Дениз Робинс - Танцы в пыли

Больше Магда ничего не успела подумать. В дверях показался некто высокий, в коричневом, до боли знакомом, дорожном плаще. В холле уже зажгли свечи, и, когда Магда увидела лицо вошедшего, ее охватило самое горькое разочарование.

Это был Адам Конгрейл. Ее ненавистный отчим. Вот уж кого она меньше всего хотела видеть! И зачем это он, интересно, прибыл — да еще в такой час?.. С тех пор как она последний раз видела его в день своей свадьбы, прошло полтора года.

Все это время она почти не получала известий из Уайлдмарша. Только пару писем от матери со скудными новостями — леди Конгрейл никогда не любила писать письма. По ее словам, не было ни дня, чтобы она чувствовала себя хорошо, но в целом жизнь в поместье улучшилась по сравнению с теми временами, когда здесь жила Магда. Агенты Эсмонда приезжали в Котсвольдс и проверили состояние дел, после чего сэр Адам получил от зятя какую-то поддержку. Но ему, разумеется, показалось этого мало, он, оказывается, рассчитывал на большее. Наверное, поэтому, когда бывал дома, все по-прежнему страдали от его дурного характера.

И все-таки Адам, старший сын, поступил в классическую школу, а старого мистера Бекона сменил более молодой и способный учитель, который учил теперь младших.

Тамми умерла прошлой зимой. Леди Конгрейл тяжело переживала эту потерю. Даже Магда слегка прослезилась, когда узнала о ее смерти, старуха ведь не была особенно злобливой.

Но зачем сэр Адам приехал в Морнбьюри сейчас?

Когда он расстегнул плащ и уставился на нее со своей волчьей ухмылочкой, она вдруг почувствовала, как откуда-то со дна ее души поднялся давно уже осевший страх. Вслед за этим Магда услышала знакомый ненавистный голос:

— Что — поздновато? Сломалось колесо перед последней заставой. Ну, птичка моя, что же ты не приглашаешь своего отчима в дом?

Магда не могла выказывать перед слугами своего истинного к нему отношения.

— Ну конечно, — сказала она, — проходите. — Магда повернулась к одному из лакеев: — Приготовьте для сэра Адама вино и закуску и скажите экономке, чтобы ему постелили в одной из гостевых комнат.

Сэр Адам снял треуголку, поправил съехавший парик и радостно потер руки.

— Вот спасибо, вот спасибо, моя птичка.

Магда отвернулась от него, пытаясь унять дрожь. Странным образом она вновь перевоплотилась в несчастную щуплую девочку, которую он всегда мучил, и особенно тем, что издевался над ее матерью. Ей не хотелось пускать его в дом, но возникло опасение, что, если выгнать его в такой час, могут пойти всякие ненужные толки.

Она извинилась и ушла в свои комнаты, где переоделась в пышное платье из синего набивного шелка, украшенное золотом. В нем она выглядела особенно высокой и стройной. Голову Магда покрыла легким прозрачным шарфом, так как волосы ее были не уложены, а Фебе уже спала и не хотелось ее будить.

Она нашла отчима в библиотеке. Он уже уселся и по своей привычке громко прихлебывал вино, что сразу напомнило ей о временах Уайлдмарша, когда, полуживая от усталости, Магда читала ему газеты, до тех пор, пока отчим не начинал храпеть.

— Зачем вы приехали, сэр? — холодно спросила она.

Сэр Адам прищурил один глаз и хитро посмотрел на нее другим.

— Чтоб мне провалиться! Наша малышка Магда стала настоящей гранд-дамой и, без всякого преувеличения, красавицей. Мать рассказала мне, какие чудеса проделал с твоим лицом какой-то искусник-голландец. Его можно поздравить и тебя заодно, моя птичка.

— Лесть из ваших уст мне неприятна, сэр, — сухо сказала Магда.

— Неужели ты не испытываешь ни капли привязанности к тому, кто вырастил и выпестовал тебя едва ли не с пеленок?

— Выпестовал? — повторила она, задохнувшись от возмущения. — К чему это лицемерие, сэр?

Он омерзительно хохотнул, затем отпил еще вина и, причмокнув, облизал губы.

— Ты можешь быть и графиней Морнбьюри, и самим Господом Богом, но ты еще и моя дочь.

— Да нет, сэр, Бог милостив, в моих жилах нет ни капли вашей крови. Я была вам дочерью только потому, что моя бедная мать имела несчастье соединить с вами свою жизнь.

Сэр Адам громогласно расхохотался.

— Посмотрите-ка, какой важной дамой стала наша пигалица Магда!

— Не будете ли вы любезны сообщить мне, зачем вы приехали, сэр? — нетерпеливо спросила она. — Если вам просто надо переночевать по пути в другое место, то я велю приготовить для вас одну из гостевых комнат. Но если это не так, то извольте… Мы с вами, кажется, никогда не водили дружбу…

Он налил себе еще вина. После длительного путешествия и истории с колесом к нему пришло не лучшее расположение духа. Кроме того, совсем недавно сэр Адам получил письмо от графских адвокатов с предупреждением о том, что доход, который он получает от графа, перестанут выплачивать, если деньги не будут тратиться по назначению, то есть на семью и поместье. Им стало известно, что в последнее время он слишком много денег оставлял в лондонских игорных домах и тавернах, а также тратил на содержание любовниц в ущерб законной жене.

Внезапно улыбка сошла с его лица, а вместо этого в глазах появилась угроза.

— Смотри, я ведь не собираюсь терпеть такое отношение ни от тебя, ни от агентов твоего мужа. Женитьба-то оказалась всем на руку, так что граф должен еще благодарить меня, а не смотреть зверем, как раньше, когда он думал, будто я сыграл с ним злую шутку.

— Никакой благодарности он к вам не испытывает, сэр, — вспыхнула Магда, — и, если бы я открыла ему всю правду обо всех ваших происках по отношению ко мне и моей матери, он навсегда выгнал бы вас из этого дома.

Сэр Адам резко вскочил на ноги, так что на жилетку ему выплеснулось вино.

— Ах ты, сопля! Да как ты смеешь так со мной разговаривать!

Она совсем не испугалась его, а только еще больше разозлилась:

— Нет, это я должна вас спросить — на каком таком основании вы смеете разговаривать так со мной, сэр Адам? Я вам не какая-нибудь забитая полуголодная девчонка, которую вы вправе считать своей рабой и над которой можно насмехаться, так же как над ее матерью…

— Вот именно — матерью. Ведь леди Конгрейл еще жива. И осталась такой же немощной дурой, какой была, — добавил сэр Адам с ехидным смешком.

Магда задохнулась от гнева.

— Еще слово в таком тоне, и я попрошу разрешения у своего мужа забрать мою бедную мать в Морнбьюри-Холл, где она сможет наконец обрести мир и покой. А кроме того, я позабочусь, чтобы о вашей жестокости узнало как можно больше народу…

Сэр Адам запрокинул голову и раскатисто захохотал.

— А может, вы заодно расскажете им всем веселую историю про сифилисную невесту? Или, может, подсобить вам в этом — поведать миру о том, как самая знатная карга и уродина во всей Англии ловко обвела вокруг пальца достойного дворянина и ему ничего не оставалось, как с этим смириться? Учти, если ты поднимешь руку на меня, то я тут же подниму руку на графа Морнбьюри!