Патриция Грассо - Выйти замуж за маркиза

— Но он отказывается назначить новый срок свадьбы.

— Постепенно Александр начнет смотреть на ситуацию так же, как я.

Рейвен отмахнулась от слов сестры.

— А что, если…

— Если Александр откажется от нашей помолвки, то потом приползет обратно на животе и, пресмыкаясь, будет просить у меня прощения.

— Я почему-то не могу представить себе Алекса ползающим и пресмыкающимся, — усмехнулась Блейз.

— В противном случае ему не видать свадьбы. На свете существуют и другие мужчины.

Сестры дошли до конца дорожки. Утренний туман, обычно покрывавший трек, уже рассеялся. Росс, улыбаясь Блейз, стоял вместе с Бендером и Руни, мужчины ожидали их приближения.

Кивнув мужчинам, Блейз пошла прямо к Пегги.

«Милая Пег».

«Моя любовь».

Погладив кобылу по морде, Блейз вернулась к остальным.

— Более поздний час тебя устраивает?

Росс погладил Блейз по щеке.

— Я хорошо себя чувствую.

Блейз покраснела, когда речь зашла о ее самочувствии. Интересно, знают ли тренер и жокей последнюю новость?

— Рейвен хочет посмотреть нашу тренировку.

Подсадив Руни на Пегги, Росс и Бендер оседлали своих лошадей.

— Отпусти нас на пять корпусов, — сказал Росс Руни. — Мы будем держать дырку между нами.

Жокей кивнул.

— Руни.

Блейз протянула ему руку, и жокей отдал ей кнут.

— Раз, два, три — пошел! — крикнул Росс на стартовой линии.

Бендер и Росс пустили своих лошадей по треку быстрым галопом, затем Руни отправил Пегги вслед за ними, и Блейз начала свое безмолвное заклинание.

«Пег проходит дырку…»

«Пег проходит дырку…»

«Пег…»

Пегги проскочила в промежуток между Россом и Бендером.

Поверив в их успех, Блейз успокоилась: Руни приведет ее кобылу к победе. Пегги станет легендой, Руни бросит пить, а она построит приют для животных. В будущем ее ждут солнечное сияние, голубые небеса — и никаких облаков на горизонте.

Правда, Пегги никогда не увидит изнутри конюшню для спаривания, Блейз не могла подвергнуть свою кобылу столь унизительной процедуре, так что, к сожалению, волшебство и легенда умрут вместе с этой кобылой.

— Погладь Пег и скажи мне, выиграет ли она «Вторую весну», — попросила Блейз сестру.

— Я не могу заглядывать в будущее, — ответила Рейвен.

— Погладь ее, — настаивала Блейз, — и скажи свое мнение.

— Но я ничего не обещаю.

Блейз подвела Рейвен к белой арабке и погладила кобылу по морде.

— Пег, моя сестра хочет тебя погладить.

Пегги стояла совершенно неподвижно, словно поняла, и Рейвен, положив ладони на морду лошади, закрыла глаза.

Блейз заметила, как безмятежное выражение на лице сестры сменилось хмурым, которое исчезло так же быстро, как и появилось, и Рейвен, открыв глаза, опустила руки.

— Ну что? — спросила Блейз. — Ты что-то почувствовала.

— Пегги выиграет «Вторую весну».

Рейвен похлопала сестру по плечу.

Это прикосновение показалось Блейз больше похожим на утешение, чем на поздравление, и она решила, что сестра от нее что-то скрывает.

— А «Тройную корону»? — спросила ее Блейз.

— Я не чувствую, что она побеждает, но я и не могу сказать, что она проигрывает, — ответила Рейвен.

— Весьма загадочно. — Блейз вспомнила слова Росса. — Иногда ты выигрываешь, иногда проигрываешь, а иногда твою лошадь вычеркивают. Почему Пегги снимут со скачек?

— Это одному Богу известно, — сказала Рейвен. — Быть может, Пегги нужно сначала выиграть во «Второй весне», чтобы я почувствовала одержит ли она победу в следующей скачке.

— Такое вполне возможно. — Лицо Блейз прояснилось. — Ты должна будешь поехать с нами на дерби в Эпсоме и на «Сент-Леджер» в сентябре.

— Черт, — выругался Росс, — она будет беспокоиться до самого сентября, а беспокойство вредно для ребенка. — Он улыбнулся, заметив, как Блейз порозовела. — Я знаю, что могу заставить тебя краснеть.

— Гости пожаловали с визитом, — сказал Бендер.

Обернувшись, Блейз увидела Дирка Стэнли, графа Бостона, и его сводного брата, сквайра Симмонса, неторопливо направлявшихся к ним. У обоих мужчин были зеленые глаза и светлые волосы, но сквайр был более высоким и крепким.

— Рад видеть тебя, Чад.

Росс пожал сквайру руку. Блейз, переведя взгляд с Дирка на Чадуика, решила, что их вполне можно было бы принять за близнецов, если бы не рост сквайра и не его более крепкое телосложение. Она подумала, что в этом сходстве есть что-то сверхъестественное, но, вероятно, все дети Селесты похожи на нее. Правда, у обоих родителей Блейз были темные волосы, а сама она унаследовала рыжие от тети Беделии.

— Это почти легендарная Пегги, а это, — сквайр Симмонс взглянул на Блейз, — знаменитый жокей.

— В Ньюмаркете все только и говорят о Пегги, — сказал Дирк.

— Возможно, нам следует поставить на Пегги, а не на Императора, — улыбнулся Чад.

— Весь Ньюмаркет будет ставить на кобылу, так что много денег вы не получите, — сказал Росс.

— Быть непредсказуемой более прибыльно, — усмехнулась Блейз.

— Для тебя это слава, — сказал ей Росс, — но можешь радоваться, дорогая, ведь владелец получает призовые деньги. — Он взглянул на сводных братьев. — Если не возражаете, мы предпочитаем работать одни.

— А мы хотели посмотреть, как она бегает, — расстроился Дирк.

— Пойдем, брат, — сказал, поворачиваясь, Чад. — Мы можем использовать это время, чтобы потренировать Императора.

Некоторое время Росс смотрел, как они шли по дорожке, ведущей к Снейлуэлл-роуд, потом махнул рукой тренеру и жокею.

— Встретимся завтра. Я не уверен, что они не будут подсматривать.

Бендер и Руни повели лошадей по дорожке к конюшне, а Росс сел на свою лошадь.

— До вечера, — сказал он сестрам и, повернув лошадь, направился в сторону дорожки к Снейлуэлл-роуд.

— Смотри! — воскликнула Рейвен, вытянув левую руку.

Ее звездообразный рубин изменил цвет, предупреждая об опасности, он потемнел и стал кроваво-красным.

— Я говорила тебе, — Блейз посмотрела сестре в глаза, — это сделал обсасыватель костей.

Прошло несколько часов. Стоя одна в своей спальне, Блейз готовилась к сражению за изменения, которые хотела внести в брачный договор. На ней было нежно-сиреневое платье со скромным вырезом, а в волосах — принадлежавшая ее матери заколка-бабочка с драгоценными камнями. Хорошо выглядеть означало хорошо себя чувствовать и требовать то, чего она хотела. Так как этот момент больше никогда не повторится, Блейз была готова торговаться, пока маркиз не уступит.