Лиз Филдинг - Заново влюблены

— За твой профессиональный успех, которого ей не видать как собственных ушей, — разъяснил Иво.

— Во-первых, она знает, что это продлится всего одну неделю, после чего я больше не буду ведущей утреннего эфира. Во-вторых, не ее вина, что она не смогла получить образование.

— Не надо слепо оправдывать ее, — беспристрастно произнес Иво. — Во-первых, ты тоже была сиротой, как и она, но смогла стать той, кто ты теперь, а во-вторых, она могла бы оставить записку, чтобы ее заботливая старшая сестра не волновалась.

— Она уже взрослая. Наверное, решила, что не обязана отчитываться. Дейзи имеет полное право распоряжаться своим личным временем, а мне следует ей больше доверять.

— Доверять... Доверять сложнее, чем любить, заботиться, охранять. Доверие — это самое сложное, что дается человеку в отношениях с близкими.

Прошло уже более недели, как Белль переехала в свою квартиру, но при этом каждый день по той или иной причине встречалась с мужем и вообще проводила с ним массу времени. Сначала Иво приходил, чтобы с ней поговорить, потом ей понадобилась его поддержка, которую он с радостью ей оказывал, затем она сама стала просить его о помощи, теперь они просто встретились, потому что это стало их новой традицией.

Но правда заключалась в том, что ей не хотелось терять его — покровителя, советчика, любовника, друга. Расстаться с мужем было сложнее, чем думала Белль.

— Каково это, скажи честно?

— Не просто, — подумав, ответила мужу Белль. — Оказывается, что счастливое удочерение, которое нас разлучило, стало для Дейзи трагедией. От нее отказались через два года, и ей снова пришлось кочевать из детского дома к очередным опекунам и обратно. В этих странствиях она и встретила мальчишку, от которого теперь ждет ребенка.

— Они продолжают встречаться?

— Нет. Но Дейзи хочет этого ребенка.

— Парень должен узнать, что станет отцом.

— Иво, не торопи ее. Не стоит от Дейзи слишком многого требовать. Мне так трудно далось найти ее и привести домой. Я не хочу больше рисковать нашими отношениями.

— Я не собираюсь никого торопить, ни тебя, ни ее. Я лишь хотел знать, разделяешь ли ты мое мнение, что отец ребенка должен узнать, что Дейзи беременна от него?

— Да. Я с тобой согласна, — кивнула Белль.

— А вообще, ты хорошо справляешься с ситуацией. Я впечатлен.

— Дейзи хорошая. Но у нее случаются вспышки неприятия. Я склонна предположить, что это в известной степени вызвано гормональными изменениями в ее организме.

— Ты всегда будешь оправдывать ее. Наверное, это твоя сестринская обязанность. Но если гормональные изменения ведут к таким последствиям, не означает ли это, что пора обратиться к врачу? О счетах можете не волноваться. Оплату я беру на себя.

— У меня вызывает беспокойство, что у девчонки напрочь отсутствует аппетит. Это противоестественно, на мой взгляд, — поддержала его Белль. — Витамины, которые я заставляю ее принимать, пока не помогают.

— А ты не думала, что она просто не хочет есть твою еду? Может быть, она по-прежнему уверена, что ты делаешь это из милости. Она столько лет прожила в сознании, что все от нее отказались, и теперь ей трудно преодолеть это привычное чувство отверженности.

— Вынуждена с тобой согласиться, Иво. Но я не знаю, как можно это изменить. Как убедить ее, что мы стали жертвами обстоятельств, что у меня не было намерения вычеркивать из своей жизни сестру? Как ей доказать мою искреннюю любовь и заботу?

— Дорогая, если бы я это знал... — Иво нежно посмотрел на жену. — Но я уверен, что ты изыщешь способ.

— А что, если найти для нее занятие? Такое, чтобы захватило ее, чтобы заставило забыть о неприятностях и обидах. Такое занятие, которое бы дало ей чувство собственного достоинства.

— Поговори с ней. Прислушайся. Постарайся понять, что ей нравится. Развей эту тему, но не увлекайся, чтобы Дейзи не подумала, будто ты ею манипулируешь, — предостерег жену Иво. — Сделай так, чтобы она сама высказала пожелание заняться чем-либо. Она должна быть уверена, что идея полностью принадлежит ей, а сестра лишь делает все возможное, чтобы помочь мечте осуществиться.

— Если бы я не знала, что ты изучал в университете экономику, я бы могла подумать, что ты профессиональный психолог, — польстила ему Белль. — Но проблема в том, что я часто опасаюсь затрагивать в разговорах особо щекотливые темы. Она ведет себя взрывоопасно...

— Я собираюсь поручить это Миранде. Она человек посторонний. И сможет без труда сделать то, к чему тебе еще предстоит прийти во взаимоотношениях с Дейзи.

— А при чем здесь Миранда? — насторожилась Белль.

— Доверься мне, — в очередной раз предложил ей Иво. — Она сумеет...

— Вот теперь я действительно обеспокоена, — озабоченно посетовала Белль, непонимающе глядя на Иво. — А что Миранда вообще знает обо всей этой ситуации?

— Не все, но достаточно, чтобы наладить с Дейзи контакт. Более того, она несколько изменила свое мнение о тебе. Ты больше не самовлюбленная кукла, какой была до этого, — съязвил Иво. — Миранда может даже подготовить Дейзи к некоторой практической работе, если та будет в ней заинтересована.

— Меня удивляет, как ты легко обо всем рассуждаешь, — с недоверием произнесла Белль.

— Мое сознание не замутнено эмоциональными переживаниями. Я исхожу из того представления, что все здоровые и разумные люди хотят жить хорошо и не хотят жить плохо. И в моих силах помочь им разобраться в себе. Если человек упорствует, отказываясь жить хорошо, значит, он либо неизлечимо болен, либо феноменально глуп, а такие люди меня не интересуют.

— Очень назидательная лекция, — сжав губы, проговорила Белль. — Но если эти самые эмоции, которые не омрачают твой разум, действуют обескураживающе на всех остальных, то как быть? Она моя сестра. Я не могу отказаться поддерживать ее, даже если она будет упорствовать.

— У меня тоже есть сестра.

— И что? Это не одно и то же. Вам не приходилось преодолевать пятнадцатилетний разрыв. Между вами не стояло абсолютное непонимание и скрытая враждебность. Вы всегда были одной семьей. У меня с Дейзи все обстоит иначе.

— Знаешь, что меня удивляет, Белль? Ни ты, ни Дейзи не вините в случившемся свою мать.

— Как мы можем ее в этом винить, Иво? Ты не представляешь себе, каким она была человеком. Она заботилась о нас, как могла. Она была очень болезненной, слабой. Но всегда была такой ласковой с нами! Даже Дейзи, несмотря на малый возраст, помнит ее и говорит, что никогда не была так счастлива, как в первые годы жизни. И это не вымысел, это правда, — сквозь слезы призналась Белль.

— А что ее отец?