?..

Даниэлла смутилась и покраснела, пряча сияющие зеленые глаза.

— Мне бы этого очень хотелось… — пробормотала она.

Дождавшись заветного часа, Карло и Даниэлла поспешили в библиотеку.

— Вот о чем я мечтал весь день, саrа mia! — пылко воскликнул Карло, целуя ее.

Ему потребовалось всего лишь несколько минут, чтобы зажечь свечи на камине и разлить по рюмкам апельсиновый ликер. Помня о своем обещании быть предупредительным, он сел на диван рядом с Даниэллой.

— Расскажи мне, саrа mia, как чувствует себя твой отец…

— Кажется, он благодарен мне за то, что я все бросила и приехала сюда, — поколебавшись, ответила она.

— Так и должно быть — ведь ты провела у его постели больше месяца.

— Он не помнит того злополучного дня и, думаю, не имеет ни малейшего представления, сколько времени прошло с тех пор. Однако он все время говорит о маме и о том, что я очень похожа на нее. Отец очень ее любил, так что я воспринимаю его слова как комплимент.

— Временная амнезия — типичное последствие различных травм головы. Пройдут месяцы, а возможно, и годы, прежде чем Алан Блейк вспомнит, что произошло с ним .. — Карло нежно погладил ее по руке. — Может, за это время вы найдете общий язык, кто знает? Ты готова ждать так долго?

— Ради этого я и приехала в Италию…

— И ты отважилась бы пережить все заново? поспешил спросить он, чувствуя, что вот-вот скажет ей слова, о которых потом пожалеет.

Даниэлла поставила рюмку на пол и, грустно улыбнувшись, ответила:

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Ты так много сделал для меня, Карло: не только приютил у себя дома, но и научил…

— Чему же, cam mia? — вкрадчиво поинтересовался он, уже заранее зная, что она скажет.

— Ты освободил меня. Приехав в Италию, я чувствовала себя абсолютно подавленной, никчемной… Но благодаря тебе все изменилось к лучшему — и я вернусь домой спокойной и уверенной в себе.

Карло удивленно приподнял бровь: такого ответа он никак не ожидал услышать!

— Неужели ты так хочешь уехать, mia саrа Даниэлла? — заглядывая ей в глаза, прошептал он. Ни за что не поверю…

— Конечно, нет. Я мечтаю о том, чтобы заняться с тобой любовью…

— Докажи, la mia bella…

Не говоря ни слова, Даниэлла — с поистине кошачьей грацией — встала с дивана и устроила ему импровизированный стриптиз, небрежно раскидывая одежду по всей комнате. Какой мужчина устоит перед столь откровенным и, главное, недвусмысленным приглашением со стороны очаровательной женщины! Как только она скинула с себя нижнее белье, Карло, хрипло зарычав, притянул ее к себе.

— Подожди, это еще не все, — промурлыкала Даниэлла, ловко выскальзывая из его объятий. — Давай я помогу тебе раздеться…

Пиджак, галстук, рубашка, брюки упали к его ногам. А что при этом вытворяли ее руки, скользя все ниже и ниже!

— Тебе совсем.., не обязательно.., делать это, хрипло простонал Карло.

Но она, похоже, не собиралась прекращать эту «сладкую пытку»! В конце концов, ему ничего не оставалось, как расслабиться, закрыть глаза и просто получать удовольствие — Ты счастлива, саrа mia? — спросил он чуть позже, нежно поглаживая ее грудь.

— Да, — промурлыкала она. — А ты, Карло?

— О да! Ничто не заставит меня забыть эту волшебную ночь. Впрочем, как и все то время, что я провел с тобой…

Увы, Карло ошибался. На следующее утро, вернувшись из операционной в свой кабинет, Карло обнаружил на письменном столе среди прочих бумаг письмо от настоятельницы монастыря, в школе которого училась Анита. Пожилая монахиня писала, что им необходимо встретиться после занятий и серьезно поговорить о его дочери.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Сегодня за завтраком Карло обещал вернуться пораньше, но дома он оказался только в пять часов вечера.

Даниэлле хватило одного взгляда, чтобы понять, что произошло нечто очень неприятное.

— Ты выглядишь расстроенным, Карло. Что-то случилось? — забеспокоилась она. — Безнадежный пациент?

— Да, случилось, только это не связано с больницей, — задыхаясь от быстрого бега, ответил он. Утром я получил письмо от настоятельницы. Карло стал нервно мерить шагами гостиную. — Так вот, я только что оттуда. Впервые в жизни я не знал, что говорить и делать! Сегодня у них в классе проходил La Notizie Quotidiane…

— Что-что? — не поняла Даниэлла.

— Дети делились друг с другом интересными новостями, — кратко объяснил Карло и молча вытащил из кармана сложенный вчетверо листок бумаги. — Позволь мне перевести некоторые отрывки из этого письма — и ты все поймешь…

— Хорошо, — мягко согласилась она. — Я слушаю…

— «Уважаемый доктор Росси, сегодня ваша дочь объявила всему классу, что у нее появилась „новая мама“, которая каждый день встречает ее после школы…», — Карло бросил быстрый взгляд в ее сторону. — Догадываешься, кого она имеет в виду?

— Конечно, — кивнула Даниэлла, безусловно польщенная столь лестным отношением к ней со стороны девочки.

— Дальше больше, — резко сказал Карло, возвращаясь к письму:

— "..Анита была так возбуждена, что учительнице пришлось прервать ее рассказ и строго напомнить, что обман — это великий грех.

Однако ваша дочь, доктор Росси, продолжала настаивать, что говорит правду. В конце концов она заявила, что некая синьорина, не являясь вашей супругой, спит с вами в одной постели…" — Карло в ярости отшвырнул письмо. — Согласись: действительно странно слышать подобные речи от восьмилетней девочки!

— Но это не правда! — испуганно воскликнула Даниэлла. — Ты сам прекрасно знаешь, что мы никогда..

— Разумеется, — гораздо спокойнее произнес он. Однако мы.., иногда… Наверняка Анита увидела, как мы целуемся, и нафантазировала бог знает что.

В общем, мне пришлось рассказать матери-настоятельнице всю правду.

Неужели Карло винит во всем ее? И, что самое ужасное, он имеет на это полное право: она переступила запретную черту, ни разу не задумавшись над тем, какую роль играет в жизни этой маленькой девочки!

— Завтра же я переезжаю в отель, — побледнела Даниэлла. — Вот то единственное, что я могу для вас сделать…

— По-моему, уже слишком поздно, ты не находишь? — довольно грубо откликнулся он.

— Только не надо вымещать досаду на мне! — в свою очередь вспылила Даниэлла. — Ты сам предложил мне переехать к тебе!

— Да, но, как врач, я должен был о тебе позаботиться…

— Позаботиться? Иначе говоря, ты спал со мной только потому, что мне нужна была помощь?

— Говори тише, Даниэлла. Незачем оповещать об этом всю округу.