Поцелуй принца - Джулия Лэндон

заезжал к вашему брату, чтобы справиться о его здоровье. Он сильно тревожился о вас. И с момента начала вашего недомогания прошло отнюдь не два дня – полагаю, сегодня пошел четвертый день дежурства у постели умирающей. Но вы продолжаете бросать вызов судьбе.

Что-то здесь было не так.

– Четвертый день? – повторила она. – Это невозможно.

Повернув голову, она посмотрела в окно. Сквозь щель в портьерах в комнату пробивался тусклый серый свет. Может ли такое быть? Неужели она действительно так долго была больна? Господи милосердный, ноги, наверное, полностью отказали ей. Она представила себя сидящей в инвалидной коляске, которую толкает Холлис.

– Это вполне возможно, леди Каролина. И вновь хочу повторить, что вы произвели настоящий фурор.

– Что вы имеете в виду? – Она повернула голову, чтобы посмотреть на него.

– Разве вы забыли о том переполохе, что неоднократно устраивали в Хеленамаре?

Она ненадолго задумалась и признала:

– Я и впрямь надевала несколько потрясающих платьев.

– Я не это… речь шла… – Он покачал головой.

– А это еще что?

Он взглянул на букет, вазу с которым по-прежнему держал в руках.

– Цветы.

– Да, но… вы принесли их мне?

Он уставился на букет с таким видом, словно пытался вспомнить, зачем вообще они ему понадобились.

– Они для… да. – Он встретил ее взгляд. – Я принес их вам.

– О боже! Должно быть, вы действительно испугались, что я могу умереть. А теперь наверняка потребуете от меня извинений за то, что я не оправдала ваших ожиданий, но… не дождетесь.

Уголок его рта дрогнул в кривой улыбке.

– Я наверняка сочту, что вы стоите на пороге смерти, если извинитесь хоть за что-либо. Вы можете сесть?

– Разумеется я могу сесть, – с раздражением заявила она и храбро попыталась принять сидячее положение. Но усилие оказалось чрезмерным.

Принц поставил вазу с цветами на прикроватный столик, наклонился, просунул руки ей под мышки и усадил ее на кровати.

– Прекратите! – в тревоге вскричала Каролина. – Я прекрасно обойдусь без вашей помощи.

– Нет, не обойдетесь, – возразил он, устраивая ее поудобнее, после чего подложил ей под спину несколько подушек. – Вот так хорошо?

– Хорошо, – с большой неохотой согласилась она, чувствуя себя экспонатом на выставке, пока он возился с нею. – Неужели обязательно стоять надо мной вот так?

– Ваш брат был прав. Вы действительно раздражены непонятно чем. Я передам ему, что расставание с грешной землей вам решительно не грозит. Как я слышал, люди на смертном одре более склонны к покаянию.

– С какой стати я должна в чем-то каяться? – совершенно серьезно осведомилась она, полагая себя во всех отношениях благонравной особой. Да, совершенством назвать ее было нельзя, но ведь она по-настоящему любила брата, любила своих подруг, да и вообще, была добра со всеми, кто попадался ей на пути. Даже с этой задницей. По крайней мере, она была добра с ним до тех пор, пока он не начал грубить ей. – Зачем вы здесь? – полюбопытствовала она. – Я полагала, что вы резвитесь напропалую после того, как ваша попытка обесчестить нашу служанку провалилась. Кстати, кто она такая?

– Ради всего святого, о чем вы говорите? – с изумлением глядя на нее, осведомился Лео.

Он по-прежнему возвышался над нею и выглядел при этом невыносимо привлекательным и невинным. Ах, он думает, что она все забыла! Ну так она не забыла ничего. Каролина посмотрела на принесенные им цветы и принялась размышлять над весьма подозрительными мотивами, коими он руководствовался.

– Полутемный коридор – чрезвычайно подходящее место, чтобы завести завидное знакомство, – сказала она.

Принц небрежно оперся о столбик кровати в ее изножье.

– Пожалуй, у вас уже начинался бред тогда. Вам все это привиделось.

– Это был не бред, Ваше Высочество. Сначала вы стояли в коридоре с какой-то женщиной, а теперь пробрались в мою комнату. Но как? Гарретт никогда бы этого не допустил.

– Он не знает, что я здесь.

Она растерянно заморгала:

– Что? А где же Бек?

– Готовится к выходу в свет. Вот почему Гарретт не смог сам принести эти цветы. Я решил сделать это вместо него.

Она вновь окинула быстрым взором его потрясающе мужественную фигуру. Но его безупречный вид живо напомнил ей о том, как выглядит она сама. Каролине вдруг захотелось забиться под одеяло и не высовываться оттуда.

– Я не готова принимать визитеров, – сказала она. – Я – не в форме. И вообще, я чувствую слабость, так что вы, наверное, захотите вернуться в кабинет Бека и подождать его там.

– Я уверен, что уже совсем скоро вам станет лучше. Кажется, этот суп приготовлен для вас? – Он медленно улыбнулся, и улыбка его выглядела теплой и сочувственной, отчего у нее даже капельку закружилась голова.

– Я бы сказала, что правительство Алусии должно держать вас как можно дальше от любой болезни.

– Подозреваю, что, если бы правительство увидело вас сейчас, вы оказались бы правы.

Каролина попыталась презрительно фыркнуть, но из-за тяжелой и словно набитой ватой головы у нее ничего не вышло.

– Ваш брат ужасно обеспокоен.

У Каролины сохранились обрывки воспоминаний о том, как Бек склоняется над нею и челка падает ему на лоб.

– У меня сестра умерла от лихорадки, – вдруг сказал он.

– Простите?

– Она была совсем еще маленькой, ей исполнилось всего три годика, когда лихорадка унесла ее.

Каролина приподнялась чуточку выше на своей горе подушек.

– Я даже не подозревала, что у вас была сестра.

– Это было очень давно. Тогда я тоже был ужасно молод, но помню все отчетливо. Хок определенно боялся потерять вас, невзирая на то, что вы, по его словам, промотали целое состояние на портных, модисток и торговцев тканями.

– Он снова жаловался на это? – с утомленным вздохом осведомилась Каролина. – Я пытаюсь перехватывать счета до того, как они попадают к нему. – Последние слова вырвались у нее непроизвольно, она вовсе не намеревалась произносить их вслух.

Принц коротко рассмеялся и осторожно присел в ногах ее кровати.

– Он очень хорошо о вас заботится.

Это была правда. После смерти родителей Бек мог превратить ее жизнь в ад, если бы захотел. Но он всегда защищал ее.

– Я тоже забочусь о нем. Мы с ним уже давно остались на белом свете только вдвоем, – с тоской проговорила она. По какой-то причине глаза ее наполнились слезами. Господи. – Он был мне как отец. Я ведь почти не помню своего настоящего отца. Вам повезло, ваш отец до сих пор жив. – Она смахнула ту единственную слезинку, что поползла у нее по щеке. Это все болезнь? Это она сделала ее такой болезненно сентиментальной?

– Мой отец был не очень похож